Телефон зазвонил опять.
— Кажется, мы слишком многим людям дали свой номер, — сказала Дейзи, отправляясь за сумочкой.
— Нашу мебель привезут не раньше четверга, — сообщил Линк, когда она вернулась.
— Но в четверг я выхожу замуж, — напомнила ему Дейзи.
— Я и сам женюсь. Может быть, удастся заставить их поторопиться.
Дейзи нетрудно было узнать в аэропорту мать Линка. Она была очень похожа на сына. Высокая и крупная, с темными глазами и седыми волосами, которые наверняка были когда-то черными, как у Линка, Гертруда выглядела как женщина, способная управляться с сорванцами-сыновьями. У нее был вид тюремной надзирательницы, готовой к бунту заключенных. Это напомнило Дейзи Линка, когда он сердился.
— Я Дейзи. — Она протянула руку миссис Блейз. — Я очень рада…
— Спасибо, что встретили меня. — Гертруда не подала ей руки, но Дейзи успела в последний момент сделать вид, что указывает на Чики.
— А это Чики Кроуфорд. Она устраивает для нас в своем саду свадебный прием.
— Мы так любим вашего сына. — Чики сама схватила миссис Блейз за руку. — Линк — просто прелесть.
От Чики, как всегда, пахло джином, и Гертруда смотрела на нее почти с отвращением.
— Спасибо, — сказала она.
— Я припарковалась на кратковременной стоянке, — заметила Дейзи. — Поэтому не лучше ли нам будет поехать сейчас в гостиницу?
— О, нет, — воскликнула Чики. — Мы должны сначала выбрать Дейзи платье…
— Мне пора к тридцать первым воротам, — Дейзи сделала шаг в сторону, — я опаздываю. Моя мама…
— Мы идем прямо за тобой, дорогая, — заверила ее Чики.
Дейзи подбежала к нужному выходу, где уже стояла, поглядывая на часы, Пэнзи.
— О, Дейзи! — Упав дочери на грудь, Пэнзи разрыдалась, потряхивая белокурыми кудряшками. — Моя малышка.
— Ну не плачь, мам. У меня все хорошо.
— Ты выходишь замуж. — Маленькая Пэнзи смотрела снизу вверх на высокую дочь, которую каким-то образом умудрилась родить.
— Он понравится тебе, мам. Эдакий красавец янки.
— И ты влюблена в него без памяти? — спросила Пэнзи, заглядывая дочери в глаза. — Любишь его больше жизни?
— Конечно, — кивнула Дейзи, вдруг поймав себя на том, что говорит в точности как Линк. Она помахала перед носом у матери пальцем с кольцом.
— Смотри, какое у меня колечко.
— Он купил тебе жемчуг, — уныло произнесла Пэнзи. — Почему не бриллианты?
О Господи.
— Потому что я не люблю бриллианты. Линк перевел деньги на мой собственный счет, чтобы я могла сама ими распоряжаться. Хочет, чтобы я только рисовала. Он называет меня Магнолия. И… — Дейзи отчаянно пыталась вспомнить или придумать что-то еще, говорящее в пользу Линка. — Он никогда раньше не был женат. Купил для меня чудный домик в викторианском стиле и сказал, что я могу отделать его на свое усмотрение.
— О, Дейзи, он чудесный человек. Как тебе повезло, моя девочка! — Пэнзи снова заплакала.
«Это даже хорошо», — подумала Дейзи, потому что больше ей нечего было сказать. Дальше пришлось бы описать черную машину в стиле наци и кожаную мебель с хромированной отделкой, а это уже не пошло бы на пользу Линку.
— Привет! — раздалось за спиной у Дейзи.
— А это Чики и Гертруда. — Дейзи постаралась, чтобы голос ее звучал как можно жизнерадостнее.
Для тюремной надзирательницы Гертруда довольно спокойно перенесла то, что ее называли по имени. Чики и Пэнзи настороженно изучали друг друга. Двум южным дамочкам одного типа явно не нравилось появление соперницы.
— Поехали за моим платьем. — Дейзи увлекла их всех к машине, мысленно проклиная Линка, который спокойно отсиживался в университете.
— Да, дорогая, — защебетала Чики. — Мне кажется, надо купить розы. Розовые розы.
— Розы? Вы так думаете, Чики? — сладким голоском вмешалась сидящая на заднем сиденье Пэнзи. — Но мне кажется, что все покупают в таких случаях розы. Не оригинально. Как насчет лилий?
— Лилии? — Дейзи обернулась к матери. — Мне всегда казалось, что лилии больше подходят для похорон.
— Нет, нет, — Пэнзи задрала свой маленький носик. — Лилии выглядят так элегантно.
— Гвоздики стоят недорого и стоят довольно долго, — сказала свое слово практичная Гертруда.
«О, нет, — подумала Дейзи. — Только не это».
— Маргаритки, — сказала она. — Я хочу маргаритки.
— Нет, дорогая, как же можно… — начала было миссис Флэттери, но Дейзи прервала ее:
— Линк хочет, чтобы я держала в руках маргаритки.
— Ну, тогда хорошо, — разочарованно произнесла Пэнзи. — Хотя, может быть… несколько ирисов…
— …и несколько розовых бутонов, — подхватила Чики.
— И пяток меленьких гвоздичек, — продолжила Дейзи, чтобы угодить Гертруде. — Но почему бы не подождать, пока мы выберем платье?
— Ну что ж, — сказала Чики. — Зато насчет торта, я думаю, мы все согласны. Он должен быть белым. Это же все-таки свадебный торт.
— Но мужчины всегда любят шоколад, — запротестовала Пэнзи. — Линку ведь понравится шоколад?
— Линк не любит конфеты, — ответила Дейзи.
— Линкольн всегда любил ореховый торт, — важно произнесла Гертруда.
— Тыквенный, — в отчаянии произнесла Дейзи. — Тыквенный пирог с грецкими орехами и сливочной глазурью.
— Тыквенный? — озадаченно переспросила Чики.
— Тыквенный?! — Пэнзи была в шоке. Гертруда ничего не сказала. Наверное, из-за орехов.
— Это… это такая шутка, — объяснила Дейзи. — Линк поймет, ему понравится. Как в сказке о Золушке.
— Ну, тогда хорошо, — но в голосе Пэнзи по — прежнему звучало сомнение.
— Что ж, мы можем выбрать для тебя что-нибудь бело-розовое, — сказала Чики.
— Бело-голубое, — тут же перебила Пэнзи.
— Бело-желтое, — отрезала Гертруда. — Линкольн любит желтый цвет.
«Хоть как-то расшевелилась, — подумала Дейзи о Гертруде. — И то хорошо. Если дойдет до рукопашной, я поставила бы на нее». И она улыбнулась всем троим женщинам так, как должна была улыбаться Дейзи Блейз.
