Улыбнувшись на праведное возмущение дядюшки, я решила промолчать в ответ, и просто обняла его покрепче, благодарно поцеловав его в щеку. Смущенно замолчав, дядя Адам сначала снял с моей головы беретку, а затем потрепал по волосам ласково и неумело (своих-то детей у него нет), как делал еще в детстве. Мы немного посидели вместе, в обнимку. А потом хором, с дружным вздохом произнесли:
- Ты береги себя...
- Спасибо...
И, за что я люблю дядю Адама еще больше, он не спросил, куда и зачем я собираюсь с таким набором. Он, наверно, как мало кто знает, что некоторые вещи должны остаться не разглашенными.
Тихо рассмеявшись, я отстранилась и, положив в сумку еще и мешочек с метлой, застегнула молнию. Ну, теперь можно сказать, что к делу я готова. Только с тетушкой поговорю немного. Задумчиво кивнув собственным мыслям, уточнила у дяди, который, чтобы скрыть грусть в глазах, принялся пить чай:
- Скажи, тетя Антай сегодня дома?
Чуть не подавившись чаем (я виновато вжала голову в плечи), дядюшка посмотрел на меня удивленно и спросил в ответ:
- Где же ей еще быть? Скорее всего, она сейчас на террасе на третьем этаже, вяжет.
- Вяжет?..
Сказать, что я удивилась – ничего не сказать. Чтобы тетя Антай и... вязала?!
Кивнув, дядя расправил усы и с каким-то грустным вздохом отозвался:
- Да. Если помнишь, она, как вышла на покой, взялась за книги. Сначала читала детективы, но, дойдя до современных – разочаровалась ужасно. Начала читать... как это сейчас говорят?.. фэнтези, и тоже разочаровалась. Говорит, про другие миры еще ничего, но вот про наш столько всякого пишут, что жить страшно становится. И вот однажды ей в руки попалась книга по вязанию...
Дядюшка еще раз печально вздохнул, из чего я заключила, что лучше бы ей в руки попалась книга про резьбу по дереву. Негромко хихикнув, спрыгнула со стола и, повесив сумку на плечо (хотя она была явно приспособлена для ношения на талии), задала еще один вопрос, самый главный для меня:
- А... бабушка Регина здесь?
Удивленно глянув на меня поверх очков, дядя Адам переспросил:
- Тетя Регина? О, она уехала недавно. Сказала, что в каком-то там мире сейчас проходит научная конференция, и она никак не может этого пропустить.
Вот ведь дает моя прабабушка! Ей уже под семьсот, а она все туда же – по конференциям. Да чтоб так каждый жил!
- Вот и хорошо! Удачи, дядя Адам.
С этими оптимистичными словами я выскользнула из лаборатории в коридор и направилась на поиски лестницы на третий этаж. Почему именно на поиски? У нас просто дом чудить любит... Что сказать – возраст.
Вообще, не поймите меня неправильно, я свою прабабку уважаю. Но уж больно она... как сказать... Если говорить прямо – она зациклена на чистоте рода. Строже всего она придирается к мужской части нашей семьи. И если мужей кого-либо бабушка Регина еще может принять, то вот сыновей – никак нет. Даже своего собственного сына... скажем так, не слишком жаловала. Для него амнистия наступила лишь тогда, когда выяснилось про Эсмиральду, мою “сестру” по несчастью. Вот мы-то с ней и есть то, к чему прабабка придирается во вторую очередь. Нет, она нас любит. Но смотрит с такой жалостью и снисхождением, что лучше уж гнала.
Да и больно она у нас любопытная. А мне лишнее внимание сейчас совершенно ни к чему. Так что очень хорошо, что бабушки Регины нет дома.
Отбросив эти мысли, я вышла на террасу, где должна была сидеть тетя Антай. Пожалуй, перед этим все-таки следовало одеть что-то теплое... Осинники – это вам не Москва. Здесь в сентябре осень уже в полных правах. По крайней мере, в этом году. Но есть еще надежда на бабье лето, определенно есть.
Я не успела даже оглянуться, когда услышала знакомый голос, в котором были нотки раздражения:
- Здравствуй, племянница. Проходи, желанной гостьей будешь. – И тише, словно в надежде, что я не услышу, было добавлено: – Может, хоть ты поймешь, как эти дурацкие петли делать!
Еле удержавшись от тихо смешка, огляделась по сторонам. Тетя нашлась довольно быстро – в кресле, около перил. Она не оборачивалась и не прекращала работу, а меня узнала просто по шагам – годы работы сказываются. Когда-то тетя Антай пыталась такую же хватку привить и мне, но потом была вынуждена признать, что сыщика из меня не получится. Но хоть какому-то логическому мышлению и решению загадок она меня научила. Все-таки, что ни говори, но логика и умение сопоставить несопоставимое – ее конек.
И почему она ушла из МВД?..
Выглядела моя тетя лет на тридцать, не больше. Разве что в уголках глаз виднеются небольшие, усталые морщинки. Тетя Антай всегда была привлекательной, она нравилась мужчинам. Но замуж так и не вышла. Она относится к той категории женщин, которые считают, что со всем могут справятся сами, и действительно справляются. Сильная, умная. И одинокая. Она усердно это скрывает, да только все равно нет-нет, да и проскальзывает что-то такое. Интересно... я одна это замечаю?..
Сейчас ее волосы были заплетены в косу и уложены короной на голове. Эта прическа ей шла, открывая высокий лоб и немного острые ушки – в предках были то ли эльфы, то ли еще кто-то из ушастых. Губы упрямо поджаты, в серо-зеленых глазах плескалось недовольство, направленное на пряжу в руках. На коленях лежал моток ниток, тонкие пальцы сердито сжимали спицы. Дело не шло...
Оценив все это, я заглянула в книгу, которая лежала на перилах рядом с тетей, затем на пряжу в ее руках. Чуть нахмурившись, задумчиво заметила:
- По-моему, тут узел в другую сторону нужно сделать...
Секунду помолчав, не поднимая взгляда от ниток, тетя Антай бросила пряжу на пол, в сердцах воскликнув:
- Да пропади оно все пропадом! – И уже тише добавила: – Потом разберусь.
Замолчав, тетя посмотрела на горизонт, словно и не замечала, что к ней приехала племянница, которую та не видела уже почти целый месяц. Пожав плечами, я уселась рядом, на перила, и подняла взгляд к небу. Торопиться не хотелось, хотя время и поджимало. Вздохнув тихонько этой мысли, поинтересовалась с тихим интересом:
- А зачем ты вообще за это взялась?
Упрямые складки около губ чуть разгладились, показывая, что тетушка лично на меня не сердится, но взгляд все равно был устремлен в сторону, а в глубине его искрится гнев – не любила она, когда хоть что-то у нее не получилось. Немного помолчав, тетя все-таки ответила:
- Хочу связать пинетки.
Прикинув, не предвидится ли в семье пополнение, я удивленно посмотрела на тетю.
- Это для кого?
- Для моего ребенка, разумеется.
Вот от такого я чуть не свалилась ко всем чертям!
- Ты, что, беременна?!
Чуть удивленно посмотрев на меня, словно спрашивая, как я могла спросить такую глупость, тетя просто ответила:
- Пока нет.
Немного помолчав, и видя на моем лице искреннее недоумение, она тепло улыбнулась (что случалось, увы, крайне редко... а улыбка ей идет) и добавила:
- Я решила, что пора завести семью. Вечно молодой мне быть не светит, дорогуша, а закончить жизнь в одиночестве очень не хочется.
Сплошные новости! Пожалуй, если бы моя мать сказала, что собирается замуж, я бы удивилась куда меньше. А надо знать мою мать, чтобы понять, что скорее небо на землю рухнет, чем она решит уступить кому-либо из мужчин...
- Неужели настоящую семью?.. – осторожно поинтересовалась, перехватив сумку поудобней, чтобы не уронить от еще какой-нибудь новости. А то такой бум будет... – И замуж выйдешь?
Чуть поморщившись, тетя снова отвела взгляд и ответила немного прохладно:
- Ведьме, чтобы завести семью, не обязательно выходить замуж.
Я задумчиво кивнула, украдкой облегченно выдохнув. Конца света не предвидится – Антай не изменила своим принципам. Правда, я никак не могу представить, чтобы она искала себе мужчину, чтобы просто забеременеть... Но чего не бывает в нашем безумном мире? Вернее, в нашей сумасшедшей семейке.
