— Есть подсказка.

— Подсказка? — оживился Витька. — Как в квесте? Ну-ка!

— Деревня наша — не просто Дорожки, а Неведомые. Понимаешь?

— Нет.

— Значит, идти нужно по неизвестным тропинкам! Неведомым! И тогда придёшь в сказку!

— Логично, — растерянно согласился Витька. — А где их найти?

— Надо перебраться через реку, где дуб. И оттуда идти теми тропинками, которые не знаешь.

Брат хмыкнул, покусал губу, почесал бровь. И встал:

— Я знаю, где в камышах спрятан плот. И давай сюда рюкзак.

Дуб был старый, с толстым бугристым стволом и ветками, свисавшими почти до земли.

— Куда теперь? — спросил Витька.

Я махнула рукой.

— Почему именно туда?

— Потому что по всем другим тропинкам я ходила. А куда эта ведёт, не знаю.

— Пошли.

Мы зашагали через поле к лесу. А там все тропинки оказались неведомыми. Мы шли наугад. Постепенно лес становился всё гуще, приходилось продираться через подлесок. Витька исцарапался, шипел, но молчал. Он-то оделся в шорты по колено и футболку. Мне даже жалко его стало.

Потом тропинки совсем кончились. И силы у нас кончились тоже. Мы упали в высокую траву.

Витька вытащил из кармана телефон, глянул на него и засунул обратно.

— Нет сети.

— Значит, мы действительно далеко забрели.

— Чему ты радуешься? А если мы заблудились?

На секунду стало страшно. А потом я просто почувствовала направление. Как стрелка компаса, который нам показывали на уроках. Я точно знала, где дом.

— Не бойся, — сказала я. — Дорогу обратно я найду. Давай обедать.

Мы съели колбасу, чтобы не испортилась, и половину блинов. Хлеб решили потом поджарить на костре, перед тем как идти обратно. А пока нужно осмотреться вокруг. Всё-таки должно быть здесь что-то сказочное. Не зря же мы так долго шли!

Витька встал и, охая и ругаясь, полез в заросли. И почти сразу крикнул:

— Оба-на! Машка! Рули сюда!

Я нырнула за ним.

Витька стоял, почти упираясь в бревенчатый сруб, почерневший от времени.

— Избушка!

— Ага.

— Может, в ней кто-то живёт?

— Вряд ли. Смотри, как всё заросло.

Мы обошли дом вокруг и не сразу нашли дверь. Темная, разбухшая, она почти сливалась со стеной. Ручки на ней не было.

Витька схватил за край, потянул, потом повис на досках. Сначала ничего не происходило, а потом дверь охнула и распахнулась. Витьку мотнуло в сторону и зашвырнуло в заросли. Я бросилась к нему:

— Витечка, ты живой?

— Живой, — прокряхтел Витька, выбираясь из кустов.

Я вытащила у брата из волос веточки и отряхнула листья. Кажется, с ним ничего не случилось.

Мы вошли в избушку. Внутри было темно. В маленькие окна почти совсем не проникал свет. Но всё равно мы разглядели, что в доме ничего нет. Совсем ничего. Когда люди уезжали, они увезли все вещи. Только печь выделялась светло-серым пятном.

Витька шагнул туда, к печи. Мне вдруг стало страшно. Я хотела крикнуть: «Куда ты!» — но почему-то не смогла. А Витька спокойно сказал:

— Смотри-ка, тут лестница.

Я заставила себя войти в пустой и тёмный дом. И страх ушел, растворился. Стало даже интересно. А Витька уже поднимался по лестнице.

— Ха! — донеслось сверху. — Ты была права!

Я быстро полезла на чердак. Здесь было светлее — окошко хоть и маленькое, но его не заслоняли ветки.

Чердак тоже оказался пустым. Почти.

На нем не было обычного хлама, который хранится у людей в чердаках и чуланах. На слежавшейся соломе стоял большой сундук.

Витька, поднатужившись, приподнял крышку. Сундук загудел и вздрогнул. Я ойкнула. А Витька обрадовался:

— Ух ты! Терминал!

— Чего?

— Это такая же штука, как я собираю! Смотри!

Витька откинул крышку. Она не упала, а осталась стоять вертикально, как у ноутбука. Правда, вместо экрана темнело старое зеркало.

Я осторожно заглянула в сундук. Там крутились шестерёнки — много-много шестерёнок разной величины, и проворачивались какие-то лопасти. А потом выехал раструб, как у мясорубки, только потоньше.

— Вить, что это?

— Голосовое устройство ввода.

— Как это?

— Сюда говоришь, он тебе на экране показывает, — терпеливо объяснил брат.

— А что показывает?

— Что спросишь. А вообще каждый терминал на свою задачу настроен.

— А этот на какую?

— Сейчас узнаем, — Витька повернул раструб к себе. — Доложи основную цель!

Зеркало засветилось, на нём загорелись буквы: «Исполняю желания».

— Сколько? — деловито осведомился Витька.

«Три».

Витька оглянулся на меня:

— Загадывай.

Я подошла к сундуку на нетвердых ногах. Всё так просто?

— Пусть Барсик живёт долго-долго. И будет здоровым.

«Выполнено».

Я отошла в сторону.

— Теперь ты.

Витька не думал ни секунды.

— Хочу стать волшебником.

— И я!

«Желание принято с ограничением».

— Каким ещё? — недовольно спросил Витька.

«Вы станете волшебниками, когда вырастете».

— Почему?

«Для этого должны произойти изменения».

Витька хотел спросить что-то ещё, но тут сундук загудел сильнее. Появилась надпись: «До аварийного отключения осталось 5 минут».

— Витя, чего это он?

— Не знаю. Кажется, предохранитель полетел.

— Можешь починить?

— Тут нужна одна деталька… Кажется, у меня есть…

Витька сунул руку в карман и растеряно захлопал глазами. Вывернул карман и уставился на него. В кармане не было никаких деталей. Там была дыра.

— Потерял! — крикнула я. — И теперь всё выключится!

— Давай быстрее загадывать третье желание, — виновато пробормотал Витька.

— Лучше потом! Когда починим!

— Если он сейчас вырубится, мы его уже не починим. Он на спецресурсе сейчас работает. Так что загадывай.

— Может, ты?

— Я не знаю!

«До аварийного отключения осталось 4 минуты».

— Ладно! Тогда пусть он покажет нам будущее! Где мы уже волшебники! — выпалила я.

«Принято».

Я ожидала увидеть себя в мантии и с волшебной палочкой. Но на экране появился наш дом. Только очень старый, с крышей, обросшей мхом. А вокруг — огромные старые ели. Из дома вышел Барсик. Развалился на крыльце, жмурясь на солнышке. Я радостно ойкнула, но тут появилась старуха с метлой. Подметать не стала, уселась на метлу верхом и… взлетела. Перемахнула через изгородь, украшенную человеческим черепами, и понеслась над верхушками деревьев. Вдалеке виднелся тёмный замок. Он рывком придвинулся, и мы оказались в большом зале, похожим на станцию метро в Москве. Только света мало. А на резном троне сидел костлявый лысый мужик. Вид у него был то ли скучающий, то ли недовольный. А в руке какая-то штука. Тут изображение увеличилось, и стало видно, что в руке у него — деревянное яйцо, украшенное резьбой. Мужик открыл яйцо, как киндерсюрприз. В нём торчала толстая иголка.

Картинка потемнела, появилась надпись: «аварийное отключение». Сундук перестал гудеть. Снова стало тихо.

Витька захлопнул крышку и сел сверху.

— Капец.

— Вить, что за сказку он нам показал?

— А ты не поняла?

— Не-а.

— Ну, значит, не надо тебе, — мрачно произнёс Витька.

И тут до меня дошло.

— Этот ящик говорит, что мы с тобой станем этими… сказочными персонажами? Я Бабой-ягой, а ты Кощеем? Но этого же не может быть!

— А терминал, который желания выполняет, может? — поднял на меня тяжелый взгляд Витька. — И ведь не отменишь ничего. Не передумаешь.

Меня вдруг осенило:

— Вить, а может, он просто не успел нас показать? Батарейка-то села! Может, мы дальше должны были появиться?

— Но дом-то ваш. И кот.

— Ну и что! Коты все похожи. А с домами по-разному бывает!

— Вот знать бы…

— Так ты ведь такой же ящик строишь! Доделаешь, и узнаем! Вить! Ну, чего ты!

Брат спрыгнул с сундука и улыбнулся.

— Точняк! Ты клёвая.

Я заулыбалась, как дурочка.

— Вить, а почему хозяева этот сундук с собой не взяли? Ведь он ценный!