– Что ж, – вздохнула Шина, – рано или поздно мне все равно придется спуститься вниз.

Со стороны это могло показаться странным, но общество ребенка она сейчас предпочитала обществу взрослых людей, которые снова и снова будут твердить о том, что Кэл и Клер помирились.

– А вы не хотите? – спросила Анна.

– У меня синяк под глазом, – ответила Шина.

– Не так уж все и плохо, – постаралась ее утешить девочка.

Шина вздохнула:

– Но только не для компании. Особенно для неглупой компании.

– А они совсем не глупые, – подтвердила Анна, чем-то напомнив Шине свою мать. Анна сказала ей: – Я передам Кэридвэн, что в этот раз ее средство не понадобилось.

– И передай ей от меня огромное спасибо. Как-нибудь я непременно навещу ее.

Анна тихими шажками вышла из комнаты и аккуратно прикрыла за собой дверь.

Роб зашел к ней через пару часов справиться о том, как она себя чувствует. Было уже темно, и он разбудил ее.

– Сейчас спущусь, – сказала Шина, потирая глаза.

Бенуа приехали втроем: Джилл, ее брат Джек и их отец. Теперь Шина поняла, почему не запомнила этих мужчин раньше: они вряд ли могли вставить хотя бы одно слово в те кратчайшие промежутки времени, когда Джил переводила дух.

Утром следующего дня Шина проснулась в хорошем настроении, с удовольствием отметив, что синяк под глазом явно побледнел.

Было половина девятого, и Роб уже собирался на работу, поэтому она поспешила одеться, чтобы, по крайней мере, успеть поймать его в холле и пожелать хорошего дня.

Оделась она мгновенно и окликнула его сверху, когда он уже направлялся к выходу с кейсом под мышкой.

Он подождал, пока она спустится, обнял за талию свободной рукой и поцеловал:

– Как спалось?

– М-м, прекрасно. А тебе?

– Утро понедельника, ненавижу. Воскресные вечера гораздо лучше. Я вернусь около шести. Договорились?

– Буду ждать, – пообещала она.

Она вошла в столовую, где между двумя пустовавшими местами и двумя неубранными подносами сидела Клер. Увидев Шину, она рассмеялась:

– Знаю, похоже на чаепитие у Мэда Хаттэра. Составишь мне компанию?

Один поднос остался невостребованным, и Шина заняла это место.

– Роба я встретила в холле. Третьим был Кэл?

– Ты же не думаешь, что Элейн? – рассмеялась Клер. – Она никогда не встает прежде, чем солнце не начнет сиять на всю катушку.

Сияние в данный момент исходило от Клер, а потому не было смысла интересоваться ее успехами. Клер мягким голосом спросила:

– Помнишь, в тот первый вечер, когда мы только приехали, еще до того, как Кэл увидел меня, я сказала, что, возможно, перенесусь в прошлое?

– Да.

– Так вот, такое бывает.

– Бывает?

– Нужно только забыть о времени. – Клер выводила на скатерти невидимую надпись, делая это внимательно, будто занималась чем-то очень важным. – Можно вернуться в те места, где ты был счастлив, и все станет еще прекрасней, чем прежде.

Хижина... озеро... Лучше бы она всего этого не говорила, думала Шина. Это походило на... Есть какое-то старомодное слово. Первым было «предательство», и Роб его уже забраковал. Шина всегда гордилась тем, что она во всех отношениях женщина современная, но, очевидно, и в ней живы предрассудки викторианской эпохи.

В столовую вошла Элейн, и пораженные девушки, как сговорившись, удивленно открыли рты. Элейн, облаченная в гранатовый бархатный халат, заулыбалась, довольная их реакцией.

– А я как раз уверяла Шину в том, что ты спустишься еще не скоро.

– Я хотела поговорить с тобой, – объяснила Элейн, – пока Кэл не вернулся. Я договорилась с миссис Морган, и она разбудила меня, как только мужчины уехали.

– Но Кэл ушел ненадолго, в библиотеку. О чем ты хотела поговорить?

– Так он не в хижине? – Похоже, Элейн была этому рада.

– Он будет работать здесь до моего отъезда, – восторженно сообщила Клер.

– А надолго ты задержишься?

– Недели на две предположительно. Если ты не против.

– Это дом Кэла, – отмахнулась Элейн. – И почему я должна возражать? Я, наоборот, только рада, что ты здесь, с нами. Оставайся столько, сколько твоей душе угодно.

– Благодарю. – Клер, похоже, и не думала об отъезде. Работа могла либо подождать, либо подстроиться под удобный для нее график.

– Так о чем же ты хотела поговорить? – снова спросила Клер.

– Может, мне уйти? – предложила Шина.

– Господь с тобой! – воскликнула Элейн. – У нас здесь секретов нет. Я хотела устроить вечеринку в среду вечером.

Шина слышала, как Элейн названивала друзьям, зазывая их на праздник.

– Что-то вроде повторной помолвки, – щебетала Элейн.

Шина от души сочувствовала Клер. Та сказала:

– Терпеть не могу, когда эти жеманничающие соседи начинают разглагольствовать о настоящей любви, которая всегда побеждает.

Элейн легонько нахмурилась:

– Они наши друзья, и пожелания их исходят из глубины души. Так или иначе, – провозгласила она торжественно, – отменить праздник я уже не в силах.

– Ты ведь не говорила им об обручении?

– Нет.

– Думаю, ничего ужасного в этом нет, – попыталась Шина успокоить Клер.

– Наверное, ты права. – Она еще немного подумала. – Нет, наверное, нет.

– Значит, договорились. – Элейн была уже слегка раздражена и покинула комнату.

Клер опустила голову в ладони:

– Она желает только добра. Как, впрочем, и всегда. Просто я... – Клер не договорила.

– Я тебя понимаю.

– Нам не нужны никакие вечеринки. Нам вообще больше никто не нужен.

Шина ответила молчаливым кивком. Клер снисходительно рассмеялась:

– Кэл не будет в восторге. Но она его мать, и я ее очень люблю. И в конце концов, если она так хочет объявить о помолвке, пускай объявит.

Она встала и пошла к двери. Потом остановилась и сказала:

– Этой ночью он попросил меня взять его кольцо обратно. Я сказала, что, наверное, стоит немного подождать. А теперь и не знаю, может, в среду вечером мне все же надо его надеть.

Глава 8

Шина сама убрала кое-что со стола и отнесла подносы на кухню. Поинтересовавшись у миссис Морган относительно погоды – в доме было тепло, но на окнах красовался свежий ледяной узор, – она поднялась наверх, чтобы умыться и переодеться.

На обратном пути девушка обратила внимание на то, что дверь в комнату Клер была открыта. Она достала из шкафа пальто и объяснила:

– Собираюсь провести утро в святилище Элейн.

«Святилище Элейн» – этим все сказано. Молодость и красота составляли смысл бытия этой женщины. Но, казалось, Клер сейчас это интересовало меньше всего.

– Просто, чтобы убить время, – пояснила она.

Шина согласилась, что салон красоты – это здорово. Однако ее ждала работа, да и физически она еще не была готова ни к маникюру, ни к массажу лица.

– Пожалуй, пока моих сил на это не хватит, – ответила она и добавила: – Можно увидеть твое кольцо?

– Можно было бы, – сказала Клер, – только я его не надела.

– О!

Не показался ли Клер ее вопрос излишне бесцеремонным? Но абсолютно непринужденный тон Клер показывал, что кольцо лежало рядом и ей просто лень его достать.

– Кэл говорит, что его не волнует, надолго ли задержатся гости: как только на небе появятся первые звезды, нам будет уже не до них. Ума не приложу, как Элейн выйдет из положения.

Шина улыбнулась:

– Надеюсь, вы появитесь среди гостей хоть ненадолго?

– Разумеется, – заверила ее Клер. – Мы оба. Но надолго ли, не знаю.

Она завязала пояс на пальто, и Шина поинтересовалась:

– Как ты намерена добираться до салона? Можешь воспользоваться той машиной, которую Роб взял для меня напрокат.

– Спасибо, – поблагодарила Клер, – но мы едем на машине Кэла.

– Надеюсь, вы приятно проведете время, – сказала ей Шина. – Кстати, посмотри, какие у них тени. Мне не повредит что-нибудь лиловое.

Широкий стол в спальне вполне годился для работы. В материалах она не забыла упомянуть о тех людях, о которых рассказывал ей Кэл, об экспедиции, в которой участвовал его дед шестьдесят лет назад, и, конечно, о его последней экспедиции в Гималаи.