Он сулил лошадиный хлеб, сосиску и кружку разбавленного пива. Полли взяла сосиску и кусок хлеба и села.

Нужно сосредоточиться, чтобы съесть лошадиный хлеб. В последнее время только он и попадался – хлеб, испеченный из муки пополам с сухим горохом, фасолью и овощными очистками. Раньше им кормили только лошадей, чтобы они окрепли. Теперь на столе редко бывало что-то другое, и даже лошадиного хлеба становилось все меньше и меньше. Чтобы прожевать его, требовались крепкие зубы и уйма свободного времени, а чтобы съесть борогравскую сосиску – полное отсутствие воображения. Полли села и попыталась сосредоточиться исключительно на жевании.

Невозмутимое спокойствие излучал только рядовой Маладикт, который пил кофе с таким видом, как будто сидел в уличном кафе. Судя по выражению лица, он до мелочей обдумал свою жизнь. Маладикт кивнул Полли.

Она задумалась: может быть, именно он разговаривал с ней в уборной?

Я вернулась в ту самую минуту, когда Страппи начал орать, и все забегали и засуетились. Это мог быть кто угодно. Ходят ли вампиры в туалет? Кто рискнет спросить?

– Хорошо спал? – спросил Маладикт.

– Да. А ты?

– Я понял, что не выдержу ночевки в этом сарае, и господин трактирщик любезно позволил мне занять погреб, – сказал Маладикт. – От старых привычек трудно избавиться, знаешь ли. По крайней мере, – добавил он, – от приемлемых привычек. Я всегда предпочитал спать, вися вниз головой.

– Ты пьешь кофе?

– У меня свой запас, – сказал Маладикт, указывая на изящную серебристо-золотую кофеварку, стоявшую на столе рядом с чашкой. – А господин Бровастый любезно вскипятил для меня воды. – Он ухмыльнулся, обнажив два длинных клика. – Просто удивительно, какие чудеса творит улыбка, Оливер.

Полли кивнула.

– Э… а Игорь твой друг? – спросила она. За соседним столом Игорь пристально рассматривал сырую сосиску, видимо, взятую на кухне. От сосиски отходили две проволочки, опущенные в кружку с ужасным пивом. Пиво побулькивало.

– В жизни его не видел, – сказал вампир. – Но если ты знаешь хотя бы одного Игоря, то некоторым образом знаешь всех. У нас дома был Игорь. Они чудесные слуги. Надежные. Достойные доверия. И, конечно, шить они умеют как никто, если ты меня понимаешь.

– Швы у него на лбу выглядят не очень профессионально, – заметила Полли, которую начала раздражать аура непринужденного превосходства, не покидавшая Маладикта.

– А, это. Игоревы штучки, – сказал вампир. – Это Знак. Вроде… клановой метки, понимаешь? Игори любят выставлять их напоказ. Ха, у нас был слуга, у которого швы шли вокруг шеи, и он ими очень гордился.

– Правда? – слабо спросила Полли.

– Да, и самое интересное, это была даже не его голова…

Игорь удовлетворенно наблюдал за сосиской, держа в руке шприц. На мгновение Полли показалось, что сосиска дернулась…

– Живей, живей, шевелитесь, неудачники! – гаркнул капрал Страппи, вбегая в трактир. – Стройся! Это значит – все в ряд, слабаки! Тебя это тоже касается, Пукс! И вас, сударь мой Упырь. Не угодно ли присоединиться к нашей небольшой утренней разминке? А ну, встали! Где треклятый Игорь?

– Здешь, шэр, – отозвался Игорь, стоя в трех дюймах позади капрала. Тот резко развернулся.

– Ты как сюда попал? – рявкнул он.

– У меня такая шпошобность, шэр, – ответил Игорь.

– Не смей больше заходить ко мне за спину! Иди к остальным! А теперь… смирно! – Страппи драматически вздохнул. – Это значит – «встать прямо». Усекли? Еще раз то же самое и от всей души! Смирно! Так, я понял, в чем дело. Виноваты ваши штаны, они сами собой становятся «вольно». Этак я напишу Герцогине и намекну, чтоб она потребовала деньги обратно. Чего вы ухмыляетесь, сударь мой Упырь, сэр? – Страппи остановился напротив Маладикта, который безупречно стоял по стойке «смирно».

– Счастлив служить в вашем отряде, господин капрал!

– Э… да, – буркнул Страппи. – И все-таки не…

– Все в порядке, капрал? – спросил сержант Джекрам, появляясь в дверях.

– На лучшее надеяться не приходится, сержант, – капрал вздохнул. – Нужно их прогнать в шею, честное слово. Никакого толку, никакого…

– Ладно, парни. Вольно, – сказал Джекрам, глядя на капрала отнюдь не самым дружелюбным образом. – Сегодня мы выступаем в Плотц, где соединимся с другими вербовочными отрядами. Там вы получите оружие и обмундирование, счастливчики. Кто-нибудь из вас когда-нибудь держал в руках саблю? Ты, Перкс?

Полли опустила поднятую руку.

– Да, сержант. Брат меня немного поучил, когда приходил на побывку. И старики в трактире, где я работал, тоже… кое-что показали.

О да. Очень смешно смотреть, как девочка размахивает саблей. Когда старики не смеялись, то обращались с ней довольно ласково. Полли быстро училась, но старалась казаться неуклюжей, даже когда кое-что освоила, потому что владеть оружием – Мужское Дело. Женщина, которая берется за оружие, сие есть Мерзость пред Нугганом. Старые солдаты, как правило, предпочитали смотреть на Мерзости сквозь пальцы. Полли смешила их, пока оставалась безвредной, и была в безопасности, пока оставалась смешной.

– Опытный боец, э? – Страппи злобно усмехнулся. – Фехтовальный гений, да?

– Никак нет, господин капрал, – кротко ответила Полли.

– Ну ладно, – сказал Джекрам. – Еще кто-нибудь…

– Погоди, сержант. Я думаю, нам всем не помешает урок мастерства от господина Пукса, – прервал Страппи. – Так, парни? – Послышалось общее бормотание – новобранцы с первого взгляда распознали в капрале мелкого тирана, но в глубине души радовались, что он избрал жертвой кого-то другого.

Страппи вытащил саблю.

– Дай ему оружие, сержант, – сказал он. – Позабавимся немного.

Джекрам помедлил и взглянул на Полли.

– Что скажешь, парень? Ты не обязан драться, – добавил он.

Рано или поздно придется, подумала Полли. Мир полон Страппи. Если ты пятишься, они продолжают наступать. Их нужно осаживать сразу же. Она вздохнула.

– Ладно, сержант.

Джекрам вытащил саблю из ножен и протянул Полли. Сабля оказалась на удивление острой.

– Он тебя не поранит, Перкс, – сказал Джекрам, глядя на ухмыляющегося Страппи.

– Я тоже постараюсь его не поранить, сэр, – ответила Полли и тут же выбранила себя за неуместную браваду. Наверное, носки давали о себе знать.

– Поехали, – сказал Страппи, отступая на шаг. – Сейчас поглядим, из чего ты сделан, Пукс.

Из плоти и крови, подумала Полли. То и другое легко режется. Ну ладно…

Страппи взмахнул саблей низко над землей, точь-в-точь как старики в трактире, на тот случай если противник думает, что главное – ударить по чужому клинку. Полли не поддалась – она смотрела ему в глаза, хотя в этом было мало приятного.

Он не ранит ее, по крайней мере – смертельно, пока Джекрам наблюдает за поединком. Он постарается ударить побольнее, выставить ее на посмешище. Именно так поступают все Страппи. В каждом трактире найдется парочка таких, как он.

Капрал сделал несколько более решительных выпадов, и дважды благодаря чистому везению Полли удалось парировать. Впрочем, удача не могла длиться вечно; Страппи живо поставит точку, как только поймет, что противник намерен сопротивляться всерьез. И тогда Полли вспомнила совет, который дал ей, хихикая, Беззубый Аббенс, отставной сержант, которого вражеский палаш оставил без левой руки, а пристрастие к сидру – без зубов. «Хороший боец, детка, терпеть не может драться с зеленым новичком! Потому как он не знает, чего ждать от этого сукина сына!»

Она яростно взмахнула саблей, Страппи пришлось отбить, и на мгновение клинки сомкнулись.

– Это все, на что ты способен, Пукс? – капрал оскалился.

Полли схватила его за грудки.

– Никак нет, господин капрал, – сказала она. – Не все.

Она что есть сил дернула Страппи на себя и ударила головой.

Столкновение оказалось больнее, чем она думала. Полли услышала треск – но не своих костей. Она поспешно отступила, чувствуя легкую дурноту, но держа саблю наготове.