Нет, в нашей стране, конечно, все бывает.

Но Воскресенский сам признался, что с налетчиками у него особые счеты. Получается, у него тоже рыльце в пуху.

– Юль, о чем задумалась? Давай откроем кейс и полюбуемся на наше богатство.

– Код не помню, – мрачно сообщила я. – Я же тебе говорила!

– Существуют альтернативные методы вскрытия. Неси молоток, – распорядилась Нонна.

– Ты что, сдурела?! – взвилась я. – Какой молоток?!

– Обычный. У Никиты обязательно где-то должен быть и молоток, и плоскогубцы, и отвертка. Он же у тебя хозяйственный парнишка. Иди поройся в шкафчике и тащи все сюда.

– Какой молоток! Какие плоскогубцы! – заорала я. – Нонна!

– А что? Мы сейчас вмиг расколошматим эту черную лоханку и добудем наши денежки.

– Это не наши денежки, Нонна, – напомнила я. – Понимаешь? Следи за артикуляцией – НЕ НАШИ!

– Девочка моя! – всплеснула руками Нонна. – Я ж и не претендую. Но мы их прокрутим! Быстренько, оперативненько! Ты забыла, с кем имеешь дело?

– Нет, я помню. Ты крутая бизнесвумен. У тебя мозги работают в одном направлении – как из тысячи сделать миллион.

– Ну и вот.

– Но деньги я тебе не отдам. Я их должна передать из рук в руки.

– Кому? – насмешливо посмотрела на меня Нонна. – Кому ты должна их передать?

– Андрею, – чуть слышно буркнула я.

– Кому-кому? – издеваясь, повторила Нонна. – Не слышу! Алло, Чукотка! Ничего не слышно!

– Андрею, – еще более тихо прошептала я.

– Андрею! Чудесно! Ну, неси чемоданчик Андрею, родная моя. Сколько у тебя знакомых с именем Андрей?

Я призадумалась. И думала довольно продолжительное время. Почти как девица из анекдота, на пять дней впавшая в прострацию от вопроса, с каким по счету партнером она сейчас занимается любовью.

Насчитала человек двадцать. Нет, не сексуальных партнеров, а просто знакомых мужиков с именем Андрей… Плюс кокер-спаниель по кличке Эндрю и хомяк Адриано.

– Где-то двадцать, – призналась я. – Включая Андрея Вадимовича Холмогорова.

– Вот-вот. А у меня и того больше, – крякнула Нонна. – И что ты будешь делать?

– Мы с тобой должны вычислить, какого Андрея имел в виду Воскресенский, – обрадовала я подругу. – Будем сидеть и думать. Обязательно вычислим. Ну, привлечем кого-нибудь для консультации. Воскресенский сказал, это очень влиятельный, могущественный человек, контролирующий все процессы в нашем городе.

– А кому ты еще рассказала о кейсе? – небрежно поинтересовалась Нонна.

– Глебу, конечно. Пока мы ехали обратно.

– Хм… Вот это зря.

– Почему?

– Глеб – ненадежный товарищ. Глупец, болтушка и павлин. Разнесет по всему городу… А так было бы славно – ты, я, полмиллиона евро, и точка. Да, жаль… Ты действительно не хочешь прокрутить деньги? Сколько дней у нас в запасе?

– Пять. Нет, Нонна, нет!

– За пять дней я смогла бы наварить с пятисот тысяч… – Нонна прищурилась, подсчитывая в уме потенциальный барыш.

– Даже не говори об этом! Я обязана вернуть деньги как можно быстрее. Пока не включили счетчик.

– Да, счетчик – это серьезно.

– И мы сумеем вычислить этого Андрея, слышишь, сумеем!

– Мне нравится твой оптимизм. Ну, как знаешь. Нет так нет. Тебе виднее. Хорошо, давай забудем о том, как шикарно мы могли бы обогатиться за эти пять дней. И начнем искать крестного отца местной мафии по имени Андрей…

Не важно, зарегистрирован официально ваш брак или он называется гражданским, свекровь вам полагается в любом случае. Лана Александровна стала для меня замечательным бонусом к знакомству с Никитой. Теперь эта удивительная женщина украшает мою жизнь и дарит массу приятных моментов. Слава богу, наши с ней квартиры находятся в достаточном удалении друг от друга, и я избавлена от счастья ежедневно внимать тонким замечаниям Ланы Александровны.

– А это наша очаровательная Юля, – представляет меня свекровь своим подругам. – Высокопрофессиональный журналист с ярким, самобытным стилем. Работает в одном из этих многочисленных рекламных журнальчиков… Ну, вы, наверное, не знаете, ими забиты все киоски… Мы с сыном обожаем Юлю. Она прелестна, правда? Сегодня, конечно, немного не в тонусе… Только не подумайте, этот серый цвет лица вовсе не от сигарет или избытка алкоголя – что вы! Просто она наверняка опять всю ночь провела перед монитором, да, Юля? Ах, милая, ну сколько раз я тебе говорила – ты слишком много работаешь! Она такая трудолюбивая. Кстати, Юленька, ты до сих пор не помыла окна?!

Окна!

При мысли об окнах меня прошиб холодный пот. Именно сегодня (когда я и так издергана до предела!) свекровь обещала нагрянуть с инспекцией. Вернее, заглянуть на чашку чая. А о немытых окнах она деликатно намекала мне еще в середине апреля.

Как же я забыла!

И об окнах, и о визите свекрови…

Еще бы, как не забыть! Тут такие события. Трагическая гибель депутата, поручение, кейс, набитый деньгами…

Я обернулась и посмотрела на черный чемоданчик. Он лежал на диване и молчаливо голосил об опасности, нависшей над семьей депутата Воскресенского, и о моей бестолковости. Мало того что не расслышала фамилию адресата, так еще и код забыла. Не долбить же кейс молотком, как того требовала Нонна. Вдруг чемодан снабжен хитрой системой уничтожения внутренностей? И при несанкционированной попытке вскрытия деньги зальет чернилами или прожарит до угольков электрическим разрядом?

С диким сожалением я оторвалась от компьютера – искала в Интернете информацию о человеке, владеющем нашим городом. Ведь Воскресенский сказал мне: этот мужик контролирует буквально все.

Кому чемодан-то нести?

Мэра города, к сожалению, звали не Андреем. Иначе вопрос решался бы элементарно. Я проникла бы в кабинет градоначальника и бухнула перед ним на стол увесистый кейс – берите, пользуйтесь. С пламенным приветом от вашего должника Антона Воскресенского. Пардон, забыла код. Но вы уж как-нибудь сами. Привлеките дешифровальщиков. С вашими-то возможностями…

Но нет. Родителям нашего мэра почему-то приспичило назвать сына другим именем. Чем им не угодило имя Андрей?! Чудесное имя, между прочим! Мужественное, весомое и сексуальное. Самое лучшее после Никиты.

Однако… Если я сейчас же не вымою окна, пол и кафель на кухне, не уберу в шкаф разбросанные по комнате вещи, не залью «Доместосом» унитаз и не сгоняю в магазин за чаем и тортом, тогда вечером меня ждет расправа. И будет она пострашнее той, что уготована семье Воскресенского (если не вернуть кейс). Ланочка утвердится в своем давнем подозрении: ее сын выбрал в подруги отвратительную грязнулю. Ужас! Ужас!

Я бодро взялась наводить порядок. А что еще оставалось?

…Первый этап уборки всегда отличается усугублением бардака – все выдвигается, вынимается, ставится на дыбы, разбрасывается и проливается мимо. С этим я справилась блестяще.

Так. Теперь окна.

С тех пор как мы поставили стеклопакеты, я думаю о мытье окон с содроганием. Одна створка не открывается. И надо всем корпусом вылазить на улицу, балансировать на подоконнике, висеть над пропастью, чтобы дотянуться до верхнего внешнего угла. А так как я не обладаю навыками и сноровкой альпиниста или строителя-высотника, то мне очень страшно. Не слишком ли много впечатлений за последние двое суток?

Две отличные идеи посетили мой вялый мозг практически одновременно.

1. Я решила перед мытьем окон соорудить на лице макияж. Уж если грохнусь, то буду лежать на асфальте красивая и романтичная. С перламутром на губах.

2. А не привязать ли себя веревкой к батарее?

Вторая мысль понравилась. Если я крепко-накрепко обмотаюсь веревкой, риск вывалиться из окна будет сведен почти к нулю.

Великолепно!

Я умница!

Минут двадцать ушло на поиски подходящего снаряжения… Когда в компактном бунгало уживаются деспотичный мужчина-аккуратист и кроткая девица (это я о себе), вольно трактующая понятие «порядок», то расположение вещей в квартире подчиняется особой логике. Все предметы, одобренные Никитой, стоят на виду – до оскомины ровно и перпендикулярно. А вещи, безжалостно списанные мужем в утиль, я ловко прячу по шкафам и антресолям.