— А-а, вот и вы, — сказал он, вставая. — Хорошо прокатились?

— Божественно! — защебетала Бэби. — Каждый мой приезд сюда — это словно путешествие в детство. Столько воспоминаний! Решительно, я должна чаще здесь бывать.

— Не понимаю, что вас удерживает. — На лице Рэдклифа появилось нечто похожее на радушие. Впечатление было жутковатое, будто гипсовая маска, снятая с мертвеца, вдруг осклабилась. — Этот дом все равно что ваш.

Грег мрачно слушал их и старался не думать о Сандре. Он получил бы огромное удовольствие, сведя обеих женщин лицом к лицу. Они непременно сцепились бы, неявно, скрыто, как бульдоги под ковром, но от этого ничуть не менее яростно. Колкие, напоенные ядом фразы, уничтожающие взгляды, презрительный изгиб бровей, короче, весь арсенал женщин, вышедших на тропу войны. Презабавно, ей-богу!

Но сейчас ему было не до игр. Каким-то образом этой малознакомой девочке удалось подобраться к нему совсем близко и коснуться сокровенных уголков его души, куда посторонним вход был заказан. В ней было все, чего отчаянно не хватало Бэби. Естественность, природный такт, способность сопереживать и не стесняться проявлять свои чувства. И еще огромный запас тепла, в которое так и тянет окунуться и которое она столь щедро тратит, ничего не ожидая взамен. Нет, Александра Финчли решительно не похожа на хищных холодных сук, с которыми он привык общаться. Наверное, это большое счастье, когда тебя любит такая девушка.

Непрошеная, несвоевременная мысль. Подобный мусор надо выметать из мозгов, пока он не пустил там корни. Долой!

— А где же наш непотопляемый Марч? — осведомился Грег.

— Уехал с рассветом. В отличие от тебя он деловой человек.

— И ладно. Ничуть не сожалею, что его нет. Когда он рядом, мне все время хочется схватиться за кошелек и пересчитать деньги, все ли на месте.

— Дорогой, ты неисправим! — воскликнула, смеясь, Бэби. — Не можешь не сказать какую-нибудь гадость.

— Все, что угодно, лишь бы позабавить тебя, дорогая.

— Можем начинать.

Граф лично отодвинул стул для Бэби и сделал приглашающий жест рукой.

— Однако кого-то все же не хватает, — заметил Грег.

— Если ты имеешь в виду мисс Финчли, то она уехала.

— Вот как.

Грег спокойно посмотрел на отца. Он, наверное, ждет вопросов, всплеска эмоций, хоть какой-то реакции. Не дождется. Он, Грегори, тоже настоящий Рэдклиф. Но на лице графа ничего нельзя было прочесть, кроме обычного холодного презрения.

— Она даже не соблаговолила попрощаться. Плебейские манеры.

— А кто эта мисс Финчли? — спросила Бэби. — Я ее знаю?

— Журналистка. Ты могла видеть ее у меня пару дней назад. Но хватит об этом, я, например, ужасно проголодался. Как говаривал один старый чревоугодник, единственный голос, к которому стоит прислушиваться, это голос твоего желудка.

Бад протянул трубку Сандре.

— Мне почему-то страшно, — прошептала она.

Бад нетерпеливо махнул рукой: мол, давай, не медли. Сандра поднесла трубку к уху.

— Слушаю.

— Я говорю с мисс Александрой Финчли?

— Да, да!

— Ваша мачеха у нас. — Голос был незнакомый, резкий и требовательный. — Пока с ней ничего не случилось. — От легкого упора на слово «пока» у Сандры по спине побежали мурашки. — Но она ведет себя неразумно. Вы понимаете, о чем я?

— Н-нет.

— Только не заставляйте меня думать, что это у вас семейное. — В голосе незнакомца зазвучала неприкрытая угроза. — Как вы уже, наверное, заметили, мы искали это в вашем доме, но безрезультатно. Ваша мачеха уверяет, что этого не существует.

— Я не понимаю…

— Бросьте. Наш человек от вас самой слышал, что интересующая нас вещь находится в вашем доме.

Сандра шумно выдохнула, будто чей-то мощный кулак ударил ее в солнечное сплетение. Мортимер! Мерзавец! Так это он…

— Я рад, что вы вспомнили. Даю вам двадцать четыре часа. Завтра, ровно в два двадцать пополуночи, я позвоню, вы передадите мне это, и мы отпустим вашу мачеху.

— Где она?

— Рядом со мной.

— Я хочу поговорить с ней.

— В этом нет необходимости.

— Я требую!

— Деточка, вы не в том положении, чтобы требовать. Если вы будете нерасторопны, мы для начала пришлем вам один из ее пальчиков. Вот, хотя бы этот, с сапфировым колечком. Будет что сохранить на память. Или маленькое ушко.

Сандра задохнулась от ужаса, услышав протестующий крик Марго: «Негодяй! Убери лапы!».

— Не надо! — закричала Сандра. — Не трогайте ее! Я все сделаю, но сутки это слишком мало. Я не знаю, где искать, я…

Она не сразу поняла, что кричит в пустоту.

— Ее смертельно оскорбили, Грегори, и сделал это ты.

— Ерунда, Барнс. — Грег со скучающим видом закинул ногу на ногу и принялся сосредоточенно выбирать конфету в бонбоньерке. — Я ее не видел со вчерашнего вечера.

— Зная тебя, рискну предположить, что это не совсем так.

— Не слишком ли велик риск?

— Возможно, но, когда она уезжала, по глазам было видно, что душа ее обливается кровью.

— Бог ты мой, что за выспренний тон! А тебе-то что за дело?

— Сам не знаю. — Барнс снял очки и принялся сосредоточенно протирать их платком. — Возможно, это первая настоящая женщина, которая встретилась тебе. Ты не должен ее потерять.

— Ты так думаешь?

— Уверен. А главное, ты сам это знаешь, но боишься признаться даже самому себе.

Грег повертел шоколадку и бросил обратно в бонбоньерку.

— Мне никто не нужен.

— Юношеская бравада. А ведь ты уже не мальчик, пора бы и повзрослеть.

— Она что-нибудь сказала?

— Ничего. Но почему бы не спросить у нее самой?

— Ты поедешь со мной?

— Мог бы и не спрашивать.

Рано утром на следующий день Сандра и Бад подъехали к внушительному зданию издательского дома «Пингвин» на Райтс-Лейн. Ночь они провели без сна, в безуспешных поисках. Никаких следов досье. Впрочем, они вряд ли могли сработать лучше, чем те, кто обшаривал дом до них.

— Бесполезно, Бад, — сказала Сандра, бессильно упав в кресло и вытянув гудящие от усталости ноги. — Единственное, что нам остается, это поискать у Марго на работе.

— Как ты туда попадешь?

— Пока не знаю.

— Ты знакома с кем-нибудь из ее сослуживцев?

— Так, видела пару раз, когда заходила к Марго.

— Они тебя запомнили?

— Хотелось бы сказать, что меня не запомнить невозможно, но не уверена.

— Может, оно и к лучшему, — неуверенно сказал Бад. — Если попытаться пройти по карточке Марго, могут и не заметить.

— Думаешь? — с сомнением в голосе спросила Сандра.

— А что? — Бад явно вдохновился этой идеей. — Волосы под шляпу, темные очки, мазнешься ее помадой — и вперед! Охранники наверняка отметились накануне в пабах, поэтому им будет не до тебя.

Бад оказался на удивление тонким психологом. Охранник в холле издательства явно маялся с похмелья. Припухшие глаза выражали такую муку, что Сандре даже стало жаль беднягу. Она заметила, как он привычным жестом бросил в стакан с водой таблетку, и, поняв, что это ее шанс, подошла к стойке. Охранник проворно прикрыл стакан листком бумаги.

— Доброе утро!

— Доброе, — буркнул охранник, стараясь не смотреть на нее.

Сандра протянула ему запаянную в пластик карточку, изо всех сил стараясь, чтобы не дрогнула рука. Он мазнул по карточке взглядом, который явно отказывался фокусироваться, и кивнул.

— А вы рано сегодня.

— Работа срочная.

— Мда-а-а, работа…

Ему очень хотелось, чтобы работящая дура поскорее ушла и он мог бы выпить вожделенное снадобье, которое предательски шипело под листком. Сандра убрала удостоверение в сумочку и неторопливо направилась к лифту, благословляя про себя пристрастие соотечественников к пиву.

Шкафчик с ключами был не заперт. Сандра быстро отыскала нужный ключ и, поминутно озираясь, двинулась по пустынному коридору. Палас на полу заглушал звук шагов. Вот и номер шестнадцать.