- "Бог, который есть любовь, почему он бывает таким жестоким? Чей грех потребовалось оплатить столь высокой ценой? Да, да, я знаю, нам троим было за что платить..."
Жизнь - как большой супермаркет. Есть предложения на любой вкус, чем-нибудь, да соблазнишься. Хочешь грешную любовь - бери, домой доставим. Хочешь жизнь другого существа, такого же, как ты, ничем не хуже, может и лучше - на, коль хочется. Только не забудь, что платить придется. А цены на этикетках нет. И никто не предупреждает, сколь велика будет плата. Ксения выплачивает ее до сих пор - безумием тела, снами, беспощадной памятью... Она знает, что всю жизнь носить ей клеймо этой памяти - несмываемое, столь яркое, будто все случилось лишь вчера.
...Она не видела их и не подозревала о чьем-либо присутствии до того самого момента, пока безжалостные жесткие руки не смяли ее... И крик заглох в тряпке прижатой ко рту... Ударил резкий, удушливый запах...
Пришла в себя она уже в машине. Нет, не пришла, в голове лишь чуть прояснилось, настолько, чтобы она смогла понять, что ее везут на заднем сиденье машины, зажатой с обеих сторон двумя мужчинами. В следующее мгновение в салоне, будто граната взорвалась: Ксеня метнулась к дверце, вцепилась в ручку, открывающую ее, одновременно всем телом ударила в того, что сидел справа. Дверь распахнулась, и мужчина на полкорпуса вывалился наружу, но тут их обоих рвануло назад. Ксеня упала спиной на того, кто втащил их, извернулась по-звериному, вцепилась ногтями... Она колотила кого-то, царапалась, пиналась, кричала от злости, боли и отчаяния. На нее, которую никто никогда и пальцем не трогал - ни родители, ни недруги в детстве - удары сыпались градом. Но она в горячке не обращала на них внимания. Машина ходила ходуном.
- Успокойте же ее! - кричал водитель, на долю которого тоже досталось.
В глазах у Ксени полыхнуло, и она провалилась в беспамятство.
Когда она очнулась во второй раз, руки ее были связаны. Пошевелилась, и движение отдалось в пояснице пронзительной болью. От неожиданности Ксеня едва не вскрикнула.
- Будешь сидеть тихо, никто тебя пальцем не тронет, - сказал мужчина справа.
Ксения подумала, что он говорит правду. И тут ей стало страшно. Вспомнились слова Арвида о том, что лишь из-за нее и он, и Олег сделают все, что от них потребуют. Она - способ шантажировать Олега. Ее не тронут, чтобы вернуть в целости и сохранности, потому что им нужно сотрудничество ее мужа. Но чем придется заплатить ему?..
Ксеня резко встала - голова закружила так, что ей пришлось ухватиться за спинку кресла. Сердце отчаянно колотилось...
Довольно... Если б можно было хоть что-то изменить, исправить, она в кровь истерзала бы сердце, изорвала бы его в клочья... Если бы это помогло хоть чуточку. Может быть, она садистски изводит себя этими воспоминаниями в надежде, что страдания уменьшают ее вину. Нет. Ничем ее не искупить, вина ее теперь пожизненная мрачная спутница. Как и память о том дне, - сосредоточии немыслимо жуткого, о чудовищном дне, столь внезапно и страшно лишившем ее абсолютно всего...
Глава пятая
...В тот день Арвида заинтересовала одна из дач в пригороде. Здешний район пригорода считался самым удобным, чистым и живописном, а следовательно - одним из престижных. Дачи там были добротные, стоили дорого, а получить участок под строительство было практически невозможно. То есть землю, разумеется, давали, но не простым смертным.
Дача эта всплыла два дня назад, когда Арвиду понадобился очередной, не оговоренный заранее визит. Слова о ней прозвучали в таком контексте: "Мы на даче у Баранова встретились".
Выяснилось, что Баранов, хозяин дачи, живет один, возраста еще не пенсионного.
- Да нет, он нигде не работает, говорят, инвалид. Может оно и так, кто спорит, но внешне с ним все в полном порядке. На что живет, на что живет... Откуда я знаю? Кто сейчас об этом спрашивает? Но пенсии, даже приличной, пожалуй, маловато - дачка хороша, да и обставлена не убого. К тому же вкус жизни знает - вино не какое попало пьет, закусывает не селедкой, и женщин предпочитает дорогих. Может, сбережения трудовые, может - в лотерею выиграл, не знаю. А вообще - спокойный, серьезный человек. Да, мы иногда собираемся у него. Ну, зачем? Отдохнуть, шашлычки пожарить, водочки попить. У него хорошо, спокойно. Иногда - дела какие-нибудь обсудить. То есть, как кто встречу назначает? Кто именно? Ну, не знаю... По разному. Иной раз он звонит, иногда встретишь кого-нибудь, скажут: "Тогда-то у Баранова встречаемся". По-разному.
Что именно связывало владельца дачи в престижном районе с коммерческими и преступными структурами? Кто он такой? Арвиду предстояло найти ответы на эти вопросы наряду со многими другими. Мог он быть Боссом? Вполне. Но те шесть годились на эту роль точно так же.
Вечерний свет еще не начал сгущаться в сумерки, когда Арвид выехал на точку наблюдения. Она была удобной: "Жигуль" был незаметен за кустами, а ему в просвете ветвей дом и участок открывались, как на ладони. Хозяин хлопотал по хозяйству: после жаркого дня поливал участок. Хлопоты сводились к необходимости отвернуть вентель. Вода по скрытым трубам устремилась к многочисленным разбрызгивателям, и над зеленью распустились широкие прозрачные фонтанчики. Участок был ухоженным, чистеньким. Большую часть его занимал ровный подстриженный газон. Через газон к дому бежала розовая, из керамической плитки дорожка. Такой же плиткой была выложена широкая дорожка с другой стороны, подъездная. Она упиралась в торец дома, вероятно, в ворота гаража, их Арвиду не было видно. Около дома было много цветов, а сзади почти вплотную подступал фруктовый сад. В тени деревьев стоял легкий плетеный столик и такие же кресла. Столик и кресла хозяин унес перед поливкой на открытую веранду.
Баранов был высоким моложавым мужчиной. За собой он, по всему видно, следил - об этом говорила аккуратная стрижка, например. Да и одет он был не как обычный дачник: заношенная майка с китайскими "Адидасами". На этом была светлая рубашка с короткими рукавами и легкие, отутюженные брюки. "Ни этот ли интеллигент отвозил Олега на встречу с Боссом? Или это сам Босс?"
Закончив с поливкой, Баранов отключил воду и прошел туда, где Арвид предположил наличие гаража. Вскоре из-за угла выбежали два палевых бульдога. Хозяин долго не появлялся, потом на подъездную, мощенную плиткой дорожку медленно выехала машина. Баранов вышел запереть гараж и Арвид увидел, что он успел переодеться.
Баранов ехал в город. Арвид "довел" его до платной стоянки, потом чуть ли не до дверей квартиры на третьем этаже в одном из близлежащих жилых домов.
Стемнело уже, когда Арвид вернулся к даче. Со стороны сада он подошел к забору, негромко постучал по нему. Собаки бесшумно метнулись из темноты, и получили по порции снадобья из баллончика. Арвид легко перемахнул через забор. Он владел прекрасным набором отмычек, как и умением ими пользоваться, - замок щелкнул с таким послушанием, будто ему шепнули заветное "Сим-сим...".
Семейные альбомы, документы, переписка исчерпывающе рассказали о своем владельце, но не разрешили сомнений Арвида. У Баранова была семья, - Босс, в представлении Арвида, должен бы быть одиноким. Но семья эта состояла только из жены, которую Баранов к тому же схоронил пять лет назад. И детей у них не было. Так выходит, он вроде и бессемейный. Он? Арвид бесшумно обошел все комнаты, тщетно отыскивая какую-нибудь деталь, которая натолкнет его на окончательный ответ. Детали этой не было. Аккуратно прибранный дом, полный холодильник продуктов - для одного слишком много. Дождаться возвращения хозяина? Арвид не стал его ждать.Что-то с ним сегодня было не так, как будто натянулось что-то внутри и мелко беспокойно вибрирует. Что? Предчувствие близкого ответа? Что? Если это Босс, то сегодня Арвид не готов с ним встретиться, потому что без внутреннего спокойствия и уверенности он может проиграть.
