— Совершенно верно, но только без вас.
Выражение лица Стюарта вдруг изменилось — стало холодным и отчужденным.
— Не воображай себе, что я буду гоняться за тобой по кабинету или насильно усаживать к себе па колени, чтобы ты записывала то, что я диктую. Если хочешь на меня работать, тебе придется потрудиться и приложить максимум стараний... Я же вижу, ты еще совсем ребенок, и, хоть я немного развлекся за твой счет тогда, в пятницу, это еще не значит, что я намерен продолжать в том же духе. Обычно я не позволяю себе приставать к таким юным созданиям, как ты. Так что можешь притвориться, что того неприятного происшествия просто не было — договорились? А теперь садись. — Он бросил на стол карандаш и блокнот, подошел к окну и начал быстро диктовать.
Синди ничего не оставалось, как сесть за стол, схватить карандаш и блокнот и усердно заполнить несколько страниц стенографическими знаками.
— Записала? — спросил Стюарт, закончив.
— Д-да, кажется.
Он велел ей прочесть написанное вслух, девушка начала читать, сначала запинаясь, потом спокойнее и увереннее. Стюарт кивал, затем опустился в кресло и начал подробно объяснять, в чем будут состоять ее обязанности.
— Персонал нашего отеля имеет право на скидки во всех гостиницах Новой Зеландии. В этом году или в начале следующего я собираюсь поехать в Австралию — открываю в Сиднее новый отель. Моя секретарша должна сопровождать меня. Потом, возможно, будут и другие поездки — на острова Кука, возможно, на Фиджи, а также по островам Новой Зеландии, и во всех поездках мне понадобится помощь секретарши, поэтому она должна быть свободна от всего, что может воспрепятствовать командировкам. Ну как, это утолит твою жажду приключений?
Синди, слушавшая с широко раскрытыми глазами, кивнула, тут же забыв про все свое недоверие к этому человеку. Перед ее мысленным взором проплывали картины, которые обрисовывал ей Стюарт. Сидней, Австралия! Окленд тоже большой город, но Сидней...
— Не надо так радоваться, — сухо заметил Стюарт, — тебя ждут не увеселительные прогулки. У тебя будет много работы. Работа, работа и еще раз работа. Тебе еще повезет, если ты хоть краем глаза увидишь Бонди или пляж Мэнли в Сиднее. — Он подробно изложил остальные условия, назвал ее жалованье, количество выходных и длительность отпуска, оплату по больничному и прочее, а под конец спросил: — Ну что? Тебя это устроит?
— А вы... вы берете меня на работу?
— Ну, ты ведь пришла сюда в надежде получить ее, не так ли?
— Конечно... Но у меня нет опыта, я раньше нигде не работала...
— Да, но мне кажется, у тебя есть энтузиазм и искреннее желание работать, которое в наше время редко встретишь в людях, — сказал Стюарт, снимая трубку серого телефона, который уже некоторое время звонил у него на столе. Пошарив в выдвижном ящике, он нашел там анкету и кивнул девушке, чтобы она ее заполнила, а сам тем временем говорил в трубку односложно и сухо.
Синди, все еще мучимая сомнениями, принялась заполнять графы. «Но почему? — спрашивала она себя. — Почему он выбрал именно меня? Наверняка здесь побывали и другие соискатели, более опытные и подготовленные, чем я, которые тоже стремились получить эту должность и выказывали достаточно энтузиазма и желания работать. Да и нужна ли мне эта работа? Конечно, это для меня счастливый шанс, и работа очень интересная, мне она должна понравиться, но чтобы Стюарт Ньюман стал моим начальником?..»
Стюарт — суровый и непреклонный, безжалостный и холодный. Это было видно во всем, что он делал. Синди казалось, что его невозможно уломать или растрогать. «Не позавидуешь тому, кто окажется у него на дороге», — подумала она, украдкой разглядывая своего работодателя.
Его лицо с крупными резкими чертами, словно грубо высеченное из камня, было несимметричным — видимо, он действительно когда-то играл в регби и ему сломали челюсть. Большой рот с тонкой верхней губой и чувственной нижней, нос, вероятно не раз перебитый... Этого мужчину можно было бы назвать безобразным, если бы не его глаза — темные, глубокие, обрамленные густыми пушистыми ресницами, широко расставленные, под густыми черными бровями, именно глаза придавали ему адскую брутальную привлекательность, но одновременно выдавали его пресыщенность и разочарование.
Он вдруг поднял на девушку взгляд, застав ее врасплох, она тут же опустила глаза и нацарапала свою подпись внизу анкеты; в конце она поставила крупную жирную точку с бесповоротной решимостью.
Тонкая рука Стюарта с длинными пальцами схватила листок. Он быстро пробежал текст глазами, потом взглянул на Синди, удовлетворенно кивнул и махнул рукой, отпуская ее.
— Завтра в девять, — шепнул он и вернулся к телефонному разговору.
«Что ж, теперь нет смысла ломать голову, почему да зачем и правильно ли я поступила, — думала Синди, выходя под теплое зимнее солнце, которое привлекало в Окленд столько туристов. — Теперь все решено. А правильно я поступила или нет, станет ясно очень скоро».
Однако ее не оставляли сомнения, что все было специально подстроено — и объявление в газете, и собеседование; что Стюарт Ньюман поджидал ее у себя в офисе еще до того, как она позвонила и назначила встречу на три часа.
Но все равно она чувствовала себя счастливой и даже гордилась собой, стоя возле дома своей кузины и глядя вдаль на залив Мишен, на голубую ленту моря, тянувшуюся вдоль извилистой кромки берега, где за полосой прибрежного песка начинался пышный парад густой тропической растительности.
Теперь она жила в городе. В красивом, современном городе, выросшем на предгорных холмах среди старых потухших вулканов, возле живописных заливов ласкового синего моря. Почти весь год здесь было тепло и солнечно, тропическое великолепие окружали заснеженные пики гор, а всего в нескольких милях отсюда тянулись кустарниковые пустоши и фермерские земли.
«Столько всего да еще работа, которой позавидовала бы любая девушка. Чего еще можно желать?» — удовлетворенно подумала Синди и пошла в дом. Жизнь ее только начиналась, но какой она окажется в дальнейшем, станет ясно только со временем.
Синди решила поделиться новостью, когда все соберутся за столом на ужин. Она хотела выбрать для этого особый момент, потому что знала — Джо придет в восторг, услышав об успехах своей кузины. Кит, конечно, тоже обрадуется, но, скорее всего, он просто спокойно одобрит и поздравит ее. Но вот Джо, блестящий, талантливый художник-декоратор, по сути настоящая деловая женщина, уж она-то поймет, как важно с самого начала попасть на хорошую должность, да еще с такими перспективами и возможностями.
Разглядывая поверх стола кузину, сидевшую напротив, Синди вдруг поняла, что сейчас в жизни этой женщины наступает очень грустный и очень счастливый период. Грустный, потому что через короткое время ей придется бросить любимую работу, а счастливый, потому что теперь у нее появятся другие радости и надежды — она скоро должна была стать матерью. «Но не думай, — заверяла она Синди, — что я брошу дизайн. Теперь у меня появится куча свободного времени, чтобы наконец заняться обустройством нашего собственного дома. Как видишь, кое-что я уже сделала, но у меня никак руки не доходят завершить начатое. А в выходные всегда находится масса всяческих дел».
В этот момент Джо вдруг подняла голову и поймала изучающий взгляд Синди.
— Что сегодня делала? Что-нибудь интересное?
— Да. — Синди была рада, что Джо невольно дала ей повод рассказать о своих успехах. — Я нашла работу.
— Что-что?
— Нашла работу, — громко повторила Синди, беря в руки нож и вилку и принимаясь разрезать кусок политого густым соусам мяса на своей тарелке.
— Ага, вот как... Это довольно неожиданно, но очень интересно. И что это за работа?
— В отеле «Южный Крест», секретарем управляющего. Начинаю с завтрашнего дня! — И, не в силах больше сдерживаться, девушка, сияя от счастья, рассказала обо всем, что случилось с ней днем, о перспективах и чудесных возможностях, которые обещала ей эта работа. Однако она постепенно замолкла, заметив вдруг, как побледнела Джо и как неловко закряхтел Кит. На минуту воцарилось напряженное молчание, и Синди воскликнула: — Да что такое?! Я думала, вы оба порадуетесь за меня, а вы вместо этого сидите, как будто вас змея укусила!
