– Это значит принять бой с превосходящими силами противника?

– При необходимости и получении соответствующего приказа – да! На нашей стороне выгодные позиции и фактор неожиданности, а также поддержка, которую Вербин непременно вышлет, если план воздушной атаки по каким-либо причинам станет невыполнимым. И потом, Диман, это последний боевой выход. Давай отработаем его с максимальной выкладкой. Не хотелось бы терять людей тогда, когда формально война для них закончилась.

Прапорщик кивнул:

– Я понял тебя, Андрей!

– Эфир забивать не будем. Связь по необходимости, и обязательно при выходе на перевал, обнаружении вражеского поста и рассредоточения отделения с раскладом по проведенным мероприятиям, связанным с возможным минированием троп или трещин, которые отделение перекрыть не сможет.

– Я все понял! Когда мне выводить личный состав?

– Дождешься подъема группы на перевал, минут десять посмотришь за плато – и в путь!

– О начале движения докладывать?

– Доложи! Чтобы я начал отсчет времени.

– Есть!

– Ну, давай! До встречи, диверсант!

– До встречи, капитан!

Дементьев по радиостанции отдал приказ отделениям группы начать подъем по маршруту, разведанному подразделением прапорщика Григорьева. Группа преодолела перевал за сорок минут.

Капитан вновь объявил короткий десятиминутный привал, вызвав к себе командиров отделений. Личный состав укрылся в кустах подножия склона. Сержанты подошли к офицерам. Дементьев приказал:

– Через десять минут, а точнее, в 8.20 начинаем сближение с рубежом подготовки активных действий. До изгиба ущелья, где находится рубеж, шестнадцать километров. Порядок совершения марша в ущелье. Передовым боевым дозором пойдет первое отделение сержанта Латунина. Командовать им временно будет мой заместитель, старший лейтенант Коробов. В тыловом замыкании – третье отделение сержанта Котина, в центре я со вторым отделением. Дистанция между отделениями определяется расстоянием прямой видимости, но не менее пятидесяти метров. Идем не спеша, выдерживая среднюю скорость передвижения в три километра в час. Через пять и десять километров – пятнадцати– и двадцатиминутные привалы, при выходе на рубеж – большой привал и обед. При движении контролировать и склон перевала слева, и «зеленку» справа. При обнаружении чего-либо подозрительного – немедленный доклад мне и далее действия по команде. При неожиданном нападении противника, что практически исключено, если верить нашей разведке, но теоретически возможно, – организация обороны по обстановке, в дальнейшем – по моим указаниям. В случае выхода меня из строя командование группой переходит к заместителю, старшему лейтенанту Коробову, далее к сержантам отделений, начиная с Латунина. Оружие на марше держать в полной готовности к бою, на предохранителях. Ущелье неровное, любой может споткнуться. Посему все стволы на предохранители. Патрон в патронник. Радиостанции командиров отделений должны быть включены на «прием»! Вопросы?

У сержантов вопросов не было, и капитан отправил их к подчиненному личному составу.

Коробов достал пачку сигарет:

– Покурим?

Дементьев согласился:

– Давай!

Офицеры закурили.

Капитан сказал:

– До рубежа, думаю, дойдем без проблем. Выставлять пост на удалении в шесть километров, а именно столько от развалин старой крепости до изгиба ущелья, Бекмураз не станет. Тем более в сторону Хаба-Юрта, откуда пришел в Кентум. А вот дальше надо продумать варианты охвата района отработки со всех сторон. Отсюда понятно. С востока вытянем в линию одно отделение и ущелье закроем наглухо. Григорьев должен отработать перевал и, соответственно, перекрыть южное направление. Нам же еще надо блокировать север и западное направление ущелья. А это запускать два отделения в «зеленку». В непосредственной близости от базы боевиков и открытых караульных постов, о местонахождении которых мы не имеем ни малейшего представления.

Старший лейтенант, выпустив вверх облако дыма, ответил:

– В «зеленку» пойду я! Ночью с парой бойцов проведу разведку местности. Если посты на севере выставлены, что еще далеко не факт, то мы их обнаружим и продумаем, как снять при охвате объекта перед подлетом «вертушек». Днем выведу оба отделения на позиции блокирования базы боевиков с севера и с запада. Вернусь к скале, под которой расположена крепость.

– Значит, на тебе «зеленка». Я тогда останусь в ущелье.

– Да решим, Андрюх, где кому быть! Надо еще пройти 16 километров. А солнышко, между прочим, уже начинает припекать. Представляю, что будет в полдень.

– Не впервой!

– Это так, конечно! Но… неприятно!

Затушив окурки о камни и засунув их в карманы боевой формы, офицеры уложили в планшеты карты, привели в готовность к стрельбе автоматы.

Дементьев взглянул на часы:

– Так! 8.20! Поднимай группу и уводи первое отделение вперед!

Разведывательно-штурмовое подразделение начало марш по ущелью.

Спустя десять минут на связь вышел старший лейтенант Коробов, принявший командование первым отделением, выставленным передовым дозором:

– Двадцать первый, я – Двадцать второй!

– На связи!

– За изгибом ущелья – холмы, заросшие лесом, и тянутся они насколько хватает взгляда. Фактически справа мы получаем подъем метров на тридцать, но это на данный момент. Дальше холмы выше, по-моему, начинается северный перевал.

– Нет ничего хуже перевала, поросшего лесом.

– А что делать? Природа!

– Будь внимательней!

– Мог бы не говорить этого!

Коробов отключил станцию.

Пройдя километр, Дементьев решил вызвать прапорщика Григорьева:

– Валдай-36, я – Валдай-21! Как слышишь?

Командир диверсионно-штурмового отделения ответил:

– Я – Валдай-36, слышу тебя!

– Как обстановка?

– Нормально. Проводив вас, двинулись сами.

– Тяжело идти?

– Да нет! Нормально! У вас как дела?

– По плану! Прошли километр. Полет нормальный. Ты оказался прав, справа начался перевал.

– «Зеленка» не отошла?

– Нет! Деревья растут от подножия до вершин пока еще череды холмов, которые становятся все выше.

– Здесь-то и хрен бы с ними. Главное, что будет у крепости. А она, если верить разведданным, лежит в ущелье под скалой. А скалы в горах. Но, может, это и к лучшему?

– Что ты имеешь в виду?

– Сверху отрабатывать задачу будет проще.

– Это как сказать. Но ладно, изменить рельеф местности не в наших, да и ни в чьих силах, так что работаем в тех условиях, которые имеем. А топографам или картографам, которые рисовали карты, руки оторвать надо!

– Да они ни при чем! Наверняка пользовались старой документацией. Съемку из космоса не проводили. У нас же сейчас экономят на всем, кроме собственных карманов. Разберемся на месте.

– Разберемся!

– Говоришь, километр прошли? Что-то медленно, я позже вывел свою дружину, а уже полторы версты протопали.

– Так тебе идти дальше. Только ты держи заданный темп не в ущерб безопасности.

– У меня и передовой дозор впереди идет, и фланговый выставил.

– Это верно сделал!

Дементьев отключил станцию.

Ровно в 10.00, выйдя на пятикилометровый рубеж, командир группы объявил подразделению привал. Отделения вновь укрылись в кустарнике у подножия склона. Командиры отделений доложили о состоянии подразделений. Группа сохраняла полную боевую готовность. Да иначе и быть не могло. Что такое для спецназовцев марши в тридцать-пятьдесят километров? Обычное дело!

После привала бойцы продолжили путь. Северная сторона ущелья на шестом километре марша преобразовалась в колючий, заросший лесом склон высотой от пятидесяти до семидесяти метров. Дементьев, не прекращая движения группы, выслал на фланг разведку. По возвращении разведчики доложили, что подъем не является склоном перевала, а выходит на обширный и девственный лесной массив. Измерение специального прибора, определяющего нахождение человека в зависимости от уровня моря, показало, что ущелье плавно уходит вниз.