Мисс Марпл задумчиво кивнула. Имя Гулбрандсена пользовалось международной известностью. Этот человек, отличавшийся как недюжинной деловой хваткой, так и абсолютной честностью, сколотил столь значительное состояние, что единственным способом распорядиться им была благотворительность. Его имя все еще имело немалый вес. Фонд Гулбрандсена, «Гулбрандсен рисёрч», «Гулбрандсен эдминистрейтив элмсхаузис» – и наиболее известным среди его учреждений был колледж для сыновей рабочих.

– Знаешь, она вышла за него замуж не ради денег, – сказала Рут. – А я вышла бы за него только ради них. Но Кэрри-Луиза не такая. Я не знаю, чем бы это кончилось, не умри он, когда ей было тридцать два. Прекрасный возраст для вдовы. Она обладает опытом, но все еще не утратила способность к адаптации.

Старая дева кивала, слушая ее, одновременно с этим перебирая в памяти знакомых ей вдов в Сент-Мэри-Мид.

– Я была поистине счастлива, когда Кэрри-Луиза вышла замуж за Джонни Ристарика. Хотя он женился на ней ради денег – и никогда не женился бы, не имей она их. Джонни был эгоистичным негодяем, охочим до удовольствий, но такие люди куда менее опасны, нежели чудаки. Все, что было нужно Джонни, – комфортное существование. Он хотел, чтобы Кэрри-Луиза обслуживалась у лучших портних, покупала яхты и автомобили и наслаждалась жизнью вместе с ним. Мужчины такого типа вполне безопасны. Обеспечь ему роскошь, и он будет мурлыкать, словно сытый кот, и всячески угождать тебе. Я никогда не воспринимала всерьез его работу театрального декоратора, но Кэрри-Луиза была очарована им – считала его занятие искусством с большой буквы. А потом его увела эта отвратительная югославка. Вообще-то он не хотел уходить от нее. Если б Кэрри-Луиза проявила благоразумие и подождала его, он вернулся бы к ней.

– Она очень любила его? – спросила мисс Марпл.

– Это довольно забавно. Я думаю, нет. Она отнеслась к его измене весьма спокойно. Сразу дала ему развод, чтобы он мог жениться на этом ужасном создании, и предложила поселить двух его детей от первого брака в своем доме. Так что бедному Джонни пришлось жениться на этой женщине. В течение шести месяцев она устраивала ему веселую жизнь, а потом, в приступе ярости, направила автомобиль вместе с ним в пропасть. Говорили, будто это несчастный случай, а я считаю, что во всем виноват слишком вспыльчивый характер!

В течение нескольких секунд миссис ван Райдок внимательно изучала отражение своего лица, затем взяла щипчики и выдернула из брови волосок.

– И что же делает Кэрри-Луиза далее? – продолжала она. – Выходит замуж за этого Льюиса Серроколда. Еще один чудак! Я не хочу сказать, что он не любил ее – думаю, что любил, – но у него была та же навязчивая идея, что и у Гулбрандсена. Он хотел осчастливить человечество. По-моему, никто не может сделать твою жизнь счастливой, кроме тебя самого.

– Пожалуй, – согласилась мисс Марпл.

– На идеи существует мода – как на одежду… Кстати, дорогая моя, ты видела, какие юбки пытается заставить нас носить Кристиан Диор?.. Так о чем я говорила? Ах да, мода. Сейчас в моде филантропия. Во времена Гулбрандсена это было образование. Но сейчас это уже немодно. В ситуацию вмешалось государство. Образование стало правом каждого – и теперь, когда люди получили доступ к нему, они о нем больше не думают! Подростковая преступность – вот о чем говорят сегодня. Малолетние преступники, потенциальные преступники… Все просто помешались на этой теме. Видела бы ты, каким энтузиазмом загораются глаза у Льюиса Серроколда за толстыми стеклами очков! Он один из тех людей, облеченных властью, которые обходятся бананом с куском тоста и отдают себя целиком и полностью своему делу. И Кэрри-Луиза увлеклась беззаветно – как увлекалась всегда. Но мне это не нравится, Джейн. Все захвачены этой новой идеей. Они устраивают собрания, а недавно учредили исправительное заведение для этих малолетних преступников, в котором с ними занимаются психиатры, психологи и все такое прочее. Льюис и Кэрри-Луиза постоянно находятся в окружении этих подростков – которые, наверное, не вполне нормальны. В их доме все время толкутся наставники, учителя-энтузиасты, половина из которых являются откровенно сумасшедшими. Все они чудаки, и моя маленькая Кэрри-Луиза окружена ими со всех сторон!

Она замолчала и с беспомощным видом взглянула на подругу.

– Однако, Рут, ты так и не сказала мне, чего, собственно, опасаешься, – с некоторым удивлением заметила мисс Марпл.

– Говорю тебе, не знаю! Именно это меня и тревожит. Я заезжала к ним, и у меня возникло ощущение, что там что-то не так. Атмосфера, обстановка в доме – я уверена, что не ошибаюсь, поскольку всегда обладала чутьем в отношении таких вещей. Я тебе не рассказывала, как уговорила Джулиуса продать долю в «Амальгамейтид серилс» перед самым банкротством компании?.. Нет-нет, там определенно что-то не так. Но мне неизвестно, что именно. То ли дело в этих малолетних преступниках, то ли в чем-то еще. Не знаю. Льюис живет своими идеями и не замечает, что творится вокруг, а Кэрри-Луиза, да благословит ее Господь, видит и слышит только то, что красиво выглядит и красиво звучит. Это очень мило, но весьма непрактично. Существует такое понятие, как зло. Я хочу, Джейн, чтобы ты незамедлительно отправилась туда и выяснила, в чем там дело.

– Я? – воскликнула мисс Марпл. – Но почему я?

– Потому что у тебя нюх в подобных делах. Ты всегда выглядела милым, невинным созданием, Джейн. Тебя никогда ничего не удивляло, и ты всегда предполагала худшее.

– Худшее, к сожалению, случается слишком часто, – пробормотала мисс Марпл.

– Не понимаю, почему у тебя, живущей в таком спокойном, идиллическом месте, столь невысокое мнение о человеческой природе.

– Ты никогда не жила в деревне, Рут. Тебя, наверное, удивило бы то, что происходит в этом спокойном, идиллическом месте.

– О, тебя это наверняка не удивляет. Поэтому ты поедешь в Стоунигейтс и выяснишь, что там не так. Хорошо?

– Но дорогая Рут, сделать это будет чрезвычайно сложно.

– Вовсе нет. Я все продумала и – только не сердись – уже подготовила почву для твоего визита.

Миссис ван Райдок с некоторым смущением взглянула на мисс Марпл, закурила сигарету и приступила к объяснениям:

– Как тебе должно быть известно, после войны люди в этой стране, имеющие небольшой фиксированный доход – вроде тебя, Джейн, – попали в тяжелое положение.

– О да, в самом деле. Если б не щедрость моего племянника Раймонда, я не знаю, что со мною сталось бы.

– Забудь о своем племяннике, – сказала миссис ван Райдок. – Кэрри-Луиза ничего не знает о нем – или, если знает, то знает его как писателя и понятия не имеет, что он твой племянник. Я сказала Кэрри-Луизе, что наша дорогая Джейн пребывает в бедности, порой даже недоедает и, конечно, слишком горда, чтобы обратиться за помощью к старым друзьям. Деньги ей предложить нельзя, сказала я, но отдых в уютном доме в обществе подруги молодости, при наличии обильной пищи и отсутствии забот и тревог…

Немного помолчав, Рут ван Райдок добавила с вызовом:

– Ну, давай рассердись на меня, если тебе угодно.

Удивленная мисс Марпл широко распахнула свои голубые глаза.

– Да почему же я должна сердиться на тебя, Рут? Весьма хитроумный план и вполне правдоподобный предлог. Я уверена, Кэрри-Луиза откликнется на твое предложение.

– Она уже послала тебе письмо. Ты обнаружишь его, когда вернешься домой… Скажи откровенно, Джейн, ты не считаешь, что я допустила непозволительную вольность? Ты не будешь возражать против того, чтобы…

– Отправиться в Стоунигейтс под ложным предлогом? Нисколько – если это необходимо. Ты считаешь это необходимым – и я согласна с тобой.

Миссис ван Райдок с изумлением воззрилась на нее.

– Но почему? Тебе что-нибудь об этом известно?

– Мне ничего об этом не известно. Так считаешь ты. А ты не склонна к фантазиям.

– Да, но у меня нет каких-либо фактов, на которые можно было бы опереться.