Набирая высоту, оглядываюсь по сторонам и вверх. «Юнкерсы», как им и положено, заканчивают замыкать свой круг и вот-вот начнут сваливаться в пике. Решили, очевидно, заходить ниже обычного. Поскольку зенитчики должны спать еще. Они и спят… На пятистах примерно метрах ухожу в вираж. До чего ж мы хороши в вираже! Точно какой-то из «не бисовых» И-15-х, «бис» – тот потормознее на вираже будет[10]. И скороподъемность, чувствую, выше. Класс! Часть тела, непосредственно соприкасающаяся с парашютом, исправно чует, как, перевернувшись на 180°, плавно входит в пике ведущий «моей» дюжины. И тебя, голубчик, вылечат… – бормочу сквозь зубы, разблокируя гашетку. Итак, смертельный номер! Впервые на арене… цирка, скажем так! Зрители, во всяком случае, точно собрались уже, помимо моего технаря, раззявы сонного… Вниманию почтеннейшей публики! Слабонервных просим удалиться! Перехват на строго перпендикулярном курсе с набором высоты ненормальным каким-то И-15-м пикирующего на недобрых шестистах верстах в час «лапотника»! Прицел – это для «чайников». Всем фюзеляжем располагаемся по линии прохождения несущейся на меня сверху разлапистой тушки… Едва успев превратиться, на совершенно неуловимое мгновение, в знакомый силуэт, с ревом мелькает серо-зелено-коричневым, такое чувство, метрах в двадцати всего перед капотом, ей-богу, не больше! Но я успел – мастерство не пропьешь и не прогуляешь – всего-то лишь на один короткий миг придавить гашетку. Тряхнуло точно не по-детски, и воздушным потоком, и очередью. Прочее – вопрос везения. При такой скорости мелькания не факт, что хотя бы одна пулька пришлась на «лапотника». На шести сотнях верст за одну семнадцатую секунды весь проскочил, а мы за секунду всего-то 25 пулек выпускаем из обоих стволов… Впрочем, шанс есть, и даже вполне. Оп, внизу взрыв… Первый готов! Набирая высоту, снова ухожу в вираж, и следующий «лапотник» мелькает сквозь мои трассы, теперь уже серо-голубым брюхом. И снова в вираж, очередной тоже, словно глухарь на току, занят только собой и своим пикированием, внизу снова взрыв, второй тоже готов, однако третий, похоже, выцеливает, видимо что-то в последний момент заметить успел и желает теперь угостить меня из курсовых… Хрен! Чуток задрав курносый капот, мой «чато» пропускает трассы перед собой, снова очередь, уже моя, и опять в вираж… Четвертый, похоже, раздумал пикировать, разворачивается на запад… Высота у них великовата для меня, я ж едва ли и тыщу набрать успел, а они на двух… не по уставу ихнему – должны были вообще на четырех с половиной заходить. Снизу снова тряхнуло взрывом… Что, и третий тоже?! Какой чудесный сон!!!
Так, а с бомбами-то они еще медленнее меня, даже набирающего высоту. Ага, дошло, бомбы сбрасывают. Куда ни попадя. Ну, теперь это точно не моя добыча. Больше трехсот семидесяти эта «птичка» никогда не выжимала. Биплан, с неубирающимся шасси к тому же. Морально устарели мы, определенно. А жаль. В скороподъемности почти никому не уступаем[11] …Про виражи вообще молчу. Сказка. Видимо, с завода опытный образец сбросили. Ставший ненужным по причине полного морального устаревания и абсолютной утраты всякой актуальности. Краем глаза видел на аэродроме пару «мигов», когда взлетал, на них тоже БСы стояли. Видимо, из-за этого сюда и моего направили. Доживать-дослуживать. Зато уж мне повезло-то как!.. Хотя бы во сне.
Так, что теперь? А теперь подежурим малехо, на паре тысяч. Горючего без малого полный бак. Боекомплект… А какой у нас, кстати, боекомплект? По триста на ствол? И расстрелял я, дай бог, если десятка по три с каждого. Коротенькие совсем очереди были.
Сначала контролируем воздух. Никого и ничего, лишь «моя» девятка уже 87-х вдали уходит, курсом на запад. По идее, эскадрильи пикировщиков на полнокровный иап РККА[12] маловато будет. Сейчас должны еще подойти, под раздачу. Минут через десять, надо думать. Так, что у нас на земле… А на земле у нас «юнкерсы» горят. Пара совсем рядом с ВПП, метили, похоже, в счетверенки[13], да там и сгинули… с небольшим перелетом… а у зениток уже народ суетится. Вон еще один, чуток подальше, видимо, начал было выходить из пике, да не смог. И исправному-то нелегко, а я его, похоже, задел-таки… или испужался так… неважно. И пара И-15 бис на взлете. Это из моего дежурного звена. А еще какой-то не наш У-2[14] на подходе. Из штаба дивизии, похоже – исправно информирует «чужой». Понятно. Уровень боеготовности поднимать. По причине, полагаю, отсутствия иной связи. Как оно и было на самом деле. В реале, имею в виду. Поздно, старик, уже засунули[15]…
Нарезаю себе круги над аэродромом, изредка посматривая на набирающих высоту «подельников», а в основном любуясь небом и землей. «Мессеры», знамо дело, обожают невнимательных. Так, на западе опять не тихо. Черные точки вскоре превращаются в крошечные силуэтики. С парами блямбочек по бокам от фюзеляжей. Ну и зрение у меня в этом сне! Супер-пупер! В гости к нам определенно «хейнкели», He-111[16], то есть всей девяткой припожаловали. Где-то на полутора тысячах. Мои тоже уже на полутора, ведущий (старший лейтенант Фролов Петр Ильич – проносится в голове) увидел «хейнкелей» и пошел навстречу, за ним ведомый, что пристроился слева. Мое место, получается, справа. Прискорбно[17]. Ну да ничего, какие наши годы… Пару минут просто летим навстречу, потом Фролов пошел в лоб ведущему девятки, левый (знаю откуда-то, что это младший лейтенант Петькин) пристроился за ним, я же, убавив газ, немного приотстал и снизился. Сближаемся быстро, чуть опередивших меня Фролова с Петькиным словно опутали встречные трассы, вся девятка бьет по ним, а курсовое вооружение у этой версии «хейнкеля» довольно богатое уже… Фролов открыл огонь – далеко, попугал только, – потом быстро сманеврировал влево и вправо, сбивая прицел бомберам, потом, со стрельбой, резко ушел вбок и вниз, резанув длинной очередью по ведущему левого звена. Испанская школа! Менее опытный Петькин идет, ведя огонь на погибель стволам, по прямой, потом как-то неуклюже рыскает вниз, дальше на него не смотрю – мой выход. Пошел в горку и влево, резко сбросив скорость, потом с переворотом вниз и вправо, потом гашетки, кажется, успел даже заметить, как обе мои трассы впились в кабину ведущего, снова переворот и сразу вираж, прямо на боковой пулемет дальнего ведомого, но тот не успевает, зато успеваю я, правда без толку, там у «хенка» броня, но, кажется, стрелка нейтрализовал-таки – и все… в небе впереди пусто…
Какой все-таки восхитительный сон! Небо передо мною чистое, мотор ревет, сзади недосягаемые для меня «хейнкели», уже без беспорядочно кувыркающегося вниз ведущего девятки, и еще один, кажись, задымил двигателем, его, похоже, Фролов достал.
Без спешки уже – а куда спешить? – поворачивая к аэродрому, осматриваюсь. «Мессеров» не видать. Слева чуть впереди Фролов. Получается, я даже на своем штатном месте, лишь далековато оторвался. Петькина только не обнаруживаю. Хотя нет, вон он, внизу, порхает бабочкой. Неуправляемый полет, и купола не видно. Первая потеря. Почти не знал его, хотя и из нашего выпуска. Как его звали-то… Валера, кажется…
Полным газом поспешаем за «хейнкелями». Так вот, конечно, не догоним, но перед бомбежкой тем придется лечь на боевой курс, вот тут-то и мы подоспеем. Впрочем, трассы веником, и из-за «хейнкелей» высыпает в стороны и вверх, парами, сразу шестерка «чаек». Молодцы, успели взлететь! Один «хейнкель» сразу вспух взрывом, оставшиеся поспешно избавляются от бомб и уходят с набором высоты куда-то на юг, огрызаясь трассами, «чайки» за ними. Тот, которого пометил мой ведущий, заметно отстает. Похоже, отлетался. Но его возьмут «чайки», а Фролов уже закладывает широкий вираж. Правильно, наша главная задача – обезопасить взлет-посадку. В экономичном режиме барражируем над аэродромом еще минут двадцать, контролируя воздух. Ощущения поначалу несколько необычные. Вроде чувствую себя спокойным, как танк, сколько такого уже было на симуляторах – не счесть… а сердце-то все равно колотится как сумасшедшее. Чудеса. Странный какой-то сон. Со всеми звуками, ощущениями, запахами даже, как, впрочем, и положено в современном симуляторе, но реальность какая-то… чересчур реальная, скажем так. Вот гарью потянуло с земли. Там три воронки с разбросанными вроде как головешками, горящими и дымящимися вокруг. Возвращаются «чайки». Все вшестером. Что радует. Заходят на посадку, притираются к полосе – но это не наше дело. Наша «коза ностра» – бдить небо. Фролов вон головой крутит, как заведенный. Опыт есть опыт. Через пяток минут вижу – взлетают еще две тройки «чаек». Похоже, на смену нам. Фролов, качнув мне крыльями, заходит на посадку. Пора и мне. Не спеша снижаюсь, продолжая контролировать воздушное пространство. Притираю машину на все три точечки и гоню тихонечко так к стоянке. Там, похоже, главные «фуражки» собрались. Уже…
