– Он что-нибудь сказал по поводу письма? – поинтересовалась я.
– В том-то и дело, что ничего! Потому я так и удивилась. Когда я через некоторое время осторожно завела разговор о послании, отец заявил, что это проделки какого-то идиота, а затем попросту сменил тему. Вот и все.
Ага, проделки идиота... Как информативно! Но что бы это могло значить? Что за Староникольский союз? И почему Витя так напугался? Конечно, есть вероятность, что Таечка чего-то не поняла или преувеличивает, но я почему-то поверила ее рассказу.
– Я бы не придала тому разговору особого значения, если были не смерть папы, последовавшая на следующий день, – продолжала девушка. – Но и потом я не сразу вспомнила о нем. А только после того, как нашла в закрытом ящике папиного письменного стола письма – пять штук. Отец почему-то не уничтожил их, а хранил под замком. Значит, он считал их важными.
– Может, послания закодированные? – спросила я после некоторого раздумья. – Ну, как в «Пляшущих человечках». Только зачем кому-то посылать твоему отцу письма с шифром? Не вижу смысла.
– Обрати внимание на перечеркнутое имя отца. Как будто кто-то заранее предупреждает его о том... о том, что собирается убить его! Но при чем тут четвертое августа, я не знаю.
Проще всего было бы завершить разговор и мило попросить Таечку оставить меня в покое. В конце концов, у меня масса своих проблем. А тут еще какие-то тайные общества и маловразумительные послания...
Но я никогда бы не простила себе, если бы упустила возможность собственными силами найти убийцу. Отчего-то я была уверена, что письмо изготовлено и отослано тем человеком, который лишил Виктора жизни. И Таечка, как я поняла, тоже не сомневалась.
– Я бы рассказала обо всем маме, но она так не приспособлена к жизни, – вздохнула девушка. – И у нее больное сердце! Поэтому я и пришла к тебе, Ариша. Странно, конечно, что я обращаюсь за помощью к любовнице своего отца, однако... – Таечка замялась и вдруг выпалила: – Ты мне симпатична, ведь ты не такая безжалостная и бессердечная, как Эстефания! К тому же ты гораздо умнее ее! Если отцу и нужно было жениться во второй раз, так только на тебе!
«Спасибо за комплимент, малышка, – подумалось мне. – Однако предложение Витя сделал вовсе не мне, а именно Эстефании. Умные женщины богатым мужчинам не требуются, им нужны безмозглые барби. А что бы я ответила на предложение Вити стать его женой, если бы он его сделал? Приняла бы или нет? Что уж теперь размышлять… Теперь если он и предложит мне руку и сердце, так только в следующей жизни».
– Ты же хочешь снять с себя подозрения и найти подлинного убийцу? – спросила Таечка, затронув тайные струны моей души. – Значит, у нас одна и та же цель! Так почему бы нам не объединить усилия и не заняться расследованием совместно?
Что же, ее предложение не было лишено здравого смысла. Только вот зачем мне нужна такая, мягко говоря, непутевая помощница, как Таечка? Хотя у каждого великого детектива имеется свой придурковатый сопровождающий. Таечка вполне подойдет на эту роль. Кроме того, дочка Вити располагает важными сведениями и, что еще занятнее, имеет доступ к экс-супруге Максюты. А поговорить с ней было бы интересно.
– Ариша, ты можешь спросить меня, почему... почему я хочу найти убийцу моего отца... – Таечка еле сдерживала слезы. – Я отвечу. Да, он был далеко не идеальным родителем, и над мамой он издевался. Однако... однако он был моим отцом! И я его любила! И до сих пор нежно люблю…
Причины, побудившие Таечку заняться расследованием, мне были вполне понятны, я бы сама на ее месте поступила точно так же. Конечно, сейчас я могла отказаться, сославшись на то, что дело полиции разыскивать виновного, но ведь уже на собственной шкуре убедилась в том, что полиция не проявляет особенной прыти. Так что придется, кажется, и правда действовать самой. Вернее, в обществе Таечки. Девица она, судя по всему, неплохая, хотя и не семи пядей во лбу. Ну, не каждому повезло, как мне, родиться и красивой, и умной, и доброй!
Поэтому я извлекла свой список подозреваемых и передала его Таечке. Та, изучив его, залилась стыдливым румянцем и спросила:
– Значит, меня с мамой ты тоже причислила к потенциальным убийцам?
– А как же, – ответила я снисходительным тоном заправского сыщика. – Ведь если умирает богатый, а в случае с Виктором Геннадьевичем (я умышленно не стала именовать покойного «Витей», дабы не травмировать психику Таечки) – очень богатый мужчина в самом расцвете сил, то возникает вопрос – кому его смерть выгодна. В первую очередь – наследникам покойного, конечно же! А ведь вы его семья, хотя бы и бывшая.
Таечка нахмурила лоб.
– Ах, понимаю, если убивают миллиардера, то его бывшая жена, с которой он к тому же не так давно развелся, причем весьма шумно, и его единственная дочка автоматически попадают под подозрение. Только вот что я скажу тебе, Ариша: капиталы отца мне не нужны.
У меня мелькнула странная мысль, и я высказала ее вслух:
– А Эстефания, случаем, не беременна? Тогда бы стало понятно…
Я не закончила начатую фразу, потому что Таечка указала на экран плазменного телевизора, находившегося на стене, – он работал, картинка бежала, а вот звук я выключила еще до прихода девушки.
Возникло изображение старинного здания суда княжества, на пороге которого стояла Эстефания, вся в черном, а около нее целых три или даже четыре адвоката. Вокруг них прыгали и дергались репортеры, фотокорреспонденты.
Я включила звук, и до нас донеслось:
– Лживые наветы подозреваемой в убийстве месье Максюты супермодели Арины Винокурофф комментировать мы не намерены. Незыблемым фактом является тот, что именно мадемуазель Винокурофф пыталась лишить жизни нашу клиентку, когда та посетила ее в отеле...
– Что?! – воскликнула я. – Да они, кажется, все спятили окончательно! Эта мымра в меня стреляла, а я, оказывается, во всем виновата?!
– Наша клиентка была вынуждена прибегнуть к самообороне, дабы защитить свою жизнь от посягательств мадемуазель, поэтому выстрелила не более трех раз из миниатюрного пистолета, который у нее случайно оказался с собой...
– Случайно! – заметила я желчно. – Да эта Эстефания стреляет лучше всякого снайпера! Едва меня не укокошила, а теперь давит на жалость!
– Подобное стрессовое состояние нашей клиентки объяснялось не только тем, что она подверглась неслыханным оскорблениям со стороны мадемуазель Винокурофф, угрожавшей ей физической расправой, но и тем, что... – Адвокат, как две капли воды похожий по своим повадкам и манере излагать мысли на моего защитника, на мгновение смолк, а затем продолжил: – Тем, что наша клиентка ожидает ребенка. Причем отцом оного является не кто иной, как покойный месье Максюта.
Вот это да! Ну и прыткая же она, наша испано-итальянка! Как все предусмотрела!
Пересказывать то, что еще говорилось на импровизированной пресс-конференции, не имеет смысла – мне было достаточно торжествующего и самодовольного взгляда Эстефании, чтобы понять: именно она, змея, укокошила Витю, подставила меня, а теперь пытается загрести миллиарды.
– Не может быть! – в один голос воскликнули мы с Таечкой и переглянулись.
– Уж как-то слишком быстро она сумела забеременеть, – засомневалась я. – Дело, с одной стороны, нехитрое, но почему такой отличный тайминг?
– Она хочет добраться до папиных миллиардов! – запальчиво произнесла Таечка. – И я ей не верю! Она ведь узнала о том, что беременна, не сегодня, судя по заявлениям ее адвокатов, а чуть ли не месяц назад. Так почему же скрывала от папы? В ее же интересах было рассказать ему!
О, вопросов у нас было гораздо больше, чем ответов. Надо отдать должное Эстефании и работавшим на нее юристам – благодаря такому незамысловатому ходу они отвлекли внимание общественности от факта покушения на мою драгоценную жизнь (подумаешь, едва не убили убийцу!) и сфокусировали все восторги на беременности невесты погибшего олигарха.
– Ну вот, собственно, и все! – воскликнула я зло. – Наше расследование подошло к концу, даже не успев начаться. Эстефания, и в том нет никаких сомнений, является убийцей. Так что можно забыть о письмах и прослушивающих аппаратах. Вот он, человек, лишивший тебя папочки!
