Из ворот княжеского укрепления вышел высокий человек в наброшенном на плечи плаще и направился было к сторожам, но, заметив подъезжающих путников, двинулся к ним. Глубокий шрам, протянувшийся от глаза к уху, делал его властное лицо суровым и даже свирепым.
- Здраво, Вышато, - сойдя с коня, Путята почтительно поклонился воеводе. Студенты поклонились тоже.
Вышата на приветствие не отвечал, стоял молча, пристально разглядывая прибывших. Путята стал торопливо докладывать:
- Былъ есмь я въ Гюргеве. Съведалъ есмь, яко пропалъ есть Митяи, въ Гюргеве не доехалъ. Грамотъку княжю я нашелъ въ лесе и шеломъ. И самъ я много перетерпелъ отъ недругъ. Не виделъ бо есмь зла на пути ни отъ поганыхъ татаръ, ни отъ зверя лютаго. А слобожане по путьмъ сторожи поставиша и мене похытили. А я волею Божьего избылъ беды тоя.
Путята протянул воеводе мешочек с берестяными полосками. Вышата вытряхнул грамотки из мешочка, прочитал, зажал в кулаке, указал на Митю и Прохора:
- Кто суть?
- Чюжеземьца два, - отвечал Путята, покаянно опустив голову, понял гридь, что нельзя было ему приводить чужаков в княжеский стан.
- Отколе и почто нази? - спросил Вышата, хмуро оглядывая раздетых чужеземцев.
- Одежю истопила еста въ реце, - объяснил Путята виноватою скороговоркой. - А отколе - не съведаю.
Митя и Прохор, поеживаясь от вечерней прохлады и недоброго ожидания, топтались за Путятиной спиной.
- Вышато, - решил вступиться за себя Митя, - почто намъ не вериши? Мы вашей братiи не обиделе, ни грабиле товара силою, безъ правьды, насилiя не деяле никому же. Пусти насъ, Вышато.
Вышата не отвечал, хотя и не спускал с них жесткого пристального взгляда, затем крикнул сторожам:
- Блюдите ихъ.
И ушел воевода в шатры, приказав следовать за ним Путяте. Митю и Прохора подвели к костру, кинули им холщовые порты да рубахи, да по куску печеного лосиного мяса, вот и псе снаряженье, вся еда, весь кров. Но и этому были рады изнемогшие за день путники, они без сил привалились к высокой толстостволой сосне и мгновенно уснули.
На рассвете Прохор открыл глаза, огляделся и снова смежил веки. Он понял, что все происшедшее с ними вчера не сон, а самая что ни на есть действительная явь. И как ни мечталось когда-то историку увидеть собственными глазами время, о котором он знал только по раскопкам да древним летописям, нынешнее их положение представлялось ему отчаянным. Их не выслушали даже, сразу заподозрили в них врагов, отдали под стражу. Из - под полуприкрытых ресниц Прохор разглядывал охранявших его дружинников. Один ворошил угли затухающего костра, другой вострил деревянную стрелу, рядом на траве лежали лук с ослабленной тетивой, она натягивалась лишь в бою, и расписной колчан со стрелами. Митя шевельнулся во сне, вскрикнул. Тотчас вскочивший на ноги стражник подошел к нему, низко наклонился, убедившись, что Митя спит, вернулся к костру. Бежать отсюда немыслимо, надо стоять на своем, думал Прохор, мы - дружинники князя Ярослава. Ярослав княжит в дальней Галицкой земле. Путь до него неблизкий, русская речь там отличается от здешней. Митя уверяет, что в ту пору русская земля говорила по - разному. Отличался выговор отдельных слов, произношение звуков. Вот в Новгороде, к примеру, "цокают" - одинаково произносят Ци Ч, да и то не все, а во Владимире цоканья как не бывало. Да и одинаковые предметы в далеко отстоявших друг от друга древнерусских княжествах могли называться по - разному. Скажем князю, не по душе нам пришлось Ярославово княжение, захотелось попытать счастья в Новгородской земле под рукою князя Александра. Вот и двинулись мы в путь, в дороге встретили Митяя.
Он грамоту в монастырь вез, обратной дорогой обещал нас к князю проводить. Да на пути нас ограбили бродники, а Митяй вырвался, они его вдогон и убили, а грамота и шлем в руках наших остались. Да тут слобожане подвернулись. Похватали нас и в поруб вместе с Путятой посадили. Ну а дальше-то история известная, ее Путята доскажет.
Прохор перевел дух. Вроде складно получалось. Он глянул на Митю, тот лежал с открытыми глазами и думал.
- Скажешь князю все как договорились, - тихо молвил Прохор. Митя понимающе кивнул. Он перебирал в памяти древнерусские слова, искал подходившие для его речи.
В княжеском шатре, куда привели студентов их сторожа "судъ оправливати", как пробасил один из них, было темно, но вслед за ними вошедшие воины откинули полог, и весь шатер осветился ровным розовым утренним светом. Откуда-то из - за полога вышел и быстро сел на невысокое возвышение человек в красной одежде с шитыми золотом оплечьями, в красных мягкой дорогой кожи сапогах, на голове у него была отороченная собольим мехом небольшая шапочка. Это и был князь Александр Ярославич. Князь был голубоглаз, с русыми, коротко подстриженными кудрями и такой же русой короткой бородкой. Он спокойно, внимательно осмотрел стоявших перед ним пленников, разрешил говорить.
Митя рассказывал неторопливо, боялся ошибиться словом, но от того каждое слово его звучало весомо, уверенно. И закончил Митя хорошо:
- Тобе, княже, предълагаемъ животъ нашь весь.
Но не князь изрек слово, а Вышата. Чуть ступив вперед, он наклонился к князю и громко выговорил:
- Они, княже, лъжуть тобе. Достойно есть тобе, княже, еже бы ты тыя люди казнилъ, тьгда и инiи людiе быша бояли ся, кто лихую думу на тобе думаеть.
Князь дернул плечом, отмахиваясь от лихого Вышатина слова, с непонятной усмешкой кивнул пленникам:
- Слышали есте?
- Княже, - Митя услышал свой дрожащий в мольбе голос и выпрямился, стараясь говорить тверже: - Княже, въ тобе есть власть: или жити намъ, или умрети. Не предай же насъ въ смерть. Будем тобе, княже, служити, не щадя головы своея.
- Добро, - решил князь, - не забываита, еже мне обещале. Аже будета сълъгале мне и правьду утаиле, дамъ васъ въ руце Вышате и да творить яко же хочеть.
Князь сначала глянул на хмурого Вышату, не таившего своей враждебности к пленникам и презрительно фыркнувшего в ответ на княжеские слова, потом подозвал Путяту, оробело стоявшего в стороне, стал расспрашивать его о пожаре в слободе.
- Изгорела есть вся Чудиновьская слобода, - подтвердил Путята, - и люди изгорели вси съ домы и именiимь и съ детьми. И кони изгорели суть. Видехъ бо самъ, яко кони и лошади изгорели. Тъкмо три кони съпасли ся. Жаль лошадiи, - покачал головой Путята.
Князю его слова не поглянулись.
- Дивьно мне, Путято, - строго прервал он Путятины речи, - оже лошадiи жалуеши. Аче начнеть орати человекъ, и прiехавъ татаринъ ударить его стрелою, а лошадь его поиметь, а в селе его иметь жену его, и дети его, и все именье, то лошади жаль, а самого не жаль ли? Како можеши люди не жалети? - И князь запальчивым гневным движением выслал всех из шатра.
Сторожа отошли. Прохор и Митя свободными шагнули из княжеского шатра. Обрадованный Путята повел новобранцев к ключнику и потребовал для них полное воинское снаряжение. Митя и Прохор, стараясь не выказывать любопытства, примерили тяжелые кольчуги, грубые великоватые сапоги и шлемы.
- Видать, немного у нашего князя власти, коль этот Вышата взял такую смелость, фыркает да глазами сверкает, - страх перед Вышатой не отпускал Митю.
Еще бы, - подтвердил Прохор. - Вышата - тысяцкий князя, боярин именитый. Его непросто переспорить. Князь к мнению тысяцкого всегда прислушивается. Не впору нам с тобой этакий недруг. Надо держать ухо востро.
- А Путята кто в дружине? - поинтересовался Митя.
- Путята - молодшей дружины гридь, - ответил Прохор и, поняв, что сейчас окончательно запутает Митю, решил объяснить все по порядку. - Окружение князя состоит из войска - дружины и прислуги. Дружина делится на старейшую, в нее входят бояре, и молодшую, ее воинов называют "молодь", "гриди". Из старейшей дружины для управления войском назначаются князем тысяцкие, а из молодшей дружины выбираются князем посадники для управления городами, в которых сам князь не сидит. Прислуга князя многочисленна, в нее входят отроки, детские, пасынки. Из прислуги выделяется ключник - человек, назначенный следить за имуществом князя. Но для военного похода князю одной дружины да прислуги мало, в помощь ему собираются полки - временные войска из горожан и поселян. Большую силу имеют такие полки. Вот, скажем, в Невской битве новгородский полк... - Прохор остановился и хлопнул себя по лбу. - Верно мы все рассчитали! Князь собирает силы для похода на Биргера, оттого и нас не прогнал, ему дружинники нужны.
