Сэр Руперт особой приветливости не выказал, что, в общем-то, было понятно, учитывая недавнее волнение, когда самолет кружил над аэродромом, а пассажиры пребывали в неведении относительно возможности посадки.

– Отвратительная погода, – продолжал Шрайвенхэм. – И в этом году таких дней особенно много. Вижу, сэр, у вас чемоданы. Пожалуйста, следуйте за мной. Ваш багаж погрузят на автомобиль.

Отъезжая от аэродрома, он заметил:

– Я уж подумал, что вас направят в какой-то другой аэропорт. Не всякий пилот решился бы садиться в таких условиях. Должен сказать, буря нагрянула совершенно неожиданно.

– Это была бы катастрофа, полнейшая катастрофа, – важно надув щеки, отозвался сэр Руперт. – Мой график оказался бы под угрозой срыва. Могу сказать вам, молодой человек, последствия были бы в высшей степени серьезные и далеко идущие.

Мнит себя невесть кем, раздраженно подумал Шрайвенхэм. Эти «шишки» считают, что весь мир только вокруг них и крутится.

– Полагаю, сэр, так оно и есть, – почтительно согласился он вслух.

– Вы хотя бы приблизительно знаете, когда посол прибудет в Багдад?

– Пока ничего определенного, сэр.

– Будет досадно, если я не смогу встретиться с ним. В последний раз мы виделись… дайте-ка подумать… да, в Индии, в тридцать восьмом.

Шрайвенхэм почтительно промолчал.

– Минутку… Райс ведь здесь?

– Да, сэр. Советник Восточного отдела.

– Способный малый. Много чего знает. Будет приятно встретиться с ним снова.

Шрайвенхэм негромко откашлялся.

– Вообще-то, сэр, Райса сейчас тоже нет. Его отвезли в больницу, на обследование. Острый приступ гастроэнтерита. Судя по всему, что-то похуже обычного расстройства желудка.

– Как это так? – Сэр Руперт резко тряхнул головой. – Гастроэнтерит? Хмм… И что, вот так, ни с того ни с сего?

– Сэр, он еще позавчера заболел.

Знаменитый путешественник нахмурился. Напускная помпезность слетела, как шелуха. Он как будто сдулся и стал проще. На лице его явственно проступило выражение озабоченности.

– Интересно, – пробормотал сэр Руперт. – Да, интересно…

Шрайвенхэм посмотрел на него с вежливым вниманием.

– Уж не зелень ли Шееле[10] виновата… – задумчиво добавил сэр Руперт.

Сбитый с толку, Шрайвенхэм предпочел промолчать.

Они уже приближались к мосту Фейсала, и машина свернула налево, в сторону британского посольства. Внезапно сэр Руперт подался вперед.

– Пожалуйста, остановите на минутку, – резко бросил он. – Да, с правой стороны. Там, где горшки.

Автомобиль замедлил ход, прижался к тротуару и остановился у лавчонки, заваленной нагроможденными друг на друга грубоватыми горшками из белой глины и кувшинами для воды.

Заметив машину, невысокий плотный европеец, разговаривавший дотоле с хозяином лавки, двинулся дальше. Шрайвенхэму показалось, что это был Кросби из «Ай-энд-Пи», которого он встречал пару раз.

Выйдя из автомобиля, сэр Руперт решительно направился к лавке, взял из горки горшок и заговорил с хозяином на арабском. Говорил он быстро, и Шрайвенхэм, чьи языковые познания и навыки оставались на невысоком уровне, ничего не понял.

Лавочник просиял, развел широко руками и принялся что-то объяснять. Сэр Руперт перебирал горшки и, похоже, о чем-то спрашивал. В конце концов он остановил выбор на кувшине с узким горлышком, бросил продавцу несколько монет и вернулся к машине.

– Интересная техника, – объяснил путешественник. – Точно такие же горшки уже тысячи лет делают в одном горном районе Армении.

Он просунул палец в узкое отверстие, покрутил влево‑вправо.

– Грубо сработано, – равнодушно пожал плечами Шрайвенхэм.

– Да, с художественной точки зрения никакой ценности не представляет, но с исторической – очень и очень интересен. Видите эти выступы? Самые простые вещи повседневного употребления могут дать немало информации внимательному наблюдателю. У меня таких вещей целая коллекция.

Машина въехала через открытые ворота на территорию британского посольства. Сэр Руперт потребовал, чтобы его сразу же препроводили в отведенную комнату. Примечательно, что, едва закончив лекцию о ценности примитивной керамики, он как будто разом утратил к кувшину всякий интерес и даже позабыл его в машине. Шрайвенхэм нарочно прихватил посудину с собой и, доставив в комнату наверху, демонстративно поставил на прикроватный столик.

– Ваша покупка, сэр.

– Что?.. А, спасибо, юноша.

Похоже, гость думал уже о чем-то другом. Шрайвенхэм постоял, потом еще раз повторил, что ланч вот-вот подадут, а напитки нужно заказать заранее.

Едва молодой человек вышел, как сэр Руперт подошел к окну и развернул клочок бумаги, который извлек из горлышка кувшина. Сообщение заняло всего лишь две строчки. Сэр Руперт внимательно его прочитал, чиркнул спичкой и поднес огонек к бумажке. Потом вызвал прислугу.

– Да, сэр? Хотите, чтобы я разобрал ваш багаж?

– Пока еще не надо. Мне нужен мистер Шрайвенхэм – пусть поднимется сюда.

Секретарь не заставил себя ждать.

– Чем могу помочь вам, сэр? – настороженно спросил он. – Что-то не так?

– Мистер Шрайвенхэм, ввиду новых обстоятельств мои планы радикальным образом изменились. Я ведь могу рассчитывать на вашу осмотрительность?

– Разумеется, сэр.

– Видите ли, я уже давно не был в Багдаде, фактически со времен войны. Если не ошибаюсь, отели расположены в основном на другом берегу?

– Да, сэр. На улице Рашида.

– Вдоль Тигра?

– Да. Самый большой из них – «Вавилонский дворец». Его считают до некоторой степени официальным отелем.

– А что вам известно об отеле под названием «Тио»?

– Там многие останавливаются. Хорошая кухня. А управляет им любопытный тип по имени Маркус Тио. В Багдаде он – знаменитость.

– Я хочу, чтобы заказали для меня номер в «Тио».

– То есть… Значит, в посольстве вы не останетесь? – забеспокоился Шрайвенхэм. – Но, сэр, здесь ведь все уже приготовлено, распоряжения отданы…

– Значит, отмените! – рявкнул сэр Руперт.

– Конечно, сэр… да. Я не хотел…

Шрайвенхэм прикусил язык. Чутье подсказывало, что в любом случае виноватым окажется он.

– Мне предстоит провести довольно-таки деликатные переговоры. Сделать это на территории посольства не представляется возможным. Мне нужно, чтобы вы заказали для меня номер в отеле «Тио» и чтобы я смог выйти из посольства, по возможности не привлекая к себе внимания. Другими словами, я не хочу ехать в отель на посольской машине. Мне также нужно забронировать место на самолете, вылетающем послезавтра в Каир.

– Но я так понял, что вы намеревались провести здесь пять дней… – окончательно растерялся Шрайвенхэм.

– Прежние договоренности больше не действуют. Мне необходимо как можно скорее попасть в Каир после завершения здешних дел. Задерживаться здесь дольше будет небезопасно.

– Небезопасно?

Суровая усмешка полностью преобразила лицо сэра Руперта. Манеры и личина прусского сержанта вдруг растворились, а их место заняло неведомо откуда взявшееся обаяние.

– Вообще-то, безопасность никогда не была моим главным приоритетом, тут я с вами согласен, – сказал он. – Но в данной ситуации нужно принимать во внимание не только собственную безопасность – речь идет также о многих других людях. Так что приступайте к делу. Если с билетом на самолет возникнут трудности, используйте свои возможности. Оставшееся время я проведу в комнате. Официально я болен, – добавил он, заметив, что Шрайвенхэм открыл удивленно рот. – Малярия. – Секретарь кивнул. – Так что никакого ланча не нужно.

– Но мы можем прислать вам в комнату…

– Двадцатичетырехчасовой пост я как-нибудь переживу – не впервой. В некоторых путешествиях приходилось голодать и подольше. Вы только сделайте все так, как я сказал.

Внизу, где его окружили с расспросами коллеги, секретарь только развел в отчаянии руками:

– Шпионские игры в полном масштабе. Что-то я никак не разберусь в этом сэре Руперте Крофтоне Ли… Настоящий он или играет? Этот плащ вразлет, бандитская шляпа и все прочее… Один парень, прочитавший пару его книг, говорил, что да, он, конечно, себя прорекламировать не забывает, но при этом и впрямь побывал во всех местах, про которые пишет, и что все оно так и было на самом деле. Ну, не знаю… Как бы я хотел, чтобы всем занимался Томас Райс! Кстати, вспомнил… Что такое зелень Шееле?