Тина слегка улыбнулась, услышав в голосе Алекса нотки тревожного гнева. Она уже давно догадалась, что он влюблен в ее тетю, но Крис всегда считала, что в ее бродячей жизни нечестно выходить замуж: стоит ей устроиться в любовном гнездышке, как тут же она захочет расправить крылья и улететь.
Тина испытывала одновременно облегчение и сочувствие. Голос ее потеплел:
— Я знаю, что вы чувствуете, Алекс, и полностью с вами согласна. Может быть, однажды, если вы не устанете ждать, она согласится с вами, но сейчас ей нужен отдых и спокойствие. Мне приехать за ней в больницу, или она еще в шоке и не может передвигаться? — Она напряженно ждала ответа.
— Шок? Да за короткое время она превратила больницу в сумасшедший дом! Я предложил, чтобы за ней немного понаблюдали — всего одну ночь, но ответный крик убедил меня, что ради спокойствия других пациентов и персонала ей нужно немедленно вернуться домой. Твоя тетя, — мрачно заключил Алекс, — очень решительная женщина!
Тина негромко рассмеялась, и он неохотно присоединился к ее смеху. И через секунду закончил:
— Жди нас через пятнадцать минут. Я сейчас свободен и привезу ее в своей машине.
Тина горячо поблагодарила и заверила, что их будет ждать особенно вкусный ужин.
Час спустя, после отличного ужина, они втроем сидели в гостиной и пили кофе. Крис, слегка побледневшая, но бодрая, располагалась рядом с Тиной на коричневой бархатной скамеечке, напротив в большом кресле устроился Алекс, любовно держа в руках стакан бренди; у него была довольная улыбка человека, который только что хорошо поел и теперь отдыхает. Глядя на женщин поверх стакана, он заметил:
— Знаете, вы удивительно похожи. Вас можно принять за близняшек.
Крис рассмеялась.
— Почти операционный термин, Алекс, дорогой; но мне нравится твоя рыцарская вежливость.
— Нет, я говорю серьезно! У вас тот же тонкий оттенок кожи, те же золотисто-рыжие волосы, хотя прическа разная; те же удивительные зеленые глаза и совершенно одинаковые фигуры. — Он перевел взгляд с одной женщины на другую и задержал его на Крис. — Единственная разница — в характере. Тина — это только что распустившийся цветок, в тебе же, милая, загадка и соблазн зрелой женщины.
Тина вспыхнула, а Крис, тоже слегка покраснев, резко сказала:
— Перестань насмехаться, Алекс! Ты смутил девочку. Если не хочешь себя прилично вести, отправляйся домой. Не забудь, я больная, а ты, врач. Должен знать, что меня нельзя расстраивать!
И он и Тина удивленно посмотрели на нее, потом расхохотались. Всего час назад, едва приехав из больницы, тетя отругала Тину за то, что та слишком суетится, и заявила, что чувствует себя нормально, запястье у нее даже не болит и она требует, чтобы с ней не обращались как с больной. Смех подчеркнул это противоречие, и Крис со слегка смущенным видом попыталась выпутаться из ситуации.
— Ну, все равно нам нужно кое-что обсудить. Вы, видимо, не понимаете, как этот проклятый несчастный случай расстроил мои планы. — Она попросила их быть серьезней. — Как я могу через неделю отправиться на Амазонку со сломанным запястьем?
Секунду после этих слов царило молчание, затем Алекс и Тина заговорили одновременно:
— Это невозможно! Даже говорить не о чем! — воскликнул Алекс.
— На Амазонку, Крис? — переспросила Тина.
— Последнее великое путешествие на Земле! И мне предложили в нем участвовать! — Крис взволнованно обхватила себя руками и прежде чем ее прервали, возбужденно продолжила: — Популярная ежедневная газета «Рефлектор» выступает спонсором экспедиции вверх по течению рек Риу-Негру и Ориноко. Будет проверяться проходимость местности для судна на воздушной подушке. Там есть место для геолога, географа, фотографа и, конечно, для ботаника. Говорю вам, я едва не упала в обморок от волнения, когда мне предложили участвовать. Только подумайте! Две тысячи миль по местности, куда не ступала нога белого человека, там можно собрать десятки новых растений. И тут, — ее голос зазвенел отчаянием, — я все испортила, сломав запястье! — Она с отвращением посмотрела на гипсовую повязку и с надеждой обратилась к Алексу: — Есть хоть какая-то надежда на возможность участвовать?
Если у Тины и были какие-то сомнения относительно чувств Алекса к Крис, то они окончательно рассеялись, когда она увидела; как от этих слов изменилось его всегда спокойное лицо.
— Никакой, Крис, — строго и решительно ответил он. — Никакой надежды!
Крис, конечно, знала, каким будет ответ, но в глубине души, наверно, продолжала надеяться, потому что лицо ее омрачилось разочарованием. Увидев это, Алекс сочувственно смягчил голос и попытался подбодрить ее:
— Не переживай, Крис, любовь моя, будут и другие экспедиции. Может, эта и кажется тебе «последней великой экспедицией на Земле», но я уверен, что через несколько месяцев тебя точно так же взволнует другая экспедиция, в которой тебя попросят участвовать.
— Может быть, — Крис отказывалась успокаиваться, — но эту поведет Карамару! Я всегда хотела отправиться с ним в путешествие, но до сих пор все никак не получалось.
— А кто такой этот Карамару? — удивленно протянул Алекс.
Глаза Крис сверкнули, и голосом, полным уважения и благоговения — такого голоса у нее Тина никогда не слышала, — она ответила:
— Это сеньор Рамон Вегас, бразилец испанского происхождения, самый знающий и бесстрашный проводник по джунглям нашего времени. Его семья принадлежит к числу самых ранних испанских поселенцев в Бразилии. Они живут там уже много поколений, и он многое узнал о джунглях от своего отца, который тоже был известным исследователем. Я думаю, несколько лет назад Рамон принял на себя управление семейным поместьем и поэтому слишком занят, чтобы часто уходить в джунгли. Это путешествие — одно из немногих, которые он предпринимает, и меня волнует сама мысль о возможности присоединиться к нему.
— Похоже, действительно необычный человек, — слегка обиженно ответил Алекс, — но это не объясняет его театральное прозвище. Ты ведь назвала его Карамару?
— Напротив, объясняет, — рассмеялась Крис. — Карамару раскрывает характер сеньора Района Пегаса лучше любых моих слов. Это прозвище дали ему туземцы. Оно значит «Огненный человек». И я думаю, что он именно таков — подлинно вулканическая личность! Да о нем легенды ходят!
Алекс решительно заявил:
— Тогда, наверно, даже лучше, что ты не будешь участвовать в его экспедиции, моя дорогая. Свести в одной экспедиции две огненные личности — значит напрашиваться на неприятности, так что, моя милая, тебе лучше остаться дома.
Крис состроила гримасу, потом разочарованно пожала плечами.
— Что ж, — вздохнула она, — чем раньше я сообщу эту новость директору, тем лучше. Он будет ужасно разочарован. Я весь день провела с ним, и он все время возбужденно говорил о знахаре где-то на Амазонке, который лечит у туземцев артрит мазью, приготовленной из местных растений. Он убежден, что я привезу эти растения, так что надо побыстрее дать ему знать, чтобы он успел заменить меня кем-то.
Наступила тишина. Крис, как ни пыталась бодриться, была явно глубоко огорчена: ей не хотелось разочаровывать достопочтенного сэра Харви Хонимуна, известного ботаника, который так способствовал ее карьере. Алекс явно сосредоточился на том, что должен во что бы то ни стало удержать Крис в Лондоне. Тина с сожалением смотрела, на них, и ей отчаянно хотелось найти какой-нибудь выход.
Молчание неожиданно нарушил Алекс.
— А почему бы не послать вместо тебя Тину? — спросил он. — Ты часто восхищалась ее работой и говорила, что тебе больше нечему ее учить. Она, конечно, сумеет отыскать эти растения, которые ты так ценишь, даже если у нее не хватит опыта, чтобы найти знахаря.
Первой реакцией Тины был испуг. Она вздрогнула и посмотрела на тетю. Во взгляде ее была растерянность, и, прежде чем ответить Алексу, Крис успокаивающе потрепала ее по руке:
— У Тины свое отношение к путешествиям: она их ненавидит! Я бы и не подумала просить ее пробираться по джунглям, потому что одна мысль о пауках пугает ее, а эту старую тигровую шкуру, — она пренебрежительно толкнула ногой оскаленную морду, — Тина обходит стороной, если думает, что никто на нее не смотрит. Разве не так, дорогая? — ласково спросила она.
