В апартаменты я вошла в странном состоянии какой-то отрешенности, не чувствуя ни холода, ни сырости, а вода стекала с меня маленькими ручейками, указывая мой путь. Я не пользовалась порталом или услугами замка, мои мысли витали далеко. Приняв горячий душ, я вспомнила, что меня ждут, быстро привела себя в порядок и направилась к друзьям. Все трое ждали меня с нетерпением, я успокоила их:

  - И чего волновались? Он говорил со мной о необходимости усиления концентрации во время заклинаний, просто у меня хуже всех было с самого начала, вот он и вызвал для беседы, боялся забыть, - спокойно говорила я почти правду.

  - Мы не поэтому, Нуся, он так смотрел на тебя, словно ты запрещенный прием провела, а теперь страдаешь от этого, - сказал Лиин, даже не догадываясь, насколько был прав.

  - Убедились, что я живая? - улыбнулась им.

  - Теперь точно видим! - хихикнул орк и заключил меня в объятия, поцеловал макушку.

  - Я провожу тебя до комнат, а то потеряешься, - с удивительной нежностью сказал Трил.

   Вдвоем мы дошли до апартаментов, пожелали друг другу приятных снов и расстались. Проснулась я перед обедом, настроение было отвратительным, за окном было темно, завывал ветер, налетая на замок в тщетной попытке его разрушить. Оказывается, наши преподаватели полны сюрпризов, не удивлюсь, если и Зентайн окажется одним из участников древней войны. Да и тот же Лероспен, если бы не затевал какой-то игры против брата, то давно уже поговорил бы о нем. Некромант предупреждал, что скрывать от брата это свидание бессмысленно, то видит печать. А наш руководитель практики? Что он имел ввиду, когда заявил об осторожности работы с энергиями Хаоса? Хозяин замка утверждает противоположное этому, говорит, что так поступают Творцы. Все выглядит очень странно, скорее всего, живущие плетут сложную ловушку для меня, желая добраться до библиотеки. Вот он, ключ ко всему, видимо, где-то в хранилище знаний сокрыты координаты Забытого Мира, может, из этого места Хозяин отправлялся в неизвестность. Я читала в Темной магии, что есть заклинания способные разгадать пространственные координаты, достаточно найти точку отправления-прибытия. Нельзя допустить этих негодяев к разгадке, придется внимательно следить за едой и питьем, чтобы не подсунули какое зелье. С такими мрачными мыслями я направилась на обед, нашей столовой стал банкетный зал, где отдыхали мы всем курсом. Все уже давно собрались, сидели, тихо беседовали. Девушки сидели с парнями, лица их были такие довольные, я тоже подошла к друзьям, которые обрадовались моему появлению.

  - Нуся, а почему ты сегодня так поздно? Мы привыкли видеть тебя среди первых проснувшихся, - недоуменно спрашивала Тагина.

  - Просто решила проверить будете вы скучать, или нет, - смеясь, отвечала ей.

  - Всегда ты от нас правду скрываешь, - притворилась обиженной вампирка, чьи глаза искрились смехом.

   Ничего выдающегося на занятиях не происходило, темный магистр по-прежнему молчал. Почти ежедневно я просиживала в библиотеке, пока не гас мой светильник, наконец, горка приготовленных рукописей была прочитана, я добралась до окончания мирного повествования. Меня заранее била нервная дрожь при мысли, что там было дальше, учитывая, как остро я переживаю чужую боль, предполагала худшее. Хорошо, что свидетелей моих слез не будет, Кота я не считала, он меня понимал.

   В этот день занятия закончились рано, иногда нам давали слегка отдохнуть, ставя в расписание три урока. Одним из отличий Академии от прочих учебных заведений было полное отсутствие выходных дней для студентов, считалось, что зимних и летних каникул достаточно для отдыха. За тысячи лет такое отношение не изменилось, наши преподаватели, так же, как их предшественники стремились сделать нашу жизнь почти в условиях военного времени. Весь курс радовался передышке, практик на следующий день не было, можно не учить. Я бросила сумку с тетрадками на стул, переоделась в теплый брючный костюм, взяла Кота и направилась в читальный зал.

   К моему удивлению ничего не изменилось, новые рукописи не появились, пришлось идти вдоль стеллажей в поисках исторических сведений. Все, что относилось к той войне, оказалось собранным на трех стеллажах, помеченных красным. Я взяла рукопись, на которую упал мой взгляд, по дате на первой странице, она относилась к нужному периоду времени. Несколько книг рядом имели ту же дату, я собрала все в одну стопку, которую с трудом донесла до стола.

   Взяла верхнюю тетрадь, начала читать дневник без указания имени автора. Первые строчки повергли меня в шок. Речь шла об одном из ужаснейших некромантов, который погубил всех детей в округе, прежде, чем его разоблачил великий магистр, герой войны. Так меня учили с раннего детства, но здесь все было наоборот. Должна сказать, что в те времена была могущественная империя, впоследствии разделенная на три королевства, включая наше. Тот самый белый архимаг, один из приближенных императора, захватил замок с двумя помощниками, хозяина и его семью, включая трех малолетних детей, заточил в сыром подземелье. Дальше шли подробнейшие описания злодеяний, которые я читала с нескончаемой болью в сердце.

   Белый маг принял обличие хозяина замка, а двое его помощников представились старшими сыновьями. В таком виде они заманивали детей соседних деревень, создали алтарь одного из древних богов, начали приносить жертвы. Детей морили голодом, насиловали, медленно дробили конечности, чтобы кровь с кусками мяса попадала на алтарь, выжигали глаза, отрезали язык. Во время жертвоприношения старым богам следует мучить жертву, чтобы она испытывала страх и боль как можно дольше, именно эти чувства и являются неотъемлемой частью ритуала. Когда боги довольны, обычно загорался ярким сиянием драгоценный камень во лбу идола. Наконец, во время проведения ритуала камень вспыхнул и рассыпался, так говорили дети, оставшиеся в живых. Истинных хозяев замка выпустили из подвала, они были такими изможденными, что напоминали собственные тени, ни о каком побеге или сопротивлении речи не шло. Хозяин, поддерживая жену, нес младшую дочь, а его сыновья взяли на руки двоих братьев. В таком виде их и захватили разгневанные крестьяне окрестных деревень, с криками вырвали детей, всю семью палками выгнали во двор. На глазах, ничего не понимающего отца, его малышей разорвали собаками, старших облили кипящей смолой, жену зверски изнасиловали, посадили на кол, наслаждаясь её мучениями. Самого мага отдали как благодетелю, белому архимагу, называя того величайшим избавителем от скверны. Много пыток перенес он, объявленный черным некромантом, прежде, чем сожгли его на площади.

   Я дочитала до конца тетрадь, боль, пронзающая меня, стала невыносимой, я упала на каменный пол, и забилась в конвульсиях, рыдая навзрыд. Мое сердце разрывалось, я кричала, тело сводили судороги, слышался адский хохот идола, сиял белоснежными одеждами убийца. Сколько прошло времени не знаю, боль начала отступать, я погрузилась в сон.

  - Прости меня, милое дитя, я не хотел причинять тебе боль, - на меня смотрел Некромант, в его глазах можно было утонуть от нежности, он коснулся моего лба, погладил голову, прижал к себе, словно стремился защитить от неведомого врага.

  - Почему они все так исказили? За что? - тихим шепотом спросила я.

  - Ты даже не спрашиваешь, ложь написана в том дневнике, или, правда? - ответил вопросом Хозяин, для себя я его так определила.

  - Но ведь, это очевидно, когда пишется истина, можно увидеть прошлые события, словно присутствуешь незримым свидетелем. Ложь даст изображение букв, и никакого видения не будет, - с удивлением поясняла я, мне было странно слышать его вопрос.

  - Великий Карсимус! Ты видящая Истину! Вас не рождалось миллионы лет, дитя, - воскликнул он, глядя на меня в полной растерянности. - Тебе надо пояснить, это величайший дар Творца, которым награждаются только чистые души, приходящие в мир иногда. Ни один из магов не обладает подобными силами, разве что представители правящей семьи эльфов способны на это. Имея этот дар тебе нельзя дальше читать исторические хроники, ты можешь умереть от боли, читай магические трактаты, они отмечены цветами, по окраске стихий.