— Садись, подброшу, чего по такому ветру пешком топать!

Алекс уселся рядом с водителем, и электрокар не спеша покатил к зданию терминала.

— На Августе прилетел? — парню явно было скучно.

— Ага.

— Толковая машина, максималка 280, крейсерская 260 километров в час.

Парень явно относился к тому типу людей, для которых помолчать хотя бы пять минут было физически невозможной задачей.

— В пятибаковой версии под тысячу километров дальность полета, — парень продолжал выдавать свои энциклопедические познания о летной технике.

— Слушай, а не скажешь где у вас тут можно камеру продать быстро, — перебил его Алексей, — а то денег после отдыха на Байкале на билет до Москвы не хватит. Слишком уж хорошо отдохнул, хоть авиастопом едь.

Наступила пауза.

— Ну, так как-то сразу не скажу, — растеряно сказал фанат авиатехники.

Вопрос Алексея явно выбил его из потока мыслей о достоинствах 109-й модели вертолетов Augusta. Алексею даже показалось, что в мозгу собеседника сейчас как в компьютере идет перезагрузка на новую тему беседы. На лице собеседника прямо отражался весь этот процесс: глаза смотрели в одну точку вперед, мимика выражала застывшее лицо погруженного в себя человека. Но это продолжалось секунды. С лица пропала сосредоточенная отрешенность и функция разговора у водителя заработала в прежнем пулеметном режиме.

— Ха, шутник. Авиастопом. Слово ж кто-то придумал, — затараторил водитель. — А что за камера? Дорогая? Я вообще не знаю, где сдать можно. Может, на радиорынке, так сегодня четверг — он не работает. Если предмет стоящий — можно с грузовиками договориться. Че скажешь?

Из всего набора слов Алекс понял, что есть какие-то грузовики, которые могут принять камеру.

— А что за грузовики?

— Ну грузовые рейсы. Если с ними поговорить, то могут за нормальный товар взять пассажиром, главное, чтобы подходящий рейс был. Ты ж не хочешь во Владивостоке оказаться? Но вообще-то должны на Москву быть. По будням обязательно рейсы есть. Все, приехали. Выходишь или дальше поедем?

Электрокар остановился рядом с терминалом. Водитель вопросительно смотрел на Алексей.

— Куда дальше? — Алексей не поспевал за скоростью вываливания информации этим говорливым субъектом.

— Ну куда? На грузовой терминал. Рейс искать. Помогу тебе, а то больно уж вы, столичные, неприспособленные к жизни. Гонору много, а… — недоговорил он. — Меня Лехой зовут.

— О! Тезки! Ладно, давай к твоим грузовикам, надо ж как-то добираться, — ответил Алекс, решив на замечание о "столичных" промолчать.

Бурковский сидел в кабинете и составлял пазл сегодняшних событий.

"Итак, что мы имеем. Вчера вечером через систему безопасности на территорию проник неизвестный. Все системы контроля распознают его как гостя и пропускают на вечерний прием. Там он на камеру снимает присутствующих, а ночь проводит с Симоной Лурье (что само по себе выглядит странно).

При этом прибывает сюда на снегоходе, а покидать базу собирается на вертолете своего якобы нового знакомого — генерала ФСБ Смирнова. Более того, перед выходом из отеля он сидит со Смирновым в баре и пьет пиво, по словам Смирнова они встретились на этаже отеля случайно.

Как и полагается случайному посетителю, он попадает в поле зрения патруля, и его задерживают. Пока он находиться в нашем кабинете, ожидая встречи со мной, получает звонок, и по тоннелю, где также опознается детекторами как гость, попадает на аэродром и улетает на вертолете Смирнова. Судя по вопросам, которые он задавал в телефонном разговоре, инструкции, как попасть на аэродром, он получил именно от собеседника. А самое главное, что звонок был отсюда, из отеля. Причем звонивший использовал номер и сам мобильный аппарат всего один раз — для этого разговора, то есть, получается, держал их именно для такого разговора или… для этого разговора.

Остановимся здесь. Если бы он попал на объект не случайно, то сам бы знал, как здесь действовать. И никакие звонки ему были бы не нужны. Если все-таки оказался здесь вчера случайно, то кому понадобилось помогать ему. Слишком много случайностей: знакомство со Смирновым, видео, которое досталось Лурье… Очень уж похоже на инсценировку. Ведь если бы я встретился с ним до визита Лурье, то у него не было бы этих сорока минут, чтобы оказаться в Иркутске.

Слишком много случайностей. Слишком… И главное кто-то "случайно" знал его номер. И кто это? Жаль что здесь запрещена прослушка телефонных разговоров.

А если это просто проверка моей квалификации на новой должности? Но кто в ней участвует? Лурье, Смирнов? Лурье вряд ли. Это не ее уровень — проверять Бурковского. Нашли бы кого-нибудь более низкого ранга. Смирнов не знает о реальном статусе объекта. Хотя зачем ему знать, если это просто проверка? Тем более, что в такой ситуации Смирнов переходит под мое непосредственное руководство и обеспечивает силовое задержание силами ФСБ. Точно, и составляет отчет обо всех моих распоряжениях и действиях. И имитировать звонок мог тот же Смирнов. Как просто! Ну а Лурье, получается, была просто импровизацией этого Алексея" — последняя мысль вызвала злорадную ухмылку на лице Бурковского.

"Но полностью отбрасывать участие Лурье нельзя, и поэтому совет уничтожить мини-диск может быть просто дополнительной проверкой. Ну, а если наша советчица случайно попалась этому парню, то этот диск в будущем тем более может пригодиться. Так что с его уничтожением может не стоит спешить?

Кстати, как там дела у Смирнова. В Иркутске, где засветился мобильный парня, он уже должен быть сорок минут назад."

Он потянулся к селектору

— Лиза, соедини меня со Смирновым, — сказал он и отключился, не дожидаясь ответа.

Через минуту раздалась трель телефона. Бурковский поднял трубку, из которой доносился голос бравого генерала.

— Дмитрий Алексеевич, я уже в Иркутске. Его мобильный все еще в зоне аэропорта. Мои люди осматривают терминал, берут на всякий случай под контроль железнодорожный вокзал. Фото объекта передано на посты ГАИ, и уже есть результат.

— Так быстро?

"Точно проверка — слишком уж голос у него самодовольный"

— Ну… работаем. Патрульный сообщил, что на дороге Листвянка — Иркутск был остановлен автобус с туристами. Они опознали наш объект и сказали, что это сотрудник их компании, Алексей Харламов, который не ночевал сегодня в отеле, а по телефону утром сказал одному из коллег, что доберется до Иркутска самостоятельно.

"Как хорошо подготовились — ГАИ остановили автобус, в автобусе сотрудники…" — думал и ухмылялся сам себе Бурковский.

— Одновременно с этой информацией от ГАИ, — продолжал Смирнов, — был зафиксирован звонок на мобильный объекта, на который он ответил. Запись отправил вам, но если коротко, то коллега Харламова звонил, чтобы предупредить, что его ищут.

— Кстати, Смирнов, а почему бы вам самому не позвонить своему товарищу? Попросить вернуться допить пиво.

— Он не мой товарищ, Дмитрий Алексеевич.

— Не в этом вопрос. Вопрос в том, что неужели ФСБ не может просто позвонить подозреваемому?

— Как-то не подумал…

— Не подумали? — перебил Бурковский. — Вертолет выдать подумали, а о звонке нет. Вы что ли от него прячетесь или он от вас? Если это залетный визитер, то уверен — от ФСБ он не решится прятаться, это ж не служба охраны отеля.

— Полностью согласен, сейчас…

Бурковский бросил трубку — дослушивать оправдания не хотелось, особенно если все это проверка, а дело пока выглядело именно так, и отсутствие немедленного доклада о звонке и ГАИ, и то что они "просто не догадались позвонить" только подтверждало — Смирнов участник. Дмитрий повернулся к ноутбуку и зашел в раздел почтовых папок.

"Ну что за разговор "коллег" мне подготовили" — подумал Дмитрий, одевая наушники. К его удивлению разговор шел на английском.

" — Привет Алекс. Ты где? — парень говорил не очень разборчиво со странным акцентом, но было очевидно, что английский его родной.