— Мы сфотографируем их — мою маму и Могилевского, когда они будут сидеть за столиком и пить шампанское, а потом покажем эти снимки Маше. Я уверена, что после этого ее чувства к нему остынут. Она не допустит, чтобы объект ее любви…
— Кто-кто?
— …объект ее любви, в жизни оказался таким доступным и обыкновенным. Ведь что ей нравится больше всего в этом артисте? Тот праздник, который он рождает своим появлением, и та красота, которая вблизи окажется толстым слоем грима… Ну вот я и пришла…
Они остановились перед домом, в котором жила Света.
— Мои окна темные, а у родителей горит свет. Они, наверное, ужинают.
— Да, им и в голову не может прийти, до чего их дочурка додумалась, прогуливаясь на морозе… Надо же — подарить Могилевского маме на Новый год… — продолжал недоумевать Дронов. — А кого твой папочка подарит тебе на Новый год? Кого засунет в мешок и положит под елку?
— Мой подарок придет сам… — Света улыбнулась. — Ведь ты же придешь к нам?.. Или тебя родители не отпустят?
Дронов настолько растерялся этому внезапному приглашению, что не нашелся что ответить.
— Кстати, — вспомнила Света, о чем собиралась сказать весь вечер, — а ты не помнишь, что было написано на торте с вишенками?
— Нет… А разве там была надпись?
— Представь себе, была. Но я тебе утром скажу… Думаю, что это и есть пароль. Все, пока… — и Света, помахав ему рукой, скрылась в подъезде.
Отец возвратился поздно. Мама вязала перед телевизором, а Сергей, лежа на диване в своей комнате, дочитывал «Анну Каренину». И хотя это произведение не входило в школьную программу, зато оказалось как нельзя кстати для его личной, душевной, можно сказать, программы. Он пытался понять, отчего женщины изменяют. Вопрос оказался настолько сложным, что он хотел даже посоветоваться об этом с мамой, но потом передумал. Нет, лучше он поговорит об этом с отцом. Новость, что Маша влюблена, ошеломила его. Он уже не представлял себе жизни без нее, а потому переживал.
Услышав характерные звуки в прихожей, — это отец открывал дверь своими ключами — Сергей бросился его встречать.
Переживая по поводу Маши, Сергей чуть не забыл спросить отца, где совершено убийство человека, собиравшегося сообщить им о готовящемся теракте, и куда не явился уже другой человек с информацией по этому же делу.
— Я вижу, тебе не терпится мне что-то рассказать, — сказал отец, устало улыбаясь.
Видно было, что день у него выдался трудный.
— Да у меня так, мелочи жизни… — пытался отшутиться Сергей. — Хотел с тобой поговорить на одну тему, но ты, как мне кажется, устал и тебе ни до чего…
— Да нет, у меня все нормально… для не нормальных, — добавил он свою любимую грустную присказку. — Москва — большой город. Постоянно кто-то звонит, сообщает о взрывах, словом, мешает работать… Сколько проверок было, сколько людей задействовано… Только отвлекают наших людей от настоящих преступников. Давай лучше поговорим о твоих делах.
Пока мама накрывала на стол, Сергей рассказал отцу про Машу. Больше всего он боялся, что отец посмеется над его сомнениями и переживаниями. Но он ошибся.
— Дело в том, сынок, что Маша, как это ни покажется тебе странным, права…
— Как это?
— Ей нравится человек уже сформировавшийся, цельный, который знает, чего он хочет от жизни и даже многого уже добившийся. Давай мыслить объективно: а чего добился ты? Это я не к тому, что Маше, как и любой другой девчонке, непременно подавай звезду, но ей хочется, чтобы ее избранник был не похож на остальных, чтобы он был лучше, интереснее, ослепительнее, что ли…
— А ты маму тоже ослеплял?
— Конечно! Можешь сам у нее спросить…
Мама, которая в это время раскладывала по тарелкам пельмени, густо поливая их сметаной, засмеялась:
— Да уж, ослеплял, ничего не скажешь! Ему и тогда повсюду мерещились преступники… Однажды, еще в школе, меня на каникулы решили отправить к тетке в деревню, попить парного молочка, поесть теткиных знаменитых блинов, короче, отъесться на деревенских харчах. Меня погрузили вместе с вещами в машину и повезли… Так вот, твой отец встретил нас при выезде из города, остановил машину и потребовал, чтобы меня вернули домой. Представляешь, он подумал, что меня похитили! Но как он организовал задержание?! Это надо было видеть. Их было трое друзей, а Олег — заводила. Угнали отцовский «Москвич», одолжили у соседей по даче снегоход и даже ружье охотничье где-то добыли — вот так собирались меня отбивать от похитителей…
— И на тебя это произвело впечатление?
— Еще какое! До сих пор ослепленная хожу… Видишь, даже очки приходится время от времени надевать. Ну ладно, не буду мешать вашему мужскому разговору…
Она ушла, а Сергей в некотором недоумении уставился на отца:
— Ты что, действительно думал, что ее похитили?
— Конечно. Тогда в городе банда орудовала. Они детей из интерната воровали и продавали. Твоя мама была, конечно, уже довольно взрослая для такого рода похищений, но зато красивая, вот я подумал…
— Но что же делать мне?
— А ты и так интересный парень… Думаешь, я забыл, куда вы ездили летом, пока нас с матерью не было дома? Ведь ты, по сути, проехал почти две тысячи километров на моей машине, без прав, рискуя быть задержанным… Кроме того, вы нашли клад Фаберже, а это, скажу я тебе, дорогого стоит. Вот и подумай, а надо ли тебе вообще так убиваться из-за Маши? Стоит ли она этого? Любит она себе артиста, и пусть любит. Попробуй забыть ее.
— Забыть? Но как же я могу ее забыть, если она учится в моей школе и я каждый день ее вижу? К тому же… она такая красивая…
— Тогда подожди, пока она переболеет этой своей любовью. Девчонки всю жизнь в кого-нибудь влюбляются. Спроси у своей мамы, кого она любила…
— И кого же?
— Алена Делона, кого же еще!
На пороге кухни появилась мама.
— Между прочим, Ален Делон до сих пор мне нравится, — сказала она. — Хотя я пришла совершенно по другому поводу: тебя к телефону, Сережа…
Звонил Дронов, он сообщил Сергею пароль. Спустя буквально несколько минут раздался еще один телефонный звонок:
— Сергей, это Маша… Ты можешь мне, конечно, не поверить, но Никитка разгадал пароль… Дискета у тебя?
Он не верил своим ушам.
— Сережа, что-нибудь случилось? — поинтересовалась мама, заглядывая к нему в комнату и видя, какое растерянное у сына лицо.
— Случилось… — И тут же, желая успокоить маму: — Это наши компьютерные дела, игры…
Он достал дискету, вставил ее в компьютер и ввел пароль — английскими буквами слово «салют». И на экране тотчас возникла зеленая карта Москвы. Кто-то невидимый предлагал сыграть с ним в игру. Изменился масштаб, произошло увеличение, и вот уже перед ним возникла улица и запульсировала красным дрожащим светом. Он ничего не понимал. Что это за улица? Длинное здание, схематичное, белое, было перечеркнуто черным крестом.
— Откуда это у тебя? — спросил внезапно возникший у него за спиной отец. — Сергей, я спрашиваю, откуда это у тебя?
— Из торта, — пробормотал Сергей. — Я ничего не понимаю…
— Да это же Неглинная, видишь, вот неподалеку Большой театр, ЦУМ…
— Ну и что?
— Да то, сынок, что именно на Неглинной готовится теракт.
— А что это за здание?
— Банк, — ответил отец коротко. — Так откуда у тебя эта дискета?
— Я же сказал, из торта… — И Сергей рассказал ему все, что знал.
На следующий день после школы друзья собрались в штабе. Сергей при всех продемонстрировал содержимое дискеты, объяснив, что эту информацию следует хранить в секрете. И добавил:
— Вот смотрите, в самом конце есть надпись: «Продолжение следует». Это означает, что существует еще одна или вообще не сколько дискет, в которых находится, судя по всему, более подробный план взрыва банка… Это так принято, — говорил он со знанием дела, — разделить информацию на части, чтобы в случае провала одного из членов террористической группировки остальные хранили до конца операции свои дискеты.
