Чушь несет, аж уши в трубочку сворачиваются, подумал Грэй. Еще чуть-чуть, и он столицей Китая объявит Лондон. А этот смазливый царь сидит, слушает, головой кивает… Одна надежда — на то, что в Азии он действительно раньше не был!
— А потом его дисквалифицировали, и он сказал… — Морган перешла на шепот.
— Так и сказал?!
— Я вам дословно цитирую!
— А они что?
— Пояс отобрали. А он и говорит…
— Как-как?!
Снова неразборчивое бормотание и хохот Гиппокрита.
Грэй скептически посмотрел на хохочущую парочку и кашлянул:
— Эй, нам не пора? Васька!
— А?
— Хватит трепаться. Не забывай, мы ненадолго.
— Грэй, обожди…
— Тринадцатый.
— Ин ди гроссе фамилиен нихт дер шнобель клац-клац, — нахально заявил системщик и повернулся спиной к напарнику.
— Что? — нахмурился тот. Смысла он не понял, но слово «шнобель» ему откровенно не понравилось. Грэй ужасно не любил, когда в его присутствии говорили на другом языке.
— Это значит — в большой семье не щелкай клювом! — с ходу перевела Морган. — Помесь русского с немецким. Послушай, серенький, не сердись…
А он не сердился. Он думал. Она выросла в России, так? Она до них не видела ни одного человека, так? Кабина адаптирует мозг всех, находящихся в ней, под наружные условия, включая временное знание языка и диалекта в заданном квадрате, но сейчас они были в Греции и соответственно изъяснялись только на греческом. Так откуда же ей знать немецкий язык? И…
И еще она недавно что-то говорила про китайский?
Секретарь лежал на узкой койке, заложив руки за голову. Под потолком слабо мигала синеватая неоновая лампочка ночного освещения.
Ракета прибудет завтра — Найждел отзвонился, предупредил. Все было продумано и взвешено. Сначала они для вида посидят в станцресторане, Найдж непременно наберется, и Логану, само собой, не останется ничего другого, как собственноручно отвести друга обратно на «Дилижанс». Экипаж наверняка будет весь здесь, контрабандным дуревом спекулировать — всем известно, что фобосцев хлебом не корми, дай подебоширить… Конечно, на бортовом пульте оставят кого-нибудь, но и с ним можно договориться. К любому есть свой подход.
Запиликал передатчик связи. Секретарь посмотрел на браслет. А-а, ну конечно! Давно босс не звонил…
— Я слушаю, сэр.
— Есть новости, Логан?
— Нет, сэр. Они больше со мной не связывались. Как только что-нибудь узнаю, я сразу же…
— Сколько можно?! Прошла неделя! Где их может носить семь дней?!
— Откуда мне знать, сэр? Не забывайте, у нас может пройти и месяц, и два, а у них — пара часов.
— Ты что же мне предлагаешь до пенсии их караулить?! Осталось две недели…
— Нет, сэр. Я просто напомнил… Две недели? До чего?
Председатель яростно зашипел в динамик и отключил связь. Логан подложил правую руку под голову и уставился на лампочку. «Вот почему мы так бесимся — у нас просто нет времени… А что такого может случиться, если Грэй не доставит объект в ближайшие сроки?»
Черт!
Секретарь резко сел, едва не задев виском стальную полку над кроватью. Сегодня пятое августа. А на двадцатое число, то есть ровно через две недели, в графике стоит посещение верхушкой КСН российского земного филиала! Будут все — и Глава, и оба его Заместителя… И не позднее двадцатого числа объект 7–9 должен быть изъят из своей реальности и доставлен на Фобос.
К Председателю.
Подальше от Земли.
На огороженной колоннами площадке (усатый базилевс называл это место гимнасием) стоял гвалт. Соревнования по борьбе были в самом разгаре. Дети и взрослые метали диски, упражнялись в беге, бились на кулаках и даже на мечах. Сидящие у колонн на корточках старики разглагольствовали о былом, не особенно отличаясь от современных пенсионеров с их вечным «а вот в наше время…». Грэю это было неинтересно. Кулачных боев он за свою жизнь навидался столько, сколько присутствующим и не снилось всем вместе взятым. Наемник маялся от безделья, слоняясь от одной колонны к другой и стараясь не выпускать из виду своих подопечных. Ему хотелось спать.
Вася торчал неподалеку, вполуха слушая пространные рассуждения царя Филиппа и облизываясь на мускулистых обнаженных девушек, которые метали копья. Нашел парень свой земной рай, теперь его отсюда и не выманишь… Морган, в сопровождении Гиппокрита, облазила уже всю площадку и сейчас, увлеченно жестикулируя, скакала на месте, демонстрируя нескольким любопытным боевые стойки школы Мухаммеда Али. Грэй пригляделся и покачал головой. А ведь не врала она про бокс. Но этому по книжкам не научишься, это видеть надо! Причем не только видеть, но и понимать, что ты видишь. Да, генератор у нее имелся. И видеозаписи боев, скорее всего, тоже. Но так хорошо ухватить суть? Объект 7–9 определенно талантливее, чем ему, Грэю, хотелось бы… Не отвлекаясь от размышлений, наемник быстро опустил руку вниз и успел крепко сжать запястье чьей-то шустрой ручонки, втихую тащившей бластер из кобуры.
— Остынь. Это тебе без надобности.
Снизу на него уставились два больших глаза. Принадлежали они мальчишке лет двенадцати. Казалось, малолетний грабитель был несколько раздосадован тем фактом, что его поймали.
— Тебе разве не говорили, что воровать — нехорошо? — спросил Грэй.
— Говорили, — ответил мальчик. — А я… и не ворую!.. Я посмотреть хотел…
— Дома, под подушкой?
— Нет…
— Иди отсюда. — Наемник с легкой улыбкой хлопнул пацана по затылку и, застегнув кобуру (ловок, воробей, пока тянуть не начал, он и не заметил ничего!), зашагал к увлекшемуся созерцанием обнаженных спартанских нимф Васе.
— Приди в себя, натуралист-любитель. — Наемник потряс Чайникова за плечо. — Мы и так задержались.
— Угу…
— Попрощайся с их величествами, и пойдем.
— Угу…
— Ты вообще меня слышишь?
— Угу…
— Васька! — Крепкая затрещина вернула мечтателя к суровой действительности.
— А, Грэй, это ты?.. — вяло пробормотал Васенька, со вздохом, полным несбыточных желаний, отрывая взгляд от атлеток. — Как всегда, не вовремя.
— Собирайся. Нам пора. Морган, иди сюда!
— Сейчас! — донесся звонкий голос откуда-то из толпы.
Царь Филипп удивленно поднял голову:
— Уже отправляетесь? Так скоро?
— Дела, — коротко ответил Грэй.
— И на вечернюю трапезу не останетесь?
Чайников радостно заулыбался:
— Ну если на ужин, то…
— Нет, — отрубил наемник. — Простите, базилевс, но нам действительно уже пора.
— Грэй, не будь врединой!
— Тебя здесь вообще никто не спрашивает. Морган, ты идешь наконец?
— Иду, иду! — Девочка проталкивалась к ним.
— Уходите? — огорченно спросил шагающий за ней Гиппокрит.
Она обернулась:
— Не знаю… Ой!
В спешке она налетела на какую-то рослую девицу с копной золотистых волос и, как водится, в полном неглиже.
— Ты почему одета? — поинтересовалась девица, неприязненно оглядывая Морган.
— А ты почему раздета? — нашлась девочка.
— У нас так принято!
— А у нас — так! — Она попыталась обойти спартанку, но та не отставала:
— Удобнее бороться нагишом. И если уж ты пришла сюда…
— Что тебе надо? — Морган недовольно приостановилась. — Дай мне пройти!
— Пройди… — усмехнулась задира, уперев руки в боки.
— Это наезд? — фыркнула девочка.
— Морган! — донесся до нее сердитый голос Грэя. — Что ты там копаешься?
— Я сейчас! А ты, — она сузила глаза, — уйди с дороги!
— Не уйду.
— Гиппокрит! — обернулась Морган. — Чего она от меня хочет?!
Усатый базилевс развел руками:
— Нарцисса вызывает тебя на поединок! Но ты не спартанка, ты можешь отказаться.
Девочка исподлобья посмотрела на ухмыляющуюся Нарциссу и поняла, что отказаться не может…
— Какие правила?
— Повалишь на землю, — объяснил Гиппокрит, — победа за тобой!
— Понятно. — Она кивнула. — Тогда давайте.
