Дон Андре воспринял ее поправку скептически, и Венеция призналась себе, что, судя по ее встрече с Тоби, могло показаться, что она скорее находилась в центре, а не на периферии.

— Я здесь, — объяснил Тоби, — в качестве друга старины Джона.

— Джона? Не Джона ли Д'Эльбуа?

— Конечно, Джона Д'Эльбуа. Сеньорита де лос Реес собирается летом к ним приехать.

— Ну и ну… — протянула Венеция.

Сестры молча слушали их разговор, растерянные, не уверенные в том, что они все правильно поняли. Наконец Хоакина спросила:

— Значит ли это, что вы знаете сеньора Хуана Д'Эльбуа, Венеция?

Венеция сразу обернулась к ней:

— Конечно, Хоакина. Они с Тоби и моим братом Тимоти были чумой моей жизни во время каникул. Они вместе учились в школе и по очереди жили друг у друга. Они были ужасны… о, но с тех пор они очень изменились в лучшую сторону. Особенно Джон.

— Значит, когда я поеду в Англию, я вас тоже увижу?

— Конечно, увидишь. Если захочешь, Хоакина.

— Я думаю, — вмешался дон Андре, — что вам следует провести нашего гостя в дом и представить его вашей маме. — Он обернулся к Тоби. — Извините, сеньор, но у сеньора де Квеведо и у меня есть дело, которым мы должны срочно заняться.

Мужчины пошли к машине дона Андре, а четыре молодые женщины с гостем направились в замок.

Тоби Неттлтон, привлекательный молодой человек, со здоровым цветом лица, каштановыми волосами и очаровательными, подкупающими манерами, притягивал к себе людей, как магнит. Он был шести футов ростом, спортсмен, хорошо образованный и неплохо разбирался в искусстве. Венеция, будучи на год старше его, в отрочестве мечтала о Тоби и несколько месяцев даже страдала от неразделенной любви. Теперь она вспоминала об этом с улыбкой: они сохранили взаимную симпатию, но обратились к разным идеалам.

Сеньора де лос Реес ждала их в sala. Слуги немедленно внесли разнообразные блюда и напитки. Девочки горячо обсуждали удивительное совпадение: оказывается, Венеция знает Тоби и Джона и их семьи в Англии дружат. Сеньора была смущена. Она не ожидала, что у Венеции такие знатные друзья.

— Значит ли это, — спросила она Венецию, — что ваш отец тоже английский лорд?

— Нет, — засмеялась Венеция.

— Но он рыцарь, — встрял в разговор Тоби.

— Что это значит, сеньор?

— Это значит, что его зовут сэр Дункан Гамильтон, а маму Венеции леди Гамильтон. Но она не имеет никакого отношения к ее исторической тезке с сомнительной репутацией.

Для сеньоры оказалось довольно сложно понять. Она плохо разбиралась в аристократической иерархии других государств, кроме собственного.

— А ваш брат тоже будет сэром Гамильтоном после смерти вашего отца? — спросила она Венецию.

— Нет, сеньора. Этот титул прижизненный и не передается по наследству. Моего отца посвятили в рыцари за заслуги в науке.

Сеньора отказалась от попытки разобраться в таких загадках, но ее отношение к Венеции мгновенно сделалось менее критическим и отчужденным.

Приезд Тоби Неттлтона вызвал всплеск социальной активности. Молодые люди, жившие по соседству, прошли отбор на то, чтобы составить ему компанию и были приглашены принимать участие в купаниях — теперь купания стали намного чаще. У всех по очереди устраивались теннисные матчи, и девушки ходили смотреть. Утренние прогулки верхом теперь стали походить на экспедиции. В castillo организовали импровизированные танцы (на которых дон Андре не появлялся) и собрали большую группу желающих пойти на корриду.

— Меня не считайте, — решительно заявила Венеция.

— Вы не пойдете? — удивилась Аннина.

— Нет, спасибо. Я не пойду.

— Но это замечательная возможность увидеть корриду.

— Благодарю, но я не люблю боя быков.

Девушка уловила в ее голосе непреклонность и не стала настаивать.

Это была чудесная, головокружительная неделя. Уроки английского были забыты, но, поскольку девочки имели возможность практиковаться в своем значительно усовершенствованном английском на Тоби, Венеция считала, что это не страшно. Сам Тоби, как образец дипломатичности, не выказывал предпочтения ни одной из сестер. Он поддразнивал Аннину и был восхитительно любезен с Эмилией и Хоакиной. Если к кому он и проявлял предпочтение, то только к Венеции. С ней он гулял под руку, в бассейне ловил ее за длинные волосы, а когда она выходила из бассейна, без стеснения бросал ее туда. «О, перестань дурачиться, Тоби», — взмолилась Венеция, боясь, что такая грубая игра будет неверно истолкована ее испанскими хозяевами.

Накануне его отъезда, оставив Тоби беседовать с компанией в sala, Венеция тихо ушла, чтобы искупаться в темноте. А он, решив сделать то же, ускользнул позднее и нашел ее в бассейне.

— Это ты, Венеция? — спросил он тихо, увидев зыбь на воде.

— Да. Здесь классно.

Тоби нырнул и подплыл к ней:

— Значит, вот куда ты сбежала. Ты часто это делаешь?

— Очень часто. Я люблю купаться ночью.

— Разве здесь нет подводного света?

— Есть. По одному с каждого края. Но мне нравится так.

— О, давай посмотрим эффект. Вода должна выглядеть великолепно с такой подсветкой. Где выключатель?

— В павильоне.

Он вылез из бассейна и пошел зажечь подводные огни. Они вспыхнули неожиданно ярко, озарив чистую, светящуюся зеленовато-голубым светом воду, в которой отражались и небо, и деревья, и кусты, и розы на стенах, смягчая серый цвет огромных камней старинного замка и подчеркивая темноту за пределами круга огней.

— Красиво, правда? — Тоби стоял на краю бассейна. — Ты похожа на русалку, на совершенно неземное существо. Вылезай, посмотри как чудесно.

Девушка легко поднялась на бортик и встала рядом с ним. Он обнял ее за талию. Волшебство ночи и красота окружающей обстановки создавали у них романтическое настроение.

— Жаль, что я завтра уезжаю, — вздохнул Тоби.

— Тебе обязательно надо ехать? Я уверена, что хозяева были бы рады, если бы ты еще побыл здесь.

— Боюсь, мне пора. Я использовал отпуск за весь год и в понедельник должен возвращаться к рабочей рутине. Ты счастливая, Венеция, что можешь остаться здесь.

— Твой приезд очень скрасил однообразие здешней жизни. Девочки будут ужасно скучать, когда ты уедешь.

— Разве они не купаются по ночам?

— Они и днем-то не особенно купаются, а по ночам тем более. Девочки с матерью сидят в sala, сплетничают, пока не придет время ложиться спать. А мне нравится купаться одной.

— А теперь вот я нарушил твое одиночество.

— Я очень рада.

— Спасибо, Венеция. — Он нагнулся и поцеловал ее мокрое плечо. — Ты выглядишь великолепно, малышка, среди всех этих чопорных сеньорит. Они, наверное, сходят с ума от зависти.

Девушка, смеясь, посмотрела прямо ему в лицо. Тоби, улыбаясь, склонился к ней и нежно потерся щекой о ее щеку.

— Я здорово был тобой увлечен, Венеция, — признался он. — Несколько лет назад.

— В самом деле? О, Тоби, я тоже. Я мечтала о тебе, придумывала самые фантастические приключения.

Они рассмеялись.

— Давай, — предложила девушка, — еще один заплыв и — спать.

Молодые люди нырнули вместе и поплыли рядом в прозрачной, светящейся, аквамариновой воде, переплыли бассейн и вернулись обратно.

— Выключи свет, — попросила Венеция. — Мало ли кто может за нами наблюдать.

— А это имеет значение? — пожал плечами Тоби, но все же пошел выполнять ее просьбу.

— Я уверена, что сеньора не одобрила бы нашего купания, — заметила Венеция, ослепленная темнотой после яркого света.

Они вытерлись, надели халаты и сандалии и пошли вместе в дом через темноту сада. У подножия винтовой лестницы друзья попрощались, и Тоби отправился искать свою комнату, а Венеция начала взбираться по лестнице.

На следующее утро очаровательный англичанин уехал, и все девушки испытали чувство глубокого разочарования. Они встретились за кофе на уроке английского языка. Инес и Паскуала вошли в подносами, и все пошло по обычному распорядку. Но сестры выглядели апатичными и скучающими. Эмилия и Аннина открыто завидовали Хоакине — ее поездке в Англию. До приезда Тоби они относились к этому равнодушно.