И еще один вопрос (это касается моих личных планов на будущее): ведутся ли уже конкретные разработки по созданию специальных лагерей? Если да, то мы с коллегами могли бы заблаговременно составить списки товарищей, желающих сидеть в одном бараке.
С приветом Дитрих Киттнер»
«Господину Дитриху Киттнеру
(адрес)
Касательно: предоставления сведений согласно федеральному закону о защите граждан против незаконного сбора данных.
Уважаемый господин Киттнер!
К сожалению, я не могу предоставить Вам никаких сведений насчет того, попали ли Вы в упомянутую Вами картотеку МАД в качестве интеллигента или деятеля искусства.
Дело совсем не в том, что нельзя установить, считаетесь ли Вы просто интеллигентом или деятелем искусства. Дело в том, что МАД, согласно § 13 разд. 2 и § 12 разд. 2 п. 1 закона о защите граждан против нелегального сбора данных, свободна от обязанностей предоставлять какие-либо сведения, касающиеся сбора и накапливания информации на частных лиц.
Далее Вы пишете: «Как гражданин, начинаешь испытывать чувство стыда, если за тобой не ведется слежка».
Мне очень жаль, но тут я ничем не могу помочь Вам: по нашим данным, сотрудники МАД никогда не устанавливали за Вами слежку. На Ваш последний вопрос, касающийся создания специальных лагерей и заблаговременного составления списков товарищей, желающих сидеть в одном бараке, я также, к сожалению, ничего не могу Вам ответить.
Несмотря на добросовестное изучение вопроса, мне не удалось узнать что-либо об упомянутых Вами лагерях.
Если же Вам лично удастся получить какие-либо сведения на этот счет, я был бы Вам чрезвычайно признателен, если Вы поделитесь с нами Вашей информацией, дабы мы могли закрыть пробел в наших знаниях.
С уважением по поручению (подпись неразборчива)»
От этих строк веет разочарованием, что вполне понятно, если учесть, что упомянутое ведомство известно отнюдь не славными делами. Оно, например, вместе со своим министром копалось в помойных ямах – в среде сутенеров и мальчиков с панели, – тщетно пытаясь собрать компрометирующий материал на одного впавшего в немилость генерала и доказать, что он является якобы гомосексуалистом. Единственное, чего они добились – спровоцировали правительственный кризис на грани государственного.
Строго секретные документы бундесвера, которые были обнаружены вскоре после этого случая беспризорно сваленными в какой-то кювет, окончательно превратили МАД в посмешище. В своем ответе я сознательно бил по этому больному месту.
«Уважаемые дамы и господа!
К сожалению, лишен возможности обратиться к вам иначе, поскольку подпись под ответом неразборчива. Но на то ведь вы и считаетесь секретной службой.
Благодарю за то, что вы мне ответили.
Как это славно, что вы свободны от обязательств давать какие-либо сведения. Тем не менее мне было бы куда приятнее услышать от вас, что незаконно заведенная картотека на лиц, занимающихся «подрывом боевого духа», ликвидирована в соответствии с вашими прежними публичными заверениями. Что ж, теперь мне остается только ожидать, пока ее найдут в каком-нибудь кювете.
Было бы еще лучше, если бы вы смогли ответить '4-251 несложным и категорическим «нет» на мой вопрос о возможности создания специальных лагерей.
Что касается вашего предложения предоставить вам сведения и ликвидировать пробелы в знаниях МАД, то я вынужден отклонить его по принципиальным соображениям. Опасаюсь также, что я не дорос до роли осведомителя секретной службы, не говоря уже о том, что вращаюсь не в столь интересной для вас среде.
О моем прежнем опыте общения с МАД узнайте, пожалуйста, из моей открытой книги, которая скоро выйдет в свет.
Неясным все же остается для меня, почему МАД, чья деятельность должна ограничиваться только сферой бундесвера, так подчеркнуто гордится тем, что в состоянии определить разницу между деятелем искусства и просто интеллигентом: в конце концов к этой категории относятся не только полковые музыканты и авторы военных дневников.
С почтением Дитрих Киттнер»
На этом все и закончилось. С тех пор о секретной службе больше не было ни слуху ни духу – зато ее незримое присутствие стало гораздо ощутимее.
5. КАК Я ОДНАЖДЫ ЧУТЬ НЕ СТАЛ МИЛЛИОНЕРОМ
До сих пор не принесла никаких конкретных результатов (в данном случае – к сожалению) и переписка с министерством хозяйства Нижней Саксонии. А ведь была проведена большая подготовительная работа. Два корреспондента, Йорг Хаймбрехт и Отмар Штайнбикер, судя по всему коммунисты, опубликовали в 1984 году захватывающий дух «роман с переодеванием» – книгу репортажей под заголовком «Миллиардный куш», явившуюся итогом их журналистских расследований. В однотонных голубых костюмах, в каких ходят менеджеры, оснащенные для пущей достоверности дорогими «дипломатами», позаимствованными галстуками, взятыми напрокат «мерседесами» и солидными фирменными бланками, они какое-то время выдавали себя за советников в области индустрии.
Их немедленно не только приняли во всех министерствах, имеющих отношение к промышленности, в том числе и в министерстве хозяйства Нижней Саксонии (документов никто не спрашивал), но и обласкали по всем правилам придворного государственно-монополистического этикета. Причина простая: оба журналиста, затеявшие эксперимент, заявляли везде, что имеют тайное поручение своего концерна, который пока предпочитают не называть, выбрать место для строительства промышленных предприятий (кстати, весьма вредных для окружающей среды). Им тут же предлагали помощь и делом, и – что еще важнее – деньгами (2,4 миллиарда марок из средств налогоплательщиков). И все это только за голословное обещание, что их таинственный концерн создаст 2 тысячи рабочих мест…
Разоблачительные репортажи стали для меня важным учебным пособием. И однажды меня осенило: стоп, но я ведь тоже хотя и мелкий, но предприниматель, на этом деле можно погреть руки. И вот я сочинил письмо.
«В министерство хозяйства Нижней Саксонии, госпоже Биргит Бройель
Уважаемая госпожа министр!
Из книги «Миллиардный куш» я узнал, что Ваше министерство готово выделить помощь предприятиям в размере 1,2 миллиона марок за создание одного рабочего места в Нижней Саксонии.
От имени моего концерна (театр, издательство, гастрольное бюро и фабрика по производству текстов) рад сообщить Вам, что на таких условиях мы готовы немедленно создать 10 новых рабочих мест в Нижней Саксонии. Поэтому прошу перевести на мой текущий счет 12 миллионов марок, после чего я тут же предприму все необходимые шаги. Благодарю заранее.
Весьма надеюсь, что не покажусь Вам человеком несерьезным, если, в отличие от других претендентов, ограничивающихся одними заявлениями (пусть даже и исполненными благих намерений), я сообщу название фирмы, пообещаю не отравлять окружающую среду, а также обязуюсь действительно трудоустроить людей и дать гарантии, что их рабочие места не пострадают от кризиса.
Рискну детально разъяснить Вам, как я намерен осуществить свой план. Сразу же после поступления денег от Вас я положу их на свой текущий счет. Ежегодных процентов на вклад (600 тысяч марок) с лихвой хватит на выплату зарплаты десяти сотрудникам. При этом, в отличие от многих других крупных фирм, я могу позволить себе честно и пунктуально выплачивать налоги. Надеюсь, что и это обстоятельство не слишком уронит меня в Ваших глазах.
На основе предложенной модели я также готов принять на работу 200 и более человек.
Могу ли я рассчитывать, что Вы пригласите меня прийти и побеседовать на эту тему? В случае Вашего согласия выражаю желание, чтобы был подан кофе из Никарагуа (это мое условие). Уверен, что из-за этой детали наша сделка – пардон, экономическая помощь – не сорвется.
