неразгаданная тайна или пока что невидимая значимая деталь. Ветер познакомил меня с ней,

и Мелодия отчего-то боялась его – я хорошо это помнила, поэтому осторожно попыталась

выведать у неё какую-нибудь новую информацию, но она была непреклонна, и наотрез

отказалась говорить о нём. Я разочарованно вздохнула, подумав о том, что, наверно, пора

переставать задавать вопросы. На самом деле, куда я стремлюсь? Я даже слабо представляю,

как могу что-то исправить. Возможно, уже слишком поздно. Хотелось бы мне вернуть всё

назад? Этот вопрос я так часто задаю себе здесь, но всё ещё не знаю ответа. В одном я

уверена точно – там всё будет по-прежнему. Иногда я думаю о том, что сейчас делают

близкие или далёкие мне люди, с которыми судьбою или волею случая меня сталкивала

жизнь. Я вижу маму в пустынной квартире, сидящую у телевизора, по которому идёт какой-

то дешёвый, нереальный и притянутый за уши сериал про любовь; она не сводит

напряжённых глаз с экрана и нервно гладит нашу своенравную диковатую кошку, готовую

вцепиться ей в руку в любой момент. Я вижу уставшего отца в ювелирном магазине с его

ухоженной любовницей, чей опытный женский взгляд придирчиво блуждает по роскошным

бриллиантам, сверкающим холодным блеском. Я вижу Вадима в кругу беспечных

прожигателей жизни в обнимку с двумя длинноногими глянцевыми красотками, которые

словно сошли с обложек самых модных журналов; он говорит, что никогда не заведёт детей,

этих бесполезных мешающих спиногрызов, что нужно жить лишь для себя и собственного

удовольствия. Я вижу сосредоточенного и вдохновлённого Ясю, который склонился над

холстом в своей мастерской, рисуя чудесную фею на лепестке водяной лилии; иногда он

отрывается от своего занятия, откладывая кисть, чтобы резко и грубо приказать этой фее,

замерзающей в углу комнаты, не двигаться. Я вижу Сашу, который стоит у моего надгробья,

и больше не хочу ничего представлять…

– Вы о чём-то задумались? – спросила меня Мелодия, увидев, что я застыла с восковой розой

в руках.

– Да так, пустяки, – произнесла я, желая поскорее забыть свои невесёлые мысли.

Мой взгляд упал на оригинальную винтажную камею, приколотую к груди Мелодии: на ней

была изображена дриада с крыльями бабочки, сидящая на ветке цветущего дерева, в её

длинные густо-зелёные волосы были вплетены белоснежные цветы; она улыбалась, глядя

куда-то вверх, а на её миловидное полудетское лицо падали яркие лучи весеннего солнца.

– Вам нравится? – спросила Мелодия, увидев, куда я смотрю.

Я кивнула, и она сразу, не задумываясь, отколола свою прекрасную камею от платья.

– Тогда берите, – радостно сказала она, протянув её мне. – Я хочу сделать вам этот подарок.

Как только я приняла украшение, то поняла, что мой внешний облик изменился. Теперь мне

на плечи падали длинные рыжие кудри, а мою шею обвивал лёгкий шёлковый шарф, он

спускался на коричневый лиф короткого двухцветного платья, который затем резко

переходил в золотистую облегающую юбку. Я наклонилась и заглянула в блестящие воды

реки, но ничего ужасающего, к своей радости, там не заметила.

– Спасибо, – сказала я Мелодии, глядя на камею, лежащую у меня на ладони. – Жаль, что

мне нечего подарить вам в ответ.

Она улыбнулась.

– Не переживайте об этом – наше общение для меня дороже и красивей всяких украшений, –

сказала она, – ведь истинное значение имеет лишь содержание книги, а не её изящные

виньетки, как бы хороши они не были.

Мелодия взяла свечу, желая продолжить своё занятие, но ею резко завладело непонятное

волнение, она встала и начала оглядываться по сторонам, словно почувствовав что-то

нехорошее. Когда я поднялась вслед за ней и вопросительно посмотрела на встревоженную

девушку, Мелодия, крепко сжав мою руку, в которой была камея, быстро прошептала мне:

– Прошу вас, бережно храните мой подарок. Сейчас мне нужно немедленно уходить отсюда,

но я уверена, что мы ещё когда-нибудь встретимся с вами. Не забывайте меня, Иллюзия!

Сказав это, она спрыгнула с камня и побежала вдоль берега к высоким деревьям, чьи

широкие ветви тяжело нависли над дрожащей водой.

– Подождите! – крикнула я, но Мелодия не остановилась.

Я с недоумением смотрела ей вслед, пока она не скрылась из виду, затерявшись в

прибрежных зарослях. Отбросив мысль, чтобы последовать за ней, я снова опустилась на

булыжник и, приколов камею к платью, стала анализировать случившееся. Перед тем, как

внезапно сбежать, Мелодия попросила меня беречь свой подарок, но мне оставалось только

гадать о том, почему она так сказала, и что напугало её. Как бы там ни было, над последним

мне пришлось думать недолго – вскоре, ощутив чьё-то присутствие и подняв глаза, я увидела

недалеко от себя, на ближайшем холме того, кто нарушил наш разговор, спугнув мою

собеседницу. Судя по всему, он уже следил за мной какое-то время.

Глава 17

Мы пожираем ближнего, стремясь

Одни – нажиться, а другие – выжить.

Мне тяжко с вами, бывшие Людьми!

Но тяжесть одиночества – не легче.

Мы так жестоко изменяли мир…

И он теперь – в отместку – нас калечит!

Николай Колычев

– Всё вьёшься надо мной, – сказала я шутя.

– Вижу, ты почти готова, – произнёс Ветер, когда я поднялась к нему на холм.

Он по-прежнему был на мотоцикле, хотя Радуги с ним не было.

– Готова к чему? – спросила я, очищая испачканный каблук о пожелтевшую траву.

Ветер внимательно изучал меня.

– К вампирской вечеринке, – произнёс он спустя несколько секунд. – Сегодня вечером они

приглашают всех на центральную площадь, особое предпочтение отдаётся беззащитным

горожанам, готовым поделиться с ними своей вкусной кровью.

Я нахмурилась, поняв, что он говорит о грядущей битве. Выходит, она состоится совсем

скоро, и в Городе что-то навсегда изменится. Трудно было увидеть в предстоящих событиях

какие-то положительные стороны, однако от меня ничего не зависело. Мир пытался убедить

меня в обратном, но мне даже не хочется допускать этой мысли, и я уже решила пустить всё

на самотёк.

– Меня там не будет, – сказала я. – Это чужая война. Пусть хоть все поубивают друг друга,

но я не собираюсь участвовать в этом безумии. У меня есть более важные дела.

– В самом деле?

Возможно, мне показалось, но я почти уверена, что на мгновение в его глазах мелькнуло

разочарование.

– Например, найти мальчика, которого я недавно встретила в районе вампиров. Кстати, не

желаешь помочь мне в этом?

– Нет, у меня тоже есть более важные дела, – ответил Ветер и, помолчав немного, добавил. –

Когда-то твой разум сказал тебе: “Если действительность такова – к чёрту такую

реальность!” Так вот, будь уверена – здесь выкинуть что-нибудь подобное не получится.

В его космически-чёрных глазах сверкал хладнокровный лёд, как и в первый день нашей

встречи. Я поймала в воздухе летевший листик клёна. В моей руке он, маленький и

вишнёвокрасный, выглядел таким беспомощным, таким живым, как чьё-то пульсирующее

оголённое сердце.

– Плохой из тебя помощник, – вздохнула я. – Для чего ты тогда вообще приехал?

Его взгляд упал на подаренную мне камею, и он чему-то улыбнулся про себя.

– Хотел выступить в роли доброй тётушки-феи и подготовить тебя к сегодняшнему балу, но

раз ты не собираешься идти туда, то, думаю, мне пора.

Ударив ногой по педали, он завёл мотоцикл.

– Постой! – я подбежала и схватила его за руку. – Мне так важно быть там? Почему?

– Я не говорил, что это важно, – ответил он. – Возможно, тебе и не стоит там появляться.

Были в его глазах и ещё какие-то слова, но он их не произнёс. Что он хотел сказать всем

этим? Если я раньше находила поведение и намёки Ветра странными, то за последнее время