Николь разглядывала блюдо из аспарагуса, которое Сара гордо водрузила на стол. У него был столь аппетитный вид, что не терпелось его попробовать и отдать должное итальянскому кулинарному искусству. Она подняла глаза и посмотрела на Тома.

— Это твоя идея устроить такой ужин?

— Да, — откровенно признался он. — В дополнение ко всему тому, что я тебе уже предложил.

Опять эта дрожь в руках! Почему она все время волнуется? Том Рэндалл уже очень многое сделал для нее: предоставил возможность приехать в Порто-Серво и работать с ним, жить в этом уютном доме.

И надо же: она думала, что всем обязана Дэвиду! Как же она ошибалась! Теперь ей следует быть осторожнее в своих оценках. Восхищаясь Дэвидом, она ненавидела Тома, но теперь все перепуталось! Почему так трудно разобраться в своих чувствах. Она перестала понимать саму себя.

— Можно, я задам еще один вопрос? Для чего ты все это делаешь?

— Знаешь, — тихо и как-то печально произнес он, — мне казалось, тебе должно понравиться. В Италию приезжает масса народа, но очень немногие видят ее истинное очарование…

— Едва ли это настоящая Италия, — возразила Николь. — Стоит только свернуть за угол и…

— …Увидишь «дворец Цезаря?» — подхватил он.

Николь улыбнулась и кивнула.

— Я рад, что сохранил уголок этой старой усадьбы. Когда мы купили ее несколько лет тому назад, Дэвид собрался все снести, я же хотел оставить ее в прежнем виде. Конечно, здесь не было ни электричества, ни водопровода. Пришлось провести кое-какую реконструкцию, но, мне кажется, получилось очень мило.

— Дом очень красив, — кивнула Николь.

— Значит, тебе все-таки здесь нравится?

— Я никогда этого не отрицала. В день приезда меня переполняли чувства. Я думала… — Николь остановилась. Ведь не скажешь же Тому об охватившем ее тогда восторге от одной лишь мысли, что все это для нее сделал Дэвид?

— Что ты думала?

Николь пожала плечами.

— Неважно. — Она вновь сделала паузу и посмотрела на него. — В тот день Сара сказала, что мне повезло, потому что до меня редко кому доводилось жить здесь.

— Да, это правда. Никто из сотрудников бостонского филиала здесь не был, потому что я даже представить не мог, что они способны оценить эту красоту. При упоминании Порто-Серво у каждого из них сразу же возникали образы шикарных вилл и сверкающих огнями ночных клубов.

— Но ведь и я могла быть такого же мнения. — Николь подняла бокал.

— Нет, не могла!

— Почему же? — Сердце девушки учащенно забилось. Что он ответит?

— Твое пребывание в нашей компании в течение этих девяти месяцев не прошло незамеченным… Незамеченным мною!..

Он посмотрел на нее, и Николь, не выдержав этого взгляда, отвела глаза. Она стала наблюдать за крошечной ящерицей, ползущей по стене, чувствуя, что Том по-прежнему пристально смотрит на нее. Всего лишь несколько дней назад ей было все равно, но сейчас что-то изменилось… Николь бросило в жар, и она одним глотком допила вино.

— Ты непросто сходишься с людьми, Николь. Это заинтересовало меня…

Осторожнее, сколько она уже выпила? Лишь бы не потерять над собой контроль! Но вино на этот раз не действовало на нее. Так, значит, она интриговала его, вызывала в нем интерес? По какой-то необъяснимой причине Николь вдруг почувствовала разочарование.

— И только-то, — как можно равнодушнее откликнулась Николь.

— Так почему же?

— Что почему?

— Почему ты не сходишься с людьми?

Она положила вилку на стол. Ей стало неловко. Что он о ней думает? Она никогда не считала себя тяжелым в общении человеком.

— Мне кажется, с этим у меня нет проблем. Когда я прихожу в офис, то начинаю говорить о погоде и о том, что люди обычно обсуждают по утрам в первую очередь. Потом сажусь за работу, потому что именно за нее мне и платят.

— Мэгги говорит…

Но Николь не дала ему закончить. Упоминание ненавистного имени причинило ей острую боль.

— Эта особа сплетничает о том, что меня на самом деле не интересует, — резко оборвала она Тома.

Но Рэндалл как будто не обратил внимания на ее слова. Он нагнулся, чтобы налить ей вина.

— Мэгги говорит, — продолжил он, будто она и не прерывала его, — что ты очень хорошо работаешь, но, к сожалению, не поддерживаешь отношений с сотрудниками компании.

— Это не совсем так! Как видно, речь идет не об отношениях с сотрудниками, а о сплетнях. Я прекрасно знаю, как вести себя в любой ситуации, встречаясь с людьми. Мэгги огорчает то, что я не сплетничаю за спинами людей, как делают все остальные.

— Сплетни — это основа основ. Люди, собираясь вместе, будь то на работе или на отдыхе, начинают сплетничать. Это своего рода отдушина. Разве я не прав?

Николь смотрела на него, не в силах понять: шутит ли он или говорит серьезно. В глазах его вдруг загорелись огоньки, и Николь решила, что таким образом Том старается оживить разговор.

Она улыбнулась:

— Интересная теория.

— Очень! А главное, все так и есть! Газеты существуют и процветают только за счет сплетен. Они не продали бы ни единого экземпляра, если бы читатели не упивались сплетнями. И если ты не понимаешь их значения, я бы сказал, что с тобой не все в порядке…

— Так, значит, сплетни — отдушина, так?

Том кивнул и откинулся назад, когда вошла Сара, чтобы убрать тарелки. Николь взглянула на свою тарелку. Оказывается, она даже не заметила, как все съела.

— Это было превосходно, Сара. Спасибо, — поблагодарила Николь по-итальянски.

Сара просияла и пошла в дом за следующим блюдом.

— Когда хочешь, ты умеешь себя вести, — констатировал с улыбкой Том.

— Но сплетничать я не хочу, чем вызываю недоумение у окружающих.

Том засмеялся и стал очень привлекательным.

— Я этого не говорил, не так ли?

— Мне кажется, ты это подразумевал, — улыбнулась Николь.

О чем они говорят? Неужели участие в сплетнях способствовало бы продвижению по службе? Неужели для успешной карьеры нужно обсуждать, кто с кем спит?

— Уверен, если бы ты принимала участие во всех пересудах, то о тебе самой говорили бы меньше. Но тебе довольно трудно сделать это, да? — продолжал выпытывать Том.

— Я вне игры!

— И ты таким вот образом надеешься остаться в стороне?

Николь прищурила глаза.

— Нет, я так не думаю. Знаешь, чем ты удивляешь меня? Как никто другой, именно Том Рэндалл должен быть выше всех этих разговоров, а на деле ты такой же, как и все твои сотрудники. Тебе доставляет удовольствие перемывать косточки. А Мэгги Уинслоу, к твоему сведению, предательница и доносчица, помогающая врагу!

— Нет, ты не поняла! Я-то как раз выше всего этого. Но как босс должен прислушиваться к тому, что мне говорят, пусть даже это сплетни. — Он наклонился и заглянул ей в глаза: — Говоришь: «помогающая врагу»? А кто же враг? Я?

Это был провокационный вопрос. Николь, мысленно предостерегла сама себе девушка, не попадись в ловушку, не откровенничай!

— Нет, конечно, нет! Но ты знаешь, что я имею в виду. Ты ведь босс…

— И, как правило, в центре всех сплетен, — рассмеялся Том.

— Но ты сам этого хочешь, — заметила Николь.

— Я не в силах измениться, да и не стал бы, если б мог. Зато я держу своих сотрудников, так сказать, в форме. Компания полна слухов, и мне постоянно что-то нашептывают, стараясь угодить. И ты не поверишь — работа от этого только выигрывает. Я бы сказал, что такой вид деятельности достоин похвалы. Ну что? Не ожидала такого поворота?

— С твоей точки зрения, может быть, и есть польза для фирмы. Мое же мнение таково — это унижение сотрудников. Правда, не знаю, может, это касается только женщин, а с подчиненными мужского пола ты ведешь себя иначе?

И тут вошла Сара со следующим блюдом.

— Свинина в винном соусе, — объявила она с улыбкой. — Вам должно это понравиться, синьорита. Виноград, из которого сделано вино, вызрел под солнцем Италии. Вы почувствуете его вкус.

— А также его крепость. Устоять на ногах будет трудно, как после пинка сардинского мула, — добавил Том. Сара засмеялась и пошла за овощами. — Сара, ты свободна, — сказал Том служанке после того, как на середину стола были водружены блюда с зеленой фасолью и тушеными артишоками.