— Элена, а вы правда отравили Фёклу? — напряжённо спросила поравнявшаяся со мной Дара.

— Вовсе нет, — ответила я. — С какой это стати?

— А почему вы тогда сказали так Ярославу? — спросила девочка не без чувства облегчения в голосе.

— Я ему так не говорила, — возразила я. — Он сам понял меня так, как хотел. В меру своей испорченности.

— Разве он испорченный?

— Все мы испорчены, только каждый по-своему. Я всего лишь сказала ему, что кое-что подсыпала Фёкле в напиток, и что обратного хода этому зелью дать нельзя.

— Но Фёкла ведь не умрёт?

— От мощного приступа диареи ещё никто не умирал, — заверила её я.

Дара захихикала, вполне себе злорадно. Наш человек!

Спустя пару часов мы вышли из леса; теперь дорога пролегала через широкие луга. Над островом успела взойти почти полная луна. Небо было безоблачным, и яркий лунный свет позволил мне убрать, наконец, зелёные лучи. Перетрудившиеся глаза болели и бунтовали, не желая заниматься своими прямыми обязанностями. Теперь я жмурилась, как подслеповатый котёнок. Мир перед глазами расплывался, теряя свои обычные очертания; сфокусироваться удавалось, но ненадолго и с большим трудом. Помимо воздействия собственно на глаза, магия, безостановочно вызывавшаяся в течение нескольких часов, успела израсходовать много сил, основательно меня вымотав. Споткнувшись о камень и чуть не зарывшись носом в траву, я стала идти более осторожно. Колебания в стрёкоте цикад подсказывали, что и на них я тоже то и дело готова была наступить. Однако насекомые, в отличие от камней, сами уходили с дороги, на миг замолкая, чтобы вскоре продолжить своё пение справа или слева от идущих.

Мир в очередной раз расплылся, раздваиваясь и становясь похожим на иллюзию первого уровня, выполненную крайне нестарательным учеником мага. Я всеми силами старалась не привлекать к себе внимания, однако ведьма, ступающая с грацией пьяного канатоходца, оказалась слишком нетривиальным зрелищем даже в полумраке ночи. Очередной раз взмахнув руками и понимая, что на сей раз восстановить равновесие не удастся, я морально приготовилась к столкновению с землёй. Но вместо этого с удивлением почувствовала поддержавшее меня плечо. Судя по росту, силе и мускулам, оно точно принадлежало не Даре.

— Ты чего? — спросил Ярослав, когда моё равновесие, наконец, восстановилось.

— Споткнулась, — честно ответила я.

— На ровном месте?

— А что такого? — вызывающе спросила я, готовая всеми силами отстаивать права ведьм спотыкаться на ровном месте столько, сколько им заблагорассудится.

— А ничего, просто за последние пять минут ты спотыкаешься уже в четвёртый раз.

— В третий! — возразила я.

— В четвёртый, — спокойно повторил он.

— Ну, значит, четыре. Подумаешь, немного перепила, с кем не бывает?

— Да ладно, не рассказывай сказки. Что я, пьяных женщин не видел? Ты совсем на них не похожа.

— У, да ты специалист? — восхитилась я. — И скольким пьяным женщинам ты подставлял крепкое мужское…плечо?

Он только хмыкнул, не считая нужным отвечать в вербальной форме. Ну понятно, число явно должно быть внушительное.

— Может, остановимся и передохнём? — предложил он.

— Пока не стоит. Здесь местность слишком открытая, как бы нас за время отдыха не нагнали. А то как передохнЁм, так и передОхнем. Тут дальше должна быть роща, там и правда можно будет до утра остановиться.

Мы пошли дальше, при этом Ярослав настойчиво вёл меня под руку. Дара шагала рядом.

— А куда мы идём? — спросила она наконец.

Должно быть, этот вопрос беспокоил девочку уже давно, но задать его раньше она не решалась. Может быть, боялась ответа.

— Для начала подальше от деревни, — сказала я. — А затем…ты помнишь пророчество?

— Хотела бы я его забыть, — мрачно отозвалась Дара. — Помню, мне предстоит всего-то навсего сделать демона уязвимым. А может пророчество ошибаться?

— Нет, — покачала головой я.

— Но как я могу сделать уязвимым демона? Что, ранить его мечом? Так я даже меча никогда в руках не держала.

— Совсем необязательно мечом. Кто его знает, как это получится? А может, ты уже сделала его уязвимым, потому что он отправил на твои поиски своих лучших воинов, а на него тем временем будет совершено нападение?

Эти слова девочку слегка приободрили.

— Почему же в этих пророчествах всё так непонятно? — посетовала она.

— Мне кажется, пророчества существуют не для того, чтобы их кто-то понял, — заметила я, — а для того, чтобы подтолкнуть людей к действию.

— Как это? — нахмурилась Дара.

— Ну вот ты помнишь легенду про царя Эдипа?

— Помню. Ему предрекли, что он убьёт своего отца и…возляжет с матерью.

— И что он сделал, услышав это пророчество?

— Ушёл из дома и…ага! И в результате встретил своего настоящего отца и убил. А потом женился на матери, потому что не знал, кто она.

— Правильно. А если бы пророчество не услышал, сидел бы себе спокойно дома, и кто знает, может так никогда своих настоящих родителей и не встретил бы. И так сплошь и рядом. Пророчество заставляет людей действовать, и таким образом подпитывает само себя. Вот и мы сейчас идём незнамо куда, только потому, что в Велиграде было произнесено очередное пророчество.

— Так, может быть, нам надо было просто оставаться на месте и ничего не делать?

— При иных обстоятельствах — очень возможно. Но не теперь. Видишь ли, о пророчестве знаем не мы одни. Оно побудило к действию демона, он — солдат, а в результате цепочка докатилась и до нас. Если у демона ещё был выбор, то у нас его уже нет. Ну и к тому же есть ещё одна причина. Всё-таки демон — это очень плохо. Демон на троне — тем более. Оставлять такое просто так нельзя. Но с этим мы будем разбираться позднее.

— А кто-нибудь может растолковать пророчество?

— Разложить всё по полочкам — нет. Но пролить свет на некоторые детали — может.

— И мы идём к такому человеку? — почти догадалась Дара.

— Нет. Мы идём к такому коту.

Дойдя до рощи и углубившись в неё достаточно, чтобы не быть замеченными со стороны луга, мы устроились на ночлег. Вернее сказать, на ночлег нас устраивал Ярослав. Мы с Дарой уснули практически сразу, и только поздним утром обнаружили, что лежим на самодельной постели из еловых веток. Воин был уже на ногах и грел воду на небольшом костерке. Опыт выживания в походных условиях у него без сомнения был.

Дара сидела рядом со мной, протирая и без того красные глаза. Я громко, душевно зевнула и вяло потянулась, выгибая затёкшую спину. Извлекла из кармана зеркальце, посмотрелась…и отпрянула с таким же ужасом, какой не так давно испытал при подобных обстоятельствах Федька. М-да, что тут скажешь? Ведьма и ведьма. Волосы растрёпаны, под глазами мешки, сама бледная, как поганка. Ну да ничего. Волосы исправил гребень, а всё остальное — маленькая щепотка сушёной травы, добавленная в чай. Кажется, Ярослава эта щепотка заставила немного понервничать, но, видя, что сама я пью чай абсолютно спокойно, он всё-таки решился его попробовать. И совершенно напрасно, между прочим. К некоторым ядам ведьмы постепенно становятся нечувствительны, а от других имеют противоядие. Поэтому совсем не любой напиток, который годится мне, окажется безопасен для окружающих. Некоторое время я раздумывала, не рассказать ли об этом Ярославу, но потом махнула рукой. Были у нас дела и посерьёзнее.

Долго задерживаться на месте привала мы не стали. Собрав вещи и ликвидировав, насколько это возможно, следы своего пребывания — Ярослав и в этом вопросе оказался профессионалом, — мы продолжили путь через рощу. Травка помогла: бледность лиц сменилась здоровым румянцем, шагалось легко, силы быстро восстанавливались.

— Элена…

Ярослав, кажется, впервые за всё время обратился ко мне по имени.

— Скажи… — он пожевал губами, подбирая слова, — …а как становятся ведьмами?

— О, это особенный тёмный ритуал, — заверила я. — Во время церемонии мы летаем на метле, распиваем кровь младенцев и совокупляемся с чертями.