Си Джей, не сдвинувшись с места ни на шаг, наблюдала за всем со смешанным чувством недоумения и удовольствия, что — как она признавала — не совсем соответствовало моменту. Маленькая Лиза обезумела от горя, а ее бедный отец не находил себе места от волнения. В следующее мгновение Си Джей машинально поднесла два пальца к губам и издала резкий свист.
Рэкс немедленно остановился.
Она опять свистнула, и собака уселась на тротуаре, выжидательно глядя на нее. Си Джей вытянула руку. — Рэкс лег на живот. Си Джей пошевелила пальцем — собака перевернулась. Она подняла кисть руки — он встал. Она дотронулась до запястья — он продемонстрировал безупречный прыжок, потом остановился и уставился на Си Джей в ожидании очередной команды, виляя хвостом.
Когда она коснулась груди, Рэкс устремился к ней. Он остановился в нескольких метрах от нее, подождал, пока она хлопнет по бедру, и уселся рядом.
— Молодец! — прошептала Си Джей.
Она старалась сохранить невозмутимое выражение лица, когда изумленные преследователи Рэкса наконец вернулись. Первой прибежала Лиза с распахнутыми на пол-лица глазами. Затем — ее отец, смотревший теперь на Рэкса как на чудесное явление.
Си Джей кашлянула.
— Рэкс, — (пес одарил ее взглядом, полным обожания), — ты плохо себя вел. Будь добр, извинись перед Лизой и мистером Мэттьюсом.
Рэкс заскулил и в знак раскаяния положил переднюю лапу себе на морду.
— Хороший мальчик, — прошептала она. — Итак, мистер Мэттьюс, что вы там говорили насчет плохого поведения?
Лицо Ричарда покрылась мертвенной бледностью. Только тогда Си Джей позволила себе гордо улыбнуться.
— Ну хорошо, сколько?
Си Джей упрямо поджала губы.
— Рэкс не продается, мистер Мэттьюс. Мне кажется, я вполне ясно выразилась.
Ричард бросил взгляд на небольшой дом, из окна которого выглядывала его дочь. После изматывающей погони за Рэксом у нее случился еще один приступ астмы, и Ричард отвел ее домой вместе с собакой. Он надеялся, что ему удастся все уладить. Теперь, после ответа Си Джей, он с трудом подавил нараставшую в душе панику, вытащил из кармана все содержимое и протянул женщине.
— Две сотни наличными.
— Мистер Мэттьюс…
— Если хотите больше, я выпишу чек.
Си Джей, отказываясь, выставила вперед руку и замотала головой так энергично, что масса коротких кудряшек золотым облачком накрыла лицо.
— Ситуация, конечно, очень непростая, но Рэкс и я… у нас особенные отношения. Разве вы не понимаете, что я не могу от него отказаться?
Красивые золотистые глаза молили о понимании — понимании, которое Ричард не мог ей дать. Ведь Лиза рассчитывала на него.
— Вы уже от него отказались, мисс Морей. По закону он принадлежит нам.
Он поежился, избегая смотреть в эти удивительные янтарные глаза, полные боли, и в поисках моральной поддержки взглянул на окно. За ним с надеждой ждал ребенок, которого он любил больше жизни.
— Моя дочь тоже особенная. Эта собака слишком много для нее значит. Если она его потеряет, это разобьет ей сердце.
— Я понимаю…
Боль, с которой Си Джей прошептала эти слова, не ускользнула от внимания Ричарда. Он внимательно посмотрел на Си Джей, на ее немного сутулые плечи, морщинки на лбу, на внезапно дрогнувшие губы со следами бледно-розовой помады. На ней была повседневная, ничем не примечательная одежда — свободная белая вязаная кофточка с короткими рукавами, бежевые льняные брюки и кроссовки — не новые, но и не совсем изношенные.
— Я куплю Лизе другую собаку, щенка — он будет принадлежать только ей. Я даже научу ее, как его дрессировать…
— Нет, — Ричард попытался смягчить свой резкий тон, — это очень щедрое предложение, и мы очень вам благодарны, но Лизе не нужна другая собака. Она хочет Рэкса.
— Лиза всегда получает то, что хочет, не так ли?
Ричард напрягся — это был больной вопрос.
— Моя дочь не такая, как другие дети. Она не может бегать по цветущим лугам, кататься на велосипеде или играть с мячом в парке. Она провела больше времени в больнице, чем другие дети проводят в школе. Не ее вина, что она больна. Не ее вина, что она обречена расти без матери. И не ее вина, что она лишена обыкновенных радостей детства — того, что заслуживает любой ребенок. — Он стиснул зубы. — Поэтому ответ — «нет», мисс Морей. Лиза не всегда получает то, что хочет.
— Пожалуйста, поймите, я не это имела в виду…
— Если вы имели в виду то, что я пытаюсь компенсировать все эти потери немногими радостями, — да, я виновен!
Он запихнул бумажник в карман и скрестил руки на груди, больше злясь на себя, чем на эту женщину.
Ричард был любящим отцом, но это не застило ему глаза. Он отлично знал, что Лиза не притворяется больной, чтобы манипулировать им. Его дочь порой доставляла немало хлопот, но у нее было на это право. Астма в сочетании с аллергией на множество вещей не раз ставила под угрозу ее жизнь. Она была больным, ранимым ребенком, растущим без матери. Но Ричард обожал ее и поставил своей целью защищать ее и делать счастливой.
В данный момент ее счастье зависело от исхода спора об опеке над этой особенной, хитрой и, бесспорно, умной собакой. И Ричард не собирался его проигрывать.
— Простите, — пробормотала Си Джей хриплым голосом. Он почувствовал тепло ее прикосновения. — Поверьте, я знаю, как Лиза любит Рэкса. Но они были вместе всего несколько недель, а со мной он провел всю свою жизнь. Я готова отдать за него все что угодно. Пятьсот… тысячу, десять тысяч… Я возьму ссуду, продам машину, я что-нибудь придумаю… — Ее пальцы дрожали, когда она сжала его запястье. — Я знаю, я взрослая женщина, а ваша дочь — ребенок, я знаю, что кажусь эгоисткой, может быть, это действительно так, но я в отчаянии. Вы не понимаете, вы не знаете, через что мы с Рэксом прошли вместе!
К ужасу Ричарда, у нее в глазах заблестели слезы и через мгновение покатились по щекам.
— Дети легко переносят изменения… — Ее голос дрожал, она бросила взгляд на окно, за которым рыдала Лиза, обнимая косматого друга, неистово облизывающего ее лицо в знак утешения.
Си Джей задержала взгляд на мгновение, потом отвернулась, покачала головой.
— Боже мой, — пробормотала она. — Послушайте. Не верится, что я собираюсь разбить сердце ребенка, чтобы сберечь свое собственное. — Она вытерла лицо руками, уперлась ладонями в бедра и уставилась на землю. — Простите. Я не знаю, что на меня нашло. Мне нет оправдания.
Прежде чем Ричард мог ответить, Лиза выбежала из дома, плача навзрыд.
— Нет, папа, нет, Рэкси — моя собака! Не позволяй ей забрать его, пожалуйста, пожалуйста… — девочка захрипела, — не позволяй ей забрать… его…
Ричард выхватил из кармана ингалятор, но Си Джей удержала его движением руки и присела на корточки перед тяжело дышащим, покрасневшим ребенком.
— Я не собираюсь забирать твою собаку, — сказала она спокойно. — Но есть кое-что, что тебе следует знать о Рэксе. Если ты любишь его так сильно, как я думаю, то успокойся и послушай, как надо правильно о нем заботиться.
К удивлению Ричарда, удушье прекратилось, дыхание дочери стало ровнее, и она остановила скептически-пристальный взгляд на Си Джей.
— Я и так хорошо забочусь о Рэксе.
— Я в этом не сомневаюсь, но знаешь ли ты, например, что Рэкс любит бананы?
Глаза девочки расширились.
— Да-да, именно бананы, но если он съест больше чем два кусочка, ему становится очень плохо, так что ты должна будешь хорошенько их прятать. Он также любит яблоки, но опять же, ты должна следить за тем, сколько он съедает. Есть также несколько видов собачьей еды, которые он не станет есть.
Девочка просияла:
— Папе пришлось купить три различных вида, прежде чем мы нашли, что нравится Рэксу.
— Вот видишь, ты уже раскрыла один из его секретов. Рэкс довольно привередливый. Ты должна быть внимательна и давать ему только то, что не причинит ему вреда. Его животик чувствителен.
Лиза серьезно кивнула.
