Точно так же вот уже несколько недель она не могла понять: в какой таинственный момент бытия в ней зародилась любовь к мужчине по имени Джеймс Роккаттер? И что явилось первым толчком для этой любви? Какой его жест, улыбка или, может быть, случайно сказанное слово пробудили в ней это чувство, которое теперь неудержимо разрасталось в ее сердце? И почему вообще с ней случилось это — то, чего не должно было случиться? Она не должна была влюбляться в своего босса — человека не ее круга. Он был слишком богат и красив для нее.
Вот же черт возьми! А ведь она так старалась не допустить этого. Без конца читала себе нотации. Пыталась замкнуться только в себе, ни с кем не общаться, уйти с головой в работу и домашние заботы.
Но у нее ничегошеньки из всех этих потуг не вышло. Ее сердце продолжало в открытую игнорировать рассудок, и она все глубже и глубже увязала в этой нелепой, безрассудной любви. И если в охватывавшем ее безумии и оставались еще какие-то признаки разумного подхода к вещам, то среди этих признаков Кэтрин могла с безошибочной уверенностью выделить только один: богатые боссы не женятся на своих секретаршах. Даже если и сами нанимают их к себе на работу…
Да, ей нравилась ее работа. Она любила делать все за своим рабочим столом быстро, аккуратно и эффективно.
Но она не хотела сводить всю свою жизнь только к работе.
Она хотела также быть женой и матерью. Хотела иметь страстного любовника, у которого был бы такой же повышенный интерес к сексу, как и у нее, но который делил бы с ней не только постель, но и все хлопоты жизни. Одним словом, она хотела в отношениях с мужчиной получать не просто и не только физическое или физиологическое удовлетворение. Она хотела получать полное удовлетворение. И именно с Джеймсом.
Ну, конечно же, физический аспект обязательно интересовал ее в отношениях с любым мужчиной. И если хотя бы один из тех поцелуев, которыми они обменялись с Джеймсом на балконе отеля, был даже легким намеком на сексуальный контакт, партнерство с ним в постели было пределом ее мечтаний. На мгновение женщина задумалась о том, смогла бы она получать удовольствие от интимных отношений с ним, зная, что они не будут постоянными. Но в следующую же секунду Кэтрин отбросила эту мысль. Быть знакомой с мужчиной, любить его, делить с ним постель, а затем расстаться — это противоречило любым ее убеждениям. Уж лучше жить так, как она жила сейчас, ни с кем не заводя близкое знакомство, никого не зная. Приходя каждый день на работу в «Роккаттер», она будет получать удовольствие от общения с Джеймсом, будет накапливать воспоминания об их контактах, а затем предложит свое резюме какой-нибудь совсем другой компании, не имеющей никаких связей с «Роккаттером и сыновьями». Может быть, ей удастся устроиться на работу где-нибудь в Калифорнии — штате ее мечты. Или в той же Пенсильвании в конце концов. Кто знает?
В любом случае пора заканчивать с глупостями и начинать серьезную жизнь. Ведь у нее был маленький ребенок, о котором надо всерьез заботиться.
Ход ее мыслей прервал Джеймс, когда взглянул на нее и сказал:
— Не понимаю, почему мне приклеили этот ярлык человека с каменным сердцем. Ведь я нормальный мужик.
— Нормальный мужик, у которого за пазухой сорок миллиардов долларов! — фыркнула Кэтрин.
— Я не стою таких денег.
— Но хотя бы примерно таких, черт бы их побрал! — пробормотала женщина, дожевывая кусочек поджаренного мяса. — Послушай, Джеймс, ведь для тебя самого не секрет, что для своих сотрудников ты являешься иконой.
— По существу, у меня никогда не возникало такой мысли. Я говорю серьезно. — Кэтрин бросила на него скептический взгляд. — И в этом твоя вина.
— Моя? — Женщина резко выпрямилась и подалась вперед. — Что ты имеешь в виду под моей виной?
— Пока ты мне не встретилась, я не тратил и десяти минут на размышления о том, что обо мне думали другие люди. Моя жизнь замыкалась на моей работе. Я шел прямо к намеченной цели, и никакой туман не застилал мне глаза. Когда же появилась ты, я стал вдруг лепетать о своих семейных делах, о детстве, а теперь ты вынуждаешь меня думать еще и о женитьбе и о том, чтобы завести детей.
С какой-либо подходящей супругой, подумала Кэтрин. С женщиной, которая занимала бы подобающее положение в обществе и могла бы достойным образом влиться в династию Роккаттеров.
Как раз в эту минуту к ним подошел Питер Роккаттер. Плюхнувшись на траву рядом с Кэтрин, он весело сказал:
— Привет, малыши! Как делишки? — И стянул колечко лука с ее тарелки.
— Привет, Пит, — ответила она и протянула ему поднос с остатками барбекю. — Как отдыхается? С удовольствием?
— Знаешь, я заговорил с девушкой из отдела закупок и…
— Оставь ее в покое, — мягким, даже слишком мягким голосом произнес Джеймс.
Кэтрин поежилась, но вовсе не от ветра. Пит улыбнулся, однако в его улыбке было больше вызова, чем доброжелательности.
— Уж не собираешься ли ты меня учить, с кем мне можно, а с кем нельзя встречаться? — резко бросил он старшему брату.
— Хочу тебе сказать, что лучше бы ты встречался не с сотрудницами «Роккаттера».
Пит вперил взгляд в Джеймса, потом в Кэтрин, затем снова в Джеймса и, поднявшись, сказал:
— М-да… Было приятно пообщаться, малыши. Но мне надо спешить. Через десять минут я должен встретиться с Эбби у автостоянки. Привет.
Джеймс не успел произнести и слова в ответ, как его брат мгновенно исчез из их поля зрения. Кэтрин успела заметить, как он отбросил в сторону салфетку и преподнес к виску руку. Разговор с Питом, продолжавшийся не более десяти секунд, наверняка испортил ему аппетит и настроение.
— Не знаю даже, что с ним делать, — пробормотал Джеймс.
— А почему ты вообще должен с ним что-то делать? — спросила Кэтрин.
— Потому что я сейчас возглавляю династию! — резко ответил Джеймс.
— Джеймс, сколько тебе лет? — переходя на дипломатический тон, спросила она.
— Почти сорок, — сказал он, и в его голосе явно прозвучали нотки ответного вопроса.
— А сколько лет Питу?
— Тридцать три.
— И насколько твердым и серьезным ты был в этом возрасте?
— Очень серьезным. Я управлял тогда огромной частью нашей компании.
— М-да… — Кэтрин задумчиво кивнула и произнесла: — А какую ответственность несет на сегодняшний день Пит? Я знаю, что у него есть работа, но ты не дал ему никакой власти.
Джеймс взглянул на нее с негодованием, но она не опустила глаза. Женщина готова была отправиться на новые поиски работы, но отказываться от своих убеждений не намеревалась.
— Более того, — твердым голосом добавила она, — ты обращаешься с ним, как с ребенком. А ведь он уже достаточно взрослый человек, чего ты до сих пор не замечаешь. — Сделав глубокий выдох, Кэтрин спросила: — Неужели ты всегда был таким самодержцем?
— Не понял?
— Самодержцем, — медленно повторила Кэтрин. — Послушай, Джеймс, со стороны сразу видно, что ты старший сын-любимчик, что тебе перейдут бразды правления вашей империей. А Пит, может быть, даже и не хочет быть на твоем месте, но он хочет по-настоящему участвовать в семейном бизнесе. Ты же не желаешь уступить ему даже самых легких вожжей. Однако у него есть такая же гордость, как и у тебя, и он не станет унижаться, как Оливер, выпрашивая еще одну порцию овсяной каши… Думаю, не нужно быть психологом-профессионалом, чтобы догадаться, что Пит просто хочет, чтобы ты уважал его.
— Но он выказывает это желание самым жутким образом!
— А тебе не кажется, что тут есть и твоя «заслуга» в немалой степени, — сказала она. — Ведь ты иногда разговариваешь с ним таким назидательным, таким категорическим тоном, что аж жутко становится.
— М-да? — Джеймс смерил ее долгим оценивающим взглядом. — Ты довольно дерзкая собеседница, тебе не кажется?
— Не кажется. — Она зарделась, но не подала виду, что смутилась. — Но почему? Только потому, что я не побоялась сказать королю, что он голый?
— Ты попала почти в точку! — с хохотом отреагировал Джеймс.
