Незнакомец энергично тряхнул головой, откидывая волосы со лба, и этот жест вдруг поднял со дна души Лиз далекое, еще не вполне осознанное воспоминание. Оно было не самым лучшим, поэтому Элизабет старалась без особой нужды не извлекать его из глубин памяти, прикрыв до поры до времени другими, более приятными картинами из прошлого. Так, порезав руку, мы плотнее укутываем ее бинтами, чтобы заглушить боль, и стараемся без особой нужды не отрывать повязку от запекшейся крови.

Все-таки память — удивительная штука, она закрывает нам окошки в самые страшные комнаты. Иначе, постоянно заглядывая в них, можно сойти с ума от обиды и горечи…

Это случилось, когда она училась в университете. Джимми Кейдж, самый красивый юноша на курсе, внезапно предложил подвезти ее после занятий домой на своем красном «порше».

— Ну ты даешь! — присвистнула лучшая подруга Моника, когда услышала об этом. — А ты знаешь, что его папаша антикварный король? Разумеется, не магнат, чьи денежки подсчитывает «Форбс», однако в масштабах Западного побережья довольно большая шишка. Большинство антикварных магазинов и галерей принадлежат ему. Как тебе удалось его подцепить?

Лиз пожала плечами. У нее и в мыслях не было окрутить какого-нибудь богатого сыночка. Просто Джимми был звездой баскетбольной команды, а она с группой университетских девушек «разогревала» публику перед очередным периодом матча. Девушки танцевали в коротких белых платьицах с голубыми лентами через плечо и размахивали голубыми шарами под заводные песни стремительно восходящей звезды — Майкла Джексона. В девичью «группу поддержки» набирали самых стройных и красивых студенток.

«Медведи», баскетбольная команда университета, стремительно поднимались вверх по турнирной таблице, и девушки все чаще ездили на соревнования вместе с ребятами из команды. Все перезнакомились, кое у кого даже завязались романы, но Лиз и на соревнованиях продолжала делить гостиничный номер с подружкой. Однажды, отработав пару номеров, танцовщицы шумной стайкой, толкаясь и хихикая, отправились в раздевалку. Запах горячего юного пота не заглушали никакие дезодоранты, и девчонки, зная это, спешили под душ. Команда «Медведей» после первого периода вела со счетом 21:19, перевес был минимальный, и рослые атлеты выходили на площадку с серьезными и сосредоточенными лицами. Им надо было во что бы то ни стало «порвать» «Буйволов», чтобы выйти в финал и бороться за победу на первенстве штата.

— Ой, простите! — пискнула Лиз, когда ее голова со всего разбега уткнулась в грудь светловолосого гиганта.

Многих ребят в команде она хорошо знала, но этот парень, похоже, был новеньким. Он даже не заметил эту пигалицу, весь сосредоточенный на борьбе, и, отодвинув ее, словно бессловесное препятствие, выбежал на площадку.

Лиз, пропустив вперед девчонок, невольно застыла на месте. Она обернулась на площадку. Мяч уже был в игре. Светловолосый красавец, виртуозно владея мячом, атаковал под ободряющие крики ребят из их университета.

— Джим-ми! Джим-ми! — скандировал зал.

Незнакомец ловко обвел мяч вокруг защиты, подбежал к кольцу, по-кошачьи мягко подпрыгнул и завис на долю секунды в воздухе, словно преодолев земное притяжение.

— Ах! — дружно прокатилось по залу. Мяч был в корзине.

На табло высветился новый счет — 23:19, и Лиз, почувствовав, что озябла, наконец поспешила в душ.

В следующий раз она увидела Джимми через неделю. Теперь «Медведи» проигрывали более сильной команде, и девочки изо всех сил старались поддержать своих. Лиз танцевала в перерыве как раз напротив входа в раздевалку и невольно поглядывала, не собирается ли команда «Медведей» выходить на площадку. Но зазвучала быстрая часть, в руках девчонок замелькали пушистые метелки, и Лиз пришлось на время сосредоточиться на танцевальных движениях. А когда был дан сигнал к выходу на площадку, Джимми оказался в толпе товарищей по команде совсем с другой стороны. Раздосадованная, Лиз скрылась в раздевалке. Туда прекрасно доносились крики болельщиков и голос судьи, объявлявший счет.

— Джим-ми! Джим-ми! — снова кричали фанаты, и Лиз, намыливаясь под душем, чувствовала, как в ее душе растет любопытство.

Да кто он такой, этот Джимми, что все так яростно верят в него? Откуда он свалился на их голову? Тоже мне, звезда НБА! Что-то она раньше не встречала этого красавчика в студенческих аудиториях. Небось, какой-нибудь тупой спортсмен, нахальный накачанный выскочка — из тех, кому засчитывают зачеты и экзамены только за то, что он ловко забивает мячи в команде.

Между тем, обстановка на площадке накалялась. Счет постепенно выровнялся, а потом «Медведи» смогли вырваться вперед. Болельщики снова подбадривали Джимми, и Лиз поняла, что перелом в игре — целиком и полностью заслуга белокурого красавчика. Похоже, их команда приобрела в его лице ценного игрока…

Лиз и подумать не могла тогда, что однажды они познакомятся. Это случилось примерно через неделю после матча.

— Привет, у вас не найдется лишней авторучки? — окликнул Лиз приятный мужской голос возле библиотеки. — Надо срочно кое-что переписать с доски объявлений. Послушайте, по-моему, мы уже где-то встречались, — удивился высокий студент, когда Лиз дала ему авторучку и посмотрела на него своими зелеными русалочьими глазами. — Я Джим Кейдж.

В обычной футболке и джинсах он уже не казался Лиз спортивным небожителем. Обычный симпатичный парень, каких полно у них в университете. Разве что рост повыше, чем у ребят из ее группы, и плечи пошире.

— Лиз Харли, — представилась Элизабет. Тогда она еще не носила свою «конфетную» фамилию. — Я танцую в группе поддержки «Медведей» и однажды чуть не сбила вас с ног возле раздевалки.

— Ммм… Не припоминаю, — честно признался Джимми.

— Разумеется. Вы тогда уже мысленно были на площадке, и самое меньшее, что могло бы в ту минуту вас заинтересовать, были девушки из группы поддержки.

— Мы тогда выиграли или проиграли? — с интересом спросил новый знакомый.

— Разумеется, выиграли. Потому что на площадке появились вы, — польстила ему Лиз, и незнакомец взглянул на нее с искренним интересом.

— А вы, Лиз, на каком факультете учитесь? — поинтересовался Джимми.

— На экономическом. Специальность — менеджмент и финансы. В наше время с такой профессией легче всего найти приличную работу.

— А я изучаю искусство, — объявил Джимми с некоторым превосходством. — Как говорили древние, «жизнь быстротечна, искусство вечно». Кстати, вы, Элизабет, живете в кампусе или в городе?

— В городе, в восточном районе, мы с подругами снимаем там квартиру, — растерянно призналась Лиз.

Она никак не думала, что ее скромная персона заинтересует этого блестящего юношу. Изучает искусство! Значит, у него семейка не бедная, если может себе позволить превратить хобби в профессию. Чтобы заниматься в наше время подобными, оторванными от повседневной жизни предметами, нужны как минимум спонсоры. Наверное, в этой роли у него выступают родители. Небось у предков есть какая-нибудь фирмочка и Джимми уготовано в ней теплое местечко. Потому что в наше время найти искусствоведу работу по специальности совсем не просто. А вообще-то здорово! Кто бы мог подумать, что такой блестящий спортсмен не просто гора мышц и мускулов, гений скорости, обладающий отличной реакцией, но еще и настоящий интеллектуал!

— Хотите, подвезу вас после занятий? — просто предложил Джимми.

— Да меня тогда поколотят девушки с вашего факультета, — рассмеялась Элизабет.

— Не позволю, я сильный, — успокоил ее Джимми. И как бы шутя приподнял Лиз над полом.

Элизабет на секунду почувствовала его горячее тело, сильные руки, ощутила, как играют у него мускулы под синей футболкой. Он улыбнулся, обнажив белоснежные зубы, и, энергично тряхнув головой, откинул волосы со лба.

Вот точно так же, как этот ее новый знакомый…

Потом Лиз, как ни старалась, не могла вспомнить, какие лекции и семинары были в тот день. Все, что не касалось Джимми, словно стерлось из памяти. Лиз механически записывала лекции, невпопад задавала вопросы преподавателям, что-то автоматически отвечала подружкам. Словно программу под названием «карьера», заложенную в нее родителями, кто-то тайно подменил на другую. И называлась та, другая, — любовь.