— Но этого не будет, отец! — воскликнул я, переполняемый детским страхом потерять отца. — Один, бог воинов, не позволит такому доблестному викингу пасть от руки ничтожного нечестивца!
— Один — ярл богов, но он не единственный в Асгарде, — напомнил Морской Волк. — Локи, великий обманщик, тоже очень силен, и власть его распространяется в мире людей в виде дисгармонии между ними. Вспомни, как был убит Ранд! — Отец замолчал и, заговорив снова, обратился уже к Браги. Он потребовал, чтобы старый скальд раскрыл его будущность по рунам. Я еще никогда не видел, как читают будущее. Ведь несмотря на то, что многие норвежцы в Кайте, включая отца, и продолжали оставаться верными религии своих предков, Бригид, моя мать, никогда не позволяла мне принимать участие в их обрядах, ибо откровенно и с ужасом считала их языческими.
Браги снял с пояса маленький кожаный мешочек и взял его в руки, погрузившись в молчаливую молитву. Позже он рассказал мне, что научился читать будущее у Ангела Смерти из его родной деревни. Такие женщины еще назывались спаконами, что означает «женщина, которая предсказывает», или вельва, пророчица. Все они владеют искусством предсказания будущего, равно как и искусством врачевания. Свои секреты эти женщины всегда держат в тайне от всех остальных, хотя и набирают постоянно молодых девушек для наследования знаний и сохранения тайны их магии. Кроме того, Браги признался мне, что подобными знаниями обладают и некоторые мужчины. Он сам, будучи еще совсем юным, научился искусству предсказания у своей любовницы, спаконы из Бергена. Она и научила его читать руны.
Закончив произносить магические слова обряда, Браги встряхнул крошечный мешочек, смешивая в нем маленькие кусочки дерева с вырезанными на них знаками. Потом развязал шнурок и протянул его отцу, чтобы тот вытащил руну. Морской Волк закрыл глаза и какую-то долю секунды стоял не двигаясь, почти не дыша, а затем решительным жестом опустил руку в мешочек и достал оттуда деревянный кусочек с изображением какого-то символа. Он открыл глаза, не глядя на руну, и передал ее Браги. Старик поместил изображение на ладонь левой руки и стал внимательно изучать его.
— Это Иса, руна зимы, — наконец сказал он. — Она одна из тех, что приносит ледяную неподвижность. Это жизнь под снегом, но это жизнь. Семя отдыхает во тьме земли и должно ждать прихода лучших времен. Это время, когда ты не сможешь действовать, Волк. Тебе не останется ничего, кроме ожидания.
Отец снова прикрыл глаза, а потом посмотрел далеко за горизонт. Я чувствовал исходящее от него беспокойство — беспокойство человека действия, вынужденного ждать. Он весь погрузился в себя, и мы с Браги молча ждали его слов. Но он не сказал ничего, только повернулся и пошел прочь. Мы следили, как все меньше и меньше становится его силуэт. И вот он окончательно исчез среди деревьев поселения. Браги еще раз посмотрел на руну, прежде чем положить ее обратно в мешочек.
— Руна льда говорит о том, что эта зима будет долгой, — тихо проговорил он.
И он оказался прав.
Айвар тоже понимал, что трудно будет удержать в повиновении этих людей, если им придется всю долгую зиму просто сидеть в деревне. Он чувствовал, что надо завоевать англов еще до того, как тяготы зимы вынудят нас прекратить набеги. Но для этого были необходимы запасы и лошади. Кроме того, нельзя было позволить просочиться слухам о прибытии на остров восточных англов армады, поскольку в этом случае англы сумеют организовать достойную оборону. Таким образом, в первые же дни повсюду были посланы разведчики, которые должны были разузнать расположение других деревень. Остальные занялись укреплением обороны на случай неожиданной атаки англов. Среди нас оказалось немало кузнецов, и они немедленно приступили к работе, изготовляя новые мечи, топоры, кинжалы и копья.
Разведчики вернулись спустя три дня. Они обнаружили еще четыре деревни в радиусе сотни миль. Эта новость мигом разлетелась по лагерю, и все начали готовиться к битве. Были созданы взводы, примерно по двадцать раз по десять человек в каждом, под командованием самых уважаемых вождей, которыми обычно являлись ярлы. Айвар должен был выйти в поход с основными силами только после того, как окажутся взятыми эти деревни, а пока он будет готовить людей, создавая базу для зимнего лагеря. Пять деревень и несколько ферм, которые мы должны были взять по пути, никоим образом не могли обеспечить запасами провизии такое количество людей, но возбуждение самых отчаянных воинов все-таки отчасти улеглось.
К Морскому Волку присоединился и Хальфдан со своими людьми, отбывший с нами в одно время, но в разные стороны. Наших было примерно триста раз по пятьдесят человек. Лошадей на всех не хватило, и потому только некоторые из нас отправились в дорогу верхом. На этот раз с нами пошел и Браги, по пути все время рассказывая всевозможные истории о былых битвах. Все эти истории заканчивались нашей победой и потому помогали мне преодолевать не проходящее со времени убийства Ранда напряжение. Конечно, я не думал, что победить англов будет очень трудно. Трудность была в другом. Опасность исходила совсем с другой стороны, из наших же собственных рядов, поскольку Хальфдану предстояло сражаться с нами вместе. Хорошо еще, что рядом не было Свана, который избегал Морского Волка изо всех сил.
Не прошли мы и нескольких часов, как вышли на небольшую ферму. Жители ее не заметили нашего приближения и потому не имели ни малейшей надежды на спасение. Люди Хальфдана ринулись вперед, набросились на фермера и его семью, как волки, и не оставили в живых никого. Это порадовало Хальфдана, но явно вызвало раздражение отца.
На вторую ферму, увиденную нами, первыми бросились уже наши, и Морской Волк защитил ее обитателей, заявив Хальфдану и вестфолдам, что фермер с семьей принесут гораздо больше пользы живыми, чем мертвыми. Кажется, этот довод не слишком убедил их, но на какое-то время удержал от расправы. Таким образом мы заняли несколько ферм всего за полдня, взяли много трофеев, а главное, набрали немало лошадей для основного отряда. К вечеру мы вышли уже на окраину деревни — это было место, где располагался замок местного графа. Деревня оказалась гораздо больше взятой нами сначала, в ней стояло множество домов и мастерских. Но и укрепления ее отличались большей прочностью и сложностью. Хальфдан и Морской Волк приказали нам дожидаться рассветного часа, когда часовые теряют бдительность и все вокруг кажется спокойным. Нашим козырем в данном случае являлась неожиданность нападения, поскольку как в отношении оружия, так и в отношении организации боя англы и саксы не уступали нам никоим образом. В конце концов, они тоже не так давно завоевали эти земли и теперь готовы были сражаться за то, чтобы удержать их. И еще они сражались за свои дома и за свои семьи. Англы объединялись в военные союзы, называемые фирдами. Эти отряды составлялись в основном из крестьян, землевладельцев и фрименов, которых набирали и вооружали графы, старавшиеся улучшить оборону своих владений. В экипировку входил и конь, но использовали его только для обнаружения и преследования разбитой армии врага, сражались же все обычно пешими. Воины фирда, несмотря на свое низкое происхождение, отнюдь не были неопытными деревенскими бойцами. Скорее наоборот, за годы юности почти все они получали путем постоянных тренировок отличное военное воспитание и становились настоящими воинами, особенно те, кто жил поблизости от замков графов. Мы знали все это и уважали доблесть противника, и потому у нас оставались только две карты: неожиданность нападения и паника.
Когда наступило раннее утро, наши ярлы решили, что пришло время для нападения. Они выбрали тактику, которая должна была сразу вызвать панику, благодаря поджогу деревни и одновременной атаке с флангов. Поэтому часть людей, вооруженных луками, заняла стратегические позиции вокруг частокола, а меньшие группы приготовились к атаке. Еще один отряд, в шестьдесят человек, встал напротив ворот для их штурма — такую задачу поставили перед нами, воинами Морского Волка. Это была самая невыгодная позиция во всей битве и самая уязвимая, поскольку именно напротив ворот всегда концентрировалась наиболее мощная оборона англов. Но именно поэтому отец и гордился тем, что нам выпала такая важная честь. Мы приготовили большую повозку, отбитую на одной из ферм, и наполнили ее сухим хворостом вперемешку с сеном, облитым льняным маслом. Когда все заняли позиции, Хальфдан дал сигнал к нападению, и горящие стрелы полетели за колья ограды. Они попадали в соломенные крыши домов и на деревянные настилы, проложенные вдоль улиц. Дома англов стояли очень плотно друг к другу, так что пламя, охватив один дом, стало быстро распространяться на другие. Морской Волк тоже приказал начинать, и мы рванулись вперед, словно сумасшедшие, толкая перед собой повозку, за которой прятались от стрел англов, и пытаясь протаранить ею ворота. Потом мы подожгли сено и отскочили. Некоторые были уже сражены вражескими копьями и погибли при первой же атаке. Черный дым от повозки поднимался в небо тяжелыми клубами и скоро перекинулся на охранявших ворота, заставив их переключить все свое внимание на борьбу с огнем. Видя это, викинги стали карабкаться на частокол и скоро ворвались в деревню, обрушивая мечи на всех, кто попадался им под руку. Деревня была охвачена паникой, и наши крики усугубляли этот хаос.
