– Влечения? – переспросила Лайза.

– Он не увлечен… – начала Мин.

– Любовные отношения в своем развитии проходят четыре стадии, – сказала Синтия.

– Судя по тому, как он смотрит на нее, они на стадии страстной влюбленности, – заявила Лайза.

– Правда? – поразилась Мин.

– Волшебная сказка, – твердила свое Бонни.

– Страстная влюбленность, – повторила Синтия, стараясь сохранять спокойствие.

– Просто случайная реакция, – возразила Лайза. – По теории хаоса.

– А вот и нет! – сказала Мин, и все посмотрели на нее. – Это заурядное проявление дружеской заботы – я ведь не хочу иметь веснушки. Не все укладывается в рамки теории.

– Волшебная сказка – это не теория. Если ты не веришь в сказку для себя, для меня она сбудется. – Бонни улыбнулась. Она была счастлива и потому снисходительна.

– Как Роджер? – Мин хотелось поскорее перевести разговор на другую тему.

– Он моя судьба, – ответила Бонни. – Через пару недель он сделает мне предложение, и я отвечу согласием. Я сообщила маме, что свадьба будет в августе.

– Он вам сказал, что собирается сделать предложение? – спросила Синтия и в ответ на удивленный взгляд Бонни объяснила: – Я пишу об этом книгу. Не ради заработка, просто из интереса.

– Нет, конечно, он не говорил. Но я догадалась. – Мин не нашла слов в поддержку Бонни, и воцарилось молчание, которое могло быть расценено как проявление скептицизма. Бонни повернулась к полю и позвала Роджера. Когда он подбежал, она спросила:

– Милый, ты будешь делать мне предложение?

– Да. Я просто решил не торопить тебя и дождаться, когда мы отпразднуем месяц со дня знакомства. Пока прошло только одиннадцать дней.

– Правильно, – сказала Бонни. – И я хочу, чтобы ты знал: мой ответ «да».

Роджер просиял, но тут же вздохнул:

– Сколько будет хлопот со свадьбой!

Он поцеловал ее и пошел обратно на поле.

– Не знаю, радует это меня или злит… – прокомментировала Лайза.

– Радует, – сказала Мин и попыталась представить Кэла, делающим ей предложение. «Не думай больше о нем», – приказала она себе и добавила: – И злит.

– Вот, я же говорила, – не слушая их, произнесла Бонни. – Настоящая сказка. Придется вам поверить.

– Вы обладаете позитивным мышлением, – одобрила Синтия. – Наверное, у вас все будет хорошо. Очаровательная история. Вы так быстро достигли стадии страстной влюбленности, можно мне с вами поговорить? Я собираю материал для книги.

– Конечно, – ответила Бонни. – Только это не так называется. Это истинная любовь. Как у Кэла с Мин.

– Может, хватит? – рассердилась Мин.

– Действительно, – согласилась Синтия и начала беседу с Бонни.

Мин глубоко вздохнула и повернулась к Лайзе.

– Синтия – неплохая девушка, – сказала она спокойным голосом, надеясь, что в дальнейшем удастся избежать всякого упоминания о Кэле.

– Я тоже так думаю, – ответила Лайза. – Но по-моему, она хочет вернуть себе Кэла.

Мин не удержалась и взглянула на поле, где Кэл разговаривал с каким-то мальчиком. Лицо у него было серьезное, а мальчик кивал, жадно ловя каждое слово тренера. «Красавец, – подумалось ей. Но она тут же себя одернула: – Зверь». Прозвучало это неубедительно. Впрочем, и раньше было не очень-то убедительно.

– Вы сегодня вечером встречаетесь? – спросила Лайза.

– Да, но только как друзья. Он делает мне одолжение. Мы идем к моей маме. И она перестанет считать его мерзким соблазнителем.

Лайза с сомнением покачала головой:

– Не думаю, чтобы знакомство с Кэлом успокоило твою маму. – Почему? Элвис его любит, а Элвиса не обманешь.

– Элвис? – встревожилась Лайза.

– Мой кот. Я его так назвала, – объяснила Мин. Лайза вздохнула:

– Слава Богу. Я уж подумала, ты окончательно рехнулась.

– Я не из тех, кто верит в сказки, – с улыбкой промолвила Мин. – Или в теорию хаоса.

– Или в четыре стадии любви. – Лайза кивнула на Синтию, которой Бонни рассказывала волшебную сказку.

– Правильно, все это чепуха. Не нужна никакая теория, просто надо быть реалистом, твердо знать, что тебе нужно от мужчины, и найти человека, отвечающего этим требованиям. Составить план и не отступать от него. – Она перевела взгляд на Кэла: – И ни на что не отвлекаться.

Лайза посмотрела туда же.

– Иначе можно докатиться черт знает до чего.

– Ну да, – сказала Мин, отводя глаза от Кэла. – Все равно что падать с крыши: пока летишь – не страшно.

– Я только имела в виду… – начала Лайза.

– Нет, – перебила Мин. – Надо быть благоразумной. Любовные песни, сладкие поцелуи – все это не так глупо, как опасно. За это и от этого погибают, развязываются войны, гибнут империи.

– Мин…

– Здесь таится угроза жизни, – продолжала Мин, закрыв глаза, чтобы не видеть Кэла. – Вот почему мои отношения с ним не идут дальше дружбы. Надо быть совсем ненормальной, чтобы надеяться на что-то прочное. Это было бы мазохизмом, самоубийством, бредом.

– Точно.

– Вот такой у меня план, – сказала Мин. – И я от него не отступлю.

Лайза одобрительно кивнула.

Когда игра закончилась, к ним подошел Харри.

– Дядя Кэл сказал, мы пойдем завтракать, если ты будешь с нами.

– Ну… – начала Мин и тут же подумала: «Мерзавец, используешь ребенка для своих целей!» Хотя, конечно, ленч не смертелен. Хорошо позавтракать с приятелем и его племянником. Она будет в роли гувернантки.

– Ага-а, – протянула Лайза, хотя Мин ничего еще не ответила.

Она убедила Кэла отправиться в ретро-ресторан, где они с Харри все время заводили Элвиса. Это было ново для мальчика, воспитанного на Шопене. Кэл не возражал.

Когда настало время прощаться, Харри сказал:

– Завтра увидимся, Мин.

– Да, – ответила она. – На обеде у бабушки. – Харри немного смутился, а Кэл пообещал:

– Харрисон, я дам тебе пятьдесят долларов, если завтра ты возьмешь бабушку на себя.

– Ну, не знаю, – ответил мальчик.

Мин вышла из машины, понимая, что завтрашний день многое прояснит в характере Кэла Морриси, если он, конечно, переживет сегодняшний обед с ее родителями.

– Оставь себе, Минни, – сказал Кэл, когда она протянула ему через окно бейсболку. – Тебе очень идет. Я заеду за тобой в восемь.

Он уехал, а она продолжала чувствовать себя на удивление счастливой. И это не предвещало ничего хорошего.

– Бестолковая ты, – сказала себе Мин и пошла готовиться к обеду у родителей.

Кэл заехал за ней на допотопном «мерседесе». Она сидела на нижней ступеньке, натянув на колени простое черное платье, которое делало ее похожей на эксцентричную монашку.

– Что ты здесь делаешь? – удивился он.

– Тебе придется иметь дело с моими родителями. А заставлять тебя еще и карабкаться по ступенькам – это уже перебор.

– Я не отказался бы подняться, если бы ты ждала меня наверху.

Кэл взглянул на ее обувь. На этот раз – простые черные туфли без каблуков, с закрытыми пальцами.

– Зачем ты надела эти страшные туфли?

– Вовсе они не страшные, – ответила Мин. – Они классические. Как и твоя машина. Она ведь красивая, и я привыкла видеть тебя в ней.

– Подарок к окончанию. – Кэл открыл перед ней дверцу. – Даренному коню в зубы не смотрят. Садись, Минни, нам нельзя опаздывать.

Когда он уселся за руль, она спросила:

– К присвоению МБА?[5] Я, например, получила портфель. Я храню там все свои планы.

– Что? – Кэл не расслышал, заводя мотор.

– Я спрашиваю, когда тебе машину подарили?

– К окончанию школы, – ответил Кэл, разворачивая автомобиль.

– Вот как? – удивилась Мин. – А что же тебе подарили в день присвоения МБА? Яхту?

– Место в фирме моего отца.

– Но…

– Я отказался. А как Элвис?

– Здоров. Я показала его ветеринару, и он сказал, что кот в отличной форме. Просто фантастика.

– Как и моя жизнь в последнее время. Кстати, можно мне немного узнать о твоей семье, прежде чем появиться там?