— Я вовсе не собирался заставлять вас готовить, просто пригласил составить мне компанию! — воскликнул Патрик.

— Скажите только, что вы собираетесь приготовить, и я начну. — Эстер шаловливо улыбнулась. — Я очень голодна. И если вместо одной пары рук у нас будет две, мы быстрее сядем за стол.

Он шутливо поклонился, всем своим видом выражая покорность. Затем открыл холодильник и достал то, что предназначалось для довольно обильного, правда, без всякой готовки, ужина: зелень, помидоры, сыр, ветчину.

— Знаете, так хорошо, что вы согласились. А я уж было думал, что проведу вечер в одиночестве.

Так думала и Эстер. Перспектива ужина с Патриком Хэзердом радовала ее гораздо больше, чем она готова была признаться самой себе. То, что они были заняты делом, позволяло избежать натянутости, и придавало событию еще больше очарования. Пока она варила яйца и мыла зелень для салата, хозяин дома накрыл на стол и вынул из холодильника бутылку шампанского.

— Думаю, мы можем отпраздновать появление в моем доме первого гостя, — объявил он.

Эстер чуть поколебалась, затем виновато улыбнулась.

— Мистер Хэзерд, вообще-то я не пью вина. Не стоит зря переводить такой замечательный напиток.

— Тогда мы выпьем что-нибудь другое, — предложил он. — Но только если вы будете называть меня Патриком.

Она с улыбкой кивнула.

— Меня зовут Эстер.

— А я уже знаю.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Затем Эстер взяла сваренные яйца и окатила их холодной водой в раковине.

— Меня бы вполне устроил стакан воды прямо из-под крана, — сказала она.

— Вы совсем не пьете спиртного?

— Я люблю иногда летом выпить «Пиммз» и на всякий случай держу дома бренди. Но вино я действительно не люблю. — На минуту она оторвалась от яиц, которые очищала от скорлупы, и подняла голову. — Еще студенткой я как-то раз постеснялась отказаться, боялась, что меня поднимут на смех. И здорово поплатилась. Теперь я стала умнее.

— Таково, видимо, общее мнение о вас в городе, раз вас избрали членом городского магистрата. — Он взял батон из глиняного блюда и стал нарезать. — Хотя вряд ли вы давно занимаете этот пост.

— Уже больше года. И все равно я еще чувствую себя новичком. Конечно, я прошла обучение на всевозможных курсах, и буду посещать их и в дальнейшем. В правовых вопросах я полагаюсь на таких людей, как Джон Бригем. Он адвокат и обычно исполняет в суде обязанности секретаря. — Эстер разрезала яйца на половинки и вынула желтки. — А на буфетных полках есть что-нибудь, из чего можно приготовить соус?

В буфете Патрика Хэзерда оказалось, как ни странно, полным-полно всякой всячины. Они покрошили яйца, приправив их соусом из острого перца, добавили в салат уксус и оливковое масло. Хотя ужин начался поздновато и был незатейливым, он пришелся Эстер по вкусу. Под конец хозяин достал бутылку ключевой воды и налил в большой бокал, добавив лед, — вместо воды из-под крана.

— Я держу ее для Лидии, — сказал Патрик, наливая себе пиво. Он поднял бокал и произнес тост: — За мою гостью, за приятный сюрприз. Остается лишь извиниться за не соответствующий случаю ужин.

Накладывая себе ветчину, Эстер запротестовала:

— Это как раз то, что я обычно ем. Дома я не изобрела бы ничего лучшего. По субботам я сильно устаю к концу дня. И если никуда не иду, то не особенно забочусь об ужине.

Патрик протянул ей тарелку с хлебом.

— Эстер, если уж волею судьбы мы вот так вот встретились, позвольте мне удовлетворить любопытство. Можно я вас немного поспрашиваю?

Она взяла хлеб и с задумчивым видом стала намазывать его маслом.

— Обо мне?

— Да. — Он улыбнулся. — Если хотите, отплачу вам тем же. Идет?

— Идет, — согласилась Эстер, которой тоже не терпелось узнать побольше о Патрике. — Итак, что вы хотели узнать?

— Все, о чем вы сочтете возможным поведать мне. Для начала — вы родились здесь?

— Нет. Меня направили в старшие классы школы «Куинз» вместо преподавателя истории, которая ушла в отпуск по беременности. — Эстер отхлебнула воду. — Ричард Конвей был членом управления школы. Ему перевалило за сорок, и он был убежденным холостяком. Мне же было около тридцати, и я думала только о карьере преподавателя. Но все вышло иначе.

Она улыбнулась.

— Мы поженились через день после закрытия школы на летние каникулы. И вместо того, чтобы попробовать устроиться преподавателем куда-нибудь еще, я стала работать в магазине. У Ричарда же появилось время для того, что у него получалось лучше всего — создавать прекрасную мебель. Дэвид тогда еще учился в колледже.

Патрик внимательно смотрел на нее, затем наклонился и наполнил водой ее бокал.

— А что с ним случилось, Эстер?

— Он умер внезапно, от обширного инфаркта. Мы как раз отдыхали во Франции, отмечали первую годовщину нашей свадьбы.

Патрик тяжело вздохнул.

— Какое горе для молодой женщины, — очень тихо произнес он.

Эстер отвела глаза.

— В семье Ричарда ко мне относились очень хорошо. Они и убедили меня остаться в деле.

Патрик поднялся и собрал тарелки, затем вернулся с вазой фруктов и подвинул к Эстер сыр на плоском блюде.

Эстер взяла упругое зеленое яблоко.

— Теперь ваша очередь, Патрик. Вы, конечно же, юрист?

Он кивнул:

— Точно. Как вы догадались?

— Вас выдал поклон в суде.

— Да, выработался со временем. Хотя я больше не практикую.

— Не практикуете? — Эстер с любопытством оглядела его. — Но, по-моему, вам еще рановато уходить на пенсию.

— Я занялся другим делом, — пояснил он. — До этого я работал юрисконсультом в лондонском отделении нью-йоркской фирмы и зарабатывал вполне прилично. Британские юристы ценятся, особенно когда дело касается проектов и корпоративных сделок в Европе и Азии. Поэтому американские юридические фирмы, действующие в международных масштабах, предпочитают нанимать британских юристов. Ну и, наконец, в моей жизни была великолепная Алисия. Она работала в рекламном отделе, и зарплата ее обозначалась шестизначной цифрой. Мы жили вместе, в одной квартире.

Эстер слушала его и с трудом верила. Все это было так не похоже на их тихую, спокойную жизнь.

— Однажды я поехал по делам фирмы в Вашингтон и взял Алисию с собой. Я представил ее моему американскому коллеге, Джею Бенедикту Третьему. — Патрик улыбнулся. — Я совершил большую ошибку. Джей зарабатывал больше меня, и его отец был очень богат. В колледже Джей увлекался футболом, он был на полголовы выше меня, с широченными плечами и ослепительной улыбкой. И в довершение всего блестящий юрист, черт его подери!

У Эстер невольно вырвался смешок.

Патрик ухмыльнулся.

— Я скрепя сердце благословил их, улетел в Лондон и продолжал работать над расширением сферы деятельности нашей фирмы и увеличением собственной зарплаты. Но как-то раз посмотрел на себя со стороны, и мне не очень-то понравилось то, что я увидел. Поколебавшись какое-то время, я уволился и стал адвокатом в одной фирме. Там у меня было столько же работы, сколько у моих коллег, занимавших более высокие посты.

— Почему же все-таки вы ушли?

— Слушайте дальше. Может, выпьем кофе?

Они перешли в кабинет, и Патрик продолжил рассказ:

— После расставания с Алисией я работал вдвое больше, но работа меня уже не увлекала. И вот долгими зимними вечерами я принялся писать книгу — роман об азартном, честолюбивом адвокате, о выигранных и проигранных делах. В конце концов, в чем ему помогает и любимая женщина, он осознает, что жизнь — это не только карьера, а значительно большее, чем представлялось ему раньше. В следующем месяце книга выходит у нас в Великобритании, а в Штатах она уже продается. И есть большая вероятность экранизации.

— В таком случае, — улыбнулась Эстер, — вы в скором времени сможете меблировать все комнаты.

— Мебелью из магазина Конвеев, разумеется?

Эстер покраснела до корней волос, рассердившись на то, что почувствовала себя задетой. Она посмотрела на свои часики и встала: