– Ясно. Говорят, Ярославское шоссе закрыто, там не проехать.
– Спасибо, учту. А сам куда?
– В сторону Питера… Как думаешь, надолго все это?
В голосе мужчины чувствовались тоска и страх. Оно и понятно – он в ответе за семью. Тому, кто один, сейчас проще.
– Думаю, скоро все наладится, – постарался успокоить его Алексей. – Но на пару недель из Москвы лучше уехать.
– Я тоже так думаю, – согласился мужчина. – Ну бывай… – Он повернулся и пошел к своей машине.
Незнакомец уехал первым. За ним через пару минут выехал и Алексей, думая о том, можно ли будет где-нибудь заправиться. Вот ведь как – даже в этом он оказался не готов. Да, в одну сторону топлива хватит. Но было бы приятнее иметь сейчас полный бак и запасные канистры в багажнике. Не подумал, не учел. И так во всем…
Придавленная плитой женщина так и лежала, никто не убрал ее труп. И вряд ли уберут в ближайшее время…
Заправка, на которую он так рассчитывал, оказалась закрытой. Не работала и следующая – увидев это, Алексей тихо выругался.
Чтобы добраться до очередной заправки, пришлось сделать солидный крюк. На этот раз ему повезло, заправка работала. Об этом можно было судить по количеству сгрудившихся у нее машин: увидев эту картину, Алексей снова выругался. Было ясно, что простоять здесь придется довольно долго. А куда денешься?
Очередь двигалась очень медленно. Прошел почти час, прежде чем Алексей наконец-то приблизился к заветной колонке. На прицепленном к ней куске картона было что-то написано. Алексей прищурился, вгляделся. После чего с его губ снова сорвались непечатные слова. И было от чего – объявление сообщало о том, что бензина отпускали по двадцать литров на машину, стоимость литра АИ-92 за сутки взлетела до ста двадцати рублей – почти в четыре раза.
– Уроды… – снова вырвалось у Алексея. Рывком переключив передачу, он быстро подъехал к освободившейся колонке.
– По двадцать литров, – сухо сказал заправщик, прыщавый парнишка в пыльной форменной куртке. – С вас две четыреста.
Алексей молча протянул ему деньги. Молчал намеренно – чтобы не сорваться. Злость, копившаяся в нем последние сутки, была готова выплеснуться при первом же удобном случае. Вряд ли что-то изменится, если он поругается с этим пареньком. Не свое ведь продает, цену наверняка устанавливает хозяин автозаправки.
Теперь у него в баке было около тридцати литров бензина. Пока хватит, а там, глядишь, еще где-нибудь заправится. Если будет на что – отъехав подальше от колонок, он остановился и пересчитал имевшуюся наличность. Чуть больше четырех тысяч рублей. Копейки для такой ситуации. Хотя он все равно собирался искать банкомат – нельзя уезжать из города без денег.
Подспудно Алексей ожидал, что с деньгами может оказаться та же ситуация, что и с бензином. Но все оказалось даже хуже – из пяти проверенных им банкоматов ни один не работал. Причина была ясна – толпы людей, бросившихся снимать деньги, в одночасье парализовали всю банковскую систему. Опять же землетрясение, нарушение коммуникаций… Окончательно Алексей убедился в том, что денег ему не видать, когда добрался до своего банка – учитывая царивший на улицах хаос, сделать это оказалось совсем непросто. Банк не работал: его окна щерились осколками выбитых стекол, перед крыльцом стояла машина милиции. На фасаде здания краской из аэрозольного баллончика кем-то было размашисто выведено: «Суки». И это короткое, емкое слово окончательно похоронило надежды Алексея снять деньги. Тем не менее он все же вылез из машины и даже поднялся по крыльцу. Правда, войти в банк ему не дали, Алексея остановил вооруженный автоматом милиционер.
– Закрыто… – сказал он, хмуро взглянув на Алексея.
– Но мне надо снять деньги, – попытался объяснить Алексей. – Мне даже продукты не на что купить.
– Продукты бесплатно раздаются в каждом районе, по месту прописки. Возвращайтесь туда.
– То есть денег не будет? – констатировал Алексей.
– Совершенно верно, – согласился милиционер и шевельнул стволом автомата. – Идите.
Садясь в машину, Алексей с трудом удержался от того, чтобы не жахнуть дверцей. Удержало лишь осознание того, что это его машина, к тому же совсем новая. И она ни в чем не виновата…
Надо было выбираться из города. Возможно, там, где не было высотных зданий и разрушения не такие сильные, меньше паники, больше бензина и продуктов. Пару недель он и на четыре тысячи проживет. А там, глядишь, власти сумеют восстановить порядок…
Из города он собирался выехать по Щелковскому шоссе. По пути к нему вспомнил о знакомом супермаркете – заглядывал в него пару раз. Он недалеко, на соседней улице. Может, там удастся разжиться хоть какими-то продуктами…
К магазину он подъехал через несколько минут. Здесь было тихо и уныло: окинув супермаркет грустным взглядом, Алексей все же остановился. Вышел, запер машину. Огляделся – не хватало еще, чтобы сейчас машину угнали, – и быстро поднялся по ступенькам. Вошел внутрь, осмотрелся. И понял, что действительно опоздал.
Супермаркет уцелел при землетрясении, но не устоял перед натиском обезумевшей толпы. Пока одни люди разбирали завалы, другие пользовались случаем и тащили все, что можно взять. Супермаркет был вычищен сверху донизу, лишь на полках у касс сиротливо лежали жевательная резинка и упаковки презервативов. Очевидно, сейчас эти товары не пользовались спросом.
Повсюду было много мусора. Алексей шел между рядами пустых полок: в одном месте ему удалось найти несколько пакетов фисташек, затем, к своему удивлению, он отыскал целую коробку лапши быстрого приготовления, – очевидно, впопыхах ее кто-то уронил. Под одним из прилавков был рассыпан рис, собирать его Алексей не стал – не настолько еще оголодал, чтобы есть с пола.
Больше в супермаркете делать было нечего – Алексей вышел из магазина, грызя фисташки.
Когда он выехал на Щелковское шоссе, масштаб разрушений стал виден еще отчетливее. По развалинам можно было судить о том, что панельные дома оказались гораздо устойчивее кирпичных. Тем не менее разрушенных зданий было очень много. А вот Останкинская телебашня, к удивлению Алексея, устояла. Телевизионных трансляций оттуда сейчас не вели, но несколько радиостанций работали.
Вскоре пришлось включить «дворники» – начал накрапывать дождь. Чем ближе Алексей подбирался к МКАДу, тем больше становилось машин. На улицах было много военных, именно они регулировали дорожное движение – светофоры не работали, правила никем не соблюдались. Изредка встречались и гаишники: Алексей запомнил одного из них, высокого мужчину лет тридцати пяти с перевязанной бинтом головой. Стоя на перекрестке, он пытался регулировать движение, заставлял водителей соблюдать хоть какой-то порядок. Это удавалось плохо, машины двигались с черепашьей скоростью. Положение осложняли трещины в асфальте, в иных местах они достигали полуметра. Какие-то из них уже были засыпаны щебнем, поверх некоторых лежали деревянные щиты. Из-за общей неразберихи и плохой дороги передвигаться было трудно.
До МКАДа он добрался лишь к семи вечера. Свернул налево – если повезет, через два-три часа он будет у себя дома. Все верно, теперь старый деревенский дом – его единственное жилье. Остается надеяться, что хоть с ним ничего не случилось.
Минут через десять его ждала пробка – не первая за дорогу, но пока самая долгая. Машины еле ползли, один раз и вовсе пришлось простоять около получаса. Удалось даже выйти и переговорить с другими водителями.
– В город вводят войска, потому и движение перекрыли, – уверенно заявил один из них. – Пока идет колонна, никого не пропускают.
Возможно, он был прав. Впрочем, пока Алексей военной техники на МКАДе не увидел.
Но по-настоящему водителей возмущали продавцы бензина.
– Кое-где уже берут по двести рублей за литр, – раздраженно рассказывал один. – Просто грабеж. Банкоматы со вчерашнего дня не работают, денег нет… И жаловаться некому.
Алексей даже усмехнулся – все это было ему знакомо. Да и жаловаться действительно было некому. Несколько утешил рассказ водителя «Калины» о том, как на одной из заправок, узнав о цене на бензин, ее хозяину просто проломили голову. Впрочем, это вполне могло быть выдумкой.
