Когда-то здесь был парк. До сих пор легко можно представить себе нарядных дам, гуляющих по тенистым аллеям над прудом, лодки, неторопливо скользящие по водной глади… Пруд остался, и аллеи остались; но после того, как построили новые корпуса, место постепенно превратилось просто в один из районов Нового Орлеана. Хотя, конечно, он более зеленый и тихий, чем другие. Жить здесь, разумеется, прекрасно, но вот торговать…

— Ну и как прошла свадьба, миссис Браунинг?

Джейн Оделл с тревогой посмотрела на пластиковую сумку, которую ее собеседница прижимала к своему грузному телу. Джейн знала, что в этой сумке кружевное подвенечное платье — самое дорогое из всех, что сдавались напрокат в ее магазине.

— О, просто великолепно! Моя девочка была такой красивой! — Миссис Браунинг еще плотнее прижала к себе сумку, сминая все, что там находилось. — Впрочем, этого следовало ожидать: даже еще без фаты и туфелек она выглядела очаровательно, когда надела это платье. Оно словно специально пошито для нее!

Но Джейн прекрасно знала, что это не так. Дочка миссис Браунинг была седьмой по счету невестой, выходившей замуж в платье, которое недавно пополнило коллекцию готовой одежды, сдаваемой напрокат в «Дженнис хаус». Но ей не хотелось напоминать об этом матери новобрачной.

Миссис Браунинг глубоко вздохнула. Ее взгляд скользнул по вешалкам с одеждой, заполнившей двухэтажный магазин Джейн.

— Вы знаете, мне даже захотелось…

— Сохранить его? — закончила за нее Джейн. — Что ж, это платье продается.

Она сочувственно улыбнулась, так как знала, что эта женщина ни за что его не купит: платье было слишком дорогим. Честно говоря, Джейн не была уверена, что и сама захочет расстаться с ним…

Миссис Браунинг опять вздохнула и, к облегчению Джейн, ослабила хватку. Хотя платье было отличного качества, после каждого использования Джейн приходилось укреплять и разглаживать швы на тонком шелке, прежде чем отнести его в чистку и снова сдать напрокат.

— Должна сказать, моя дочь начисто лишена сентиментальности. — Миссис Браунинг наконец с сожалением отдала сумку Джейн. — Вот я, например, до сих пор храню свое подвенечное платье. Но, конечно же, Эмма намного выше меня и не смогла бы его надеть.

— Она оставит себе фату, которую вы для нее сшили, — заметила Джейн, вешая тяжелую сумку на металлический крюк рядом с прилавком. — Это будет прекрасная память о свадьбе.

Лицо миссис Браунинг сразу просветлело.

— Конечно же, вы правы! Ведь и женихи тоже давно уже берут себе фраки напрокат, — сказала она.

Миссис Браунинг была похожа на всех матерей невест, посещавших магазин Джейн. Сначала их пугала даже мысль о том, что их дочери могут надеть подержанное подвенечное платье. Но Джейн всегда предлагала вещи отличного качества, так что в конце концов дочка миссис Браунинг, Эмма, заказала не только туалет для себя, но и платья в стиле ретро для своих подружек. Молодые женщины превратились в персонажей волшебных сказок, а невеста, разумеется, выходила замуж за Прекрасного Принца.

Джейн улыбнулась и расстегнула сумку, чтобы проверить, не испорчено ли платье. Это был несколько неловкий, но необходимый момент.

— До чего красиво! — пробормотала миссис Браунинг, помогая Джейн.

— Да…

Легкий аромат цветочных духов Эммы все еще исходил от платья. Как обычно, на плечах остались следы от косметики — следствия объятий и поцелуев, пришедшихся на долю невесты. Джейн даже прикрыла глаза, представляя, как счастлива была Эмма…

Когда Джейн только что заполучила это платье, она спрятала его подальше, решив приберечь для собственной свадьбы. Вообще-то она старалась не надевать вещи из своего магазина, но для столь изумительного изделия можно было сделать исключение.

Едва увидев его, она тут же представила, как стоит перед алтарем в изумительном платье в ожидании суженого. В то время Джейн встречалась с одним владельцем книжной лавки, расположенной неподалеку от «Дженнис хаус». Странно, но именно из-за этого платья она поняла, что не любит Эббота…

Однажды, когда Джейн, не удержавшись, примерила платье, Эббот зашел в магазин и заявил, что оно «перегружено излишествами». По его мнению, платье было образцом декаданса, и, увидев Эббота рядом с собой в зеркале, Джейн поняла, что он никогда не сможет стать женихом ее мечты. Эббот, в своем скучном деловом костюме, просто вопиюще не подходил к кружевам, украшенным жемчугом, и длинному шлейфу! Джейн решила, что не выйдет замуж до тех пор, пока не найдет того, кто будет достоин всей этой красоты.

Пока же другие невесты надевали ее любимое платье, а Джейн продолжала мечтать…

Сейчас она приподняла тяжелый кружевной шлейф и расправила его. С первого взгляда было видно, что пятен и разрывов нет, и Джейн успокоилась: платье снова стало ее собственностью.

— Вам помочь принести платья подружек? — спросила она у миссис Браунинг, украдкой вытиравшей увлажнившиеся глаза.

Снова вздохнув, миссис Браунинг кивнула и пропустила Джейн к выходу, — туда, где ярко светило апрельское солнце.

— Я даже не представляю, как Эмма разыскала ваш магазин! — Миссис Браунинг открыла дверцу большой старой машины, припаркованной на одном из трех стояночных мест напротив «Дженнис хаус». — Я бы ни за что не поехала по этой улице. Мне казалось, что здесь одни жилые дома.

Джейн достала с заднего сиденья сложенные бархатные платья и облако газовых накидок.

— Так и было. — Джейн и сама жила в задней части старого каменного дома, где располагался ее магазин. — Но теперь здесь открывается все больше самых разных заведений.

Этот район был одним из самых красивых в Новом Орлеане — со старыми дубами и множеством цветущих азалий, — хотя, разумеется, не самым оживленным. Впрочем, иначе Джейн ни за что не удалось бы заполучить этот дом.

— Здесь, кажется, довольно безлюдно, — заметила миссис Браунинг, роясь в багажнике.

— Не скажите. В нашем квартале есть пара антикварных лавок, фотостудия и магазин редких книг. — Поскольку ее руки были заняты одеждой, Джейн толкнула дверцу машины бедром, чтобы захлопнуть. — И еще напротив открывается фирма по отделке внутренних помещений.

Миссис Браунинг закрыла крышку багажника и подняла коробку, в которой лежали перчатки и шляпки для подружек невесты.

— Да, у вас прелестный магазин, — сказала ока, проходя мимо Джейн, придерживающей входную дверь ногой. — Несмотря на то, что он расположен на отшибе. Почему бы вам не дать рекламу?

— Реклама стоит дорого, — пожала плечами Джейн и положила свою ношу на викторианскую кушетку. — Люди сами меня находят, — сказала она, словно оправдываясь.

Джейн прекрасно понимала, что дела ее могли бы идти и получше. Взяв коробку у миссис Браунинг, она достала инвентарный список.

— Итак, здесь должны быть четыре пары перчаток… четыре шляпки и четыре жемчужных ожерелья.

Миссис Браунинг достала сначала шляпки с короткими вуалями.

— Я прекрасно помню, когда мы все это носили. Теперь они называют это стариной. А я вот не чувствую себя стариной!

Джейн рассмеялась и вычеркнула шляпки из списка, а затем принялась пересчитывать перчатки.

— Что это?! — внезапно воскликнула она: под перчатками лежал ежедневник в коричневой кожаной обложке. — Это ваш?

— Нет. — Миссис Браунинг удивленно покачала головой.

Ежедневник был вложен в потертый кожаный футляр, и им, несомненно, много пользовались.

— В таком случае, кажется, кто-то очень рассеян, — прокомментировала Джейн, раскрывая его. — Впрочем, я и сама такая же.

Из футляра посыпались какие-то бумажки и визитные карточки.

— Патрик Крайс! — провозгласила она, прочитав имя на ламинированной карточке и приписку, обещавшую вознаграждение тому, кто найдет и вернет ежедневник.