– Уэст... – его голос срывался, и Роджер почувствовал что-то неладное. – Вы можете... немедленно приехать ко мне? Я... О Боже, это ужасно!

Ужасно?

Может быть, ему стало что-то известно о Розмари, может быть, ему сообщили, что она мертва.

– Что?.. – начал было Роджер.

– Я у себя дома, – перебил его Джексон и повесил трубку: судя по грохоту, который раздался перед тем, как послышались короткие гудки, он просто выронил ее.

Роджер одним движением поднялся из кресла и схватил свою шляпу, которую перед этим бросил на стол Рида:

– Что-то случилось в квартире Джексона, – сказал он. – Здесь есть пара сотрудников, но, боюсь, может потребоваться больше.

Он так стремительно направился к двери, что можно было подумать, будто это его первый выезд на дело после продолжительного отпуска.

Его машина мчалась на Хейкорт-мьюз. Никогда в жизни он не ездил с такой скоростью.

В окне спальни горел свет. Дежуривший на углу полицейский в штатском с удивлением смотрел на ворвавшуюся в улочку машину. Раздался визг тормозов, Роджер стремительно выскочил из автомобиля и чуть ли не бегом бросился к входной двери. Полицейский молниеносно двинулся в его сторону, но, узнав Роджера, остановился посередине улицы.

– Хэлло, Кимбер. Есть новости?

– Мистер Джексон вернулся примерно полчаса назад, сэр.

– С ним кто-нибудь был?

– Нет, сэр.

– Хорошо, спасибо, – и Роджер бегом бросился" по лестнице.

Дверь оказалась открытой, ему даже не надо было звонить. Увидев лицо Джексона, он понял, что, видимо, есть основания для тревоги: человек его склада не мог так сломаться без достаточно серьезного давления со стороны.

– Все в порядке, – спокойно сказал Роджер. – Что случилось?

Он бы не удивился, если бы Джексон сказал, что его жена мертва.

– Пойдемте, сами посмотрите, – ответил Джексон.

Он вошел в большую гостиную – пастельные тона и декор помещения мгновенно ассоциировались с грациозностью и очарованием Розмари Джексон. На столе лежали две фотографии, рядом был большой надорванный конверт.

– Пожалуйста, – скрипучим голосом сказал Джексон, – взгляните сами.

Роджер подошел к столу.

Он не знал женщин, запечатленных на фотоснимках, хотя вначале ему показалось, что это жена Джексона. На одной фотографии была изображена молодая, довольно симпатичная женщина, – не красавица, но с таким веселым выражением глаз, что не возникало ни малейших сомнений относительно ее способности смеяться при любых обстоятельствах. На другой фотографии была женщина более старшего возраста.

Старшего?

– Посмотрите с другой стороны, – сказал Джексон. Роджер перевернул фотографии.

Он уже начинал понимать, так как заметил сходство двух снимков: форма головы, линия подбородка, скулы и нос были очень похожи.

С обратной стороны фотографии молодой счастливой женщины было одно слово: "до".

На снимке женщины "постарше" также было одно слово: "после".

И тут он заметил то, на что вначале не обратил внимания: из-под разорванного конверта выглядывала газетная вырезка. Он осторожно взял ее, ив этот момент Джексон начал говорить. Его голос звучал хрипло. Он был в отчаянии.

– Что вы теперь намерены делать, Уэст? Как вы собираетесь искать ее? Вы не можете позволить, чтобы с ней это произошло, вы слышите меня? Вы не имеете права допустить это, об этом нельзя даже думать.

Роджер бегло просматривал строки последнего отчета Министерства внутренних дел по деятельности наркомафии в Великобритании – беспристрастный, лаконически точный анализ, который в качестве секретаря комитета по расследованию подготовил Чарлз Джексон.

Какой во всем этом смысл?

– Что вы собираетесь предпринять, чтобы найти ее? – жестко сказал Джексон. – Вы обязаны найти ее!

– Что вы намерены делать? – спокойно спросил Роджер.

– Но я же ничего не могу сделать!

Роджер невозмутимо смотрел на него:

– Вы в этом уверены?

– К чему вы клоните, черт возьми?

– Буду с вами откровенен, – сказал Роджер, – в этом деле есть два очень важных фактора, и один из них – наркотики. А вы готовили этот отчет, это та тема, которой вы занимаетесь вплотную. Свидетели и все те, кто имел отношение к делу, четыре года назад возбужденному против Канлиффа, пострадали, всех их постигла судьба миссис Роули. Не стану делать вид, что мне известно, каким образом это связано, но знаю, что два свидетеля по этому делу были убиты, что вас и миссис Китт едва не постигла та же участь, что Уэйта, который был инициатором обвинения, сегодня вечером чуть не убили.

– Какое все это имеет отношение к исчезновению моей жены? – резко спросил Джексон.

– Двое убиты, двоих чуть не убили, на вас было совершено нападение, – сказал Роджер, – все эти преступления можно объяснить только одним: заставить молчать всех, кто что-то знает. Ведь они похитили вашу жену только для того, чтобы иметь гарантию вашего молчания, разве не так?

– Что такого, черт возьми, я могу сказать?

– Вот об этом я вас и спрашиваю. Все полицейские Англии брошены на поиски вашей жены, но если мы не разыщем ее только потому, что вы скрываете информацию, вам некого будет винить.

– Я не утаиваю ни капли информации, – рявкнул Джексон, и Роджеру нечего было возразить.

Роджер вернулся в Скотленд-Ярд, снова встретился с Ридом, и вдвоем они начали готовить утреннюю операцию.

В деле появился новый аспект, и Роджер размышлял, имеет ли смысл попытаться действовать через Джексона. Сейчас состояние его было чудовищным, вне всякого сомнения, на него оказывали невероятное давление.

– Нам надо проверить его работу в этом комитете, – деловито сказал Роджер, – найти людей, с которыми он встречался, и попытаться определить, существует ли связь между ними и его работой.

– Неплохо, – согласился Рид.

Предстояло допросить всех, кто был в списке. Запрос относительно Артура Роули уже послали.

Уэйт пока молчал. В данный момент он спал: они решили дать ему еще немного времени, а после немедленно приступить к допросу, чтобы установить всех, кто имел доступ к штаб-квартире кампании.

Полиция усилила охрану всех, кто имел даже самое отдаленное отношение к защите в том старом деле против Канлиффа. Роджер пытался использовать любую лазейку, которую ему удавалось обнаружить. Врачи наконец дали согласие на разговор с миссис Китт, вновь предстояло самым тщательным образом допросить доктора Китта: если полиции удастся узнать, почему шантажировали миссис Китт и кто этим занимался, возможно, это поможет распутать данное таинственное дело.

Четуорт одобрил бы такие действия, и он разделил бы опасения Роджера и Скотленд-Ярда за судьбу Розмари Джексон.

В сообщениях о состоянии здоровья Четуорта ничего не изменилось.

Роджер поднялся в комнату для отдыха. Было четыре часа утра, когда он наконец лег. Заснул он в ту же секунду. Сон был тяжелым, но проснулся он без будильника, в половине седьмого.

Здесь было все, что нужно мужчине утром, от бритвы до не слишком пахучего одеколона.

Он побрился, принял холодный душ и спустился в свой кабинет – еще слишком рано, на новую информацию рассчитывать пока не приходилось. Он отправился в бар, выпил чашку горячего чая и снова вернулся в кабинет. Уже окончательно рассвело, на улицу вышли дворники. Он убедился, что в стопке сообщений не появилось ничего нового, и спустился вниз, взглянуть на Уэйта и Джун Эйкерс. Дежурный сержант доложил, что Уэйт всю ночь провел в кресле, похоже, спал. Девушка тоже поспала несколько часов и сейчас умывалась под присмотром женщины-полицейского.

– Все в порядке, сэр, – сотрудница Скотленд-Ярда вышла из кабинета и закрыла за собой дверь, – можете войти.

Роджер вошел в кабинет, переоборудованный в своего рода камеру предварительного заключения.