Давая интервью, Роберт пожаловался на освещение Лед Зеппелин прессой, не отражавшего реальных взаимоотношений между группой и фанами на духовном уровне. Они обменивались энергией, что стало основой успеха Лед Зеппелин. «Это не просто музыкальный процесс», — сказал он журналисту, — «а гармония, которая уводит людей от земных проблем и возвышает чувства … мне нравится так думать. Ты как бы обретаешь ореол короля Артура. Чувствуешь, что могущество зависит от популярности, когда говорят: «Смотрите, а ведь струны играют сами»». И практически невозможно объяснить прессе волшебство телепатии и сопереживания между участниками Лед Зеппелин, но Роберт все же попытался: «Это не просто какое-то мелкое музыкальное шоу с размахиванием микрофоном, а нечто большее. Даже музыка, которую мы играли годами, каждый новый вечер звучала по-новому.» После Нью-Йорка были выступления в Сиракузах и других городах США перед возвращением на исходные позиции в Лос-Анджелес. Музыканты заметили, что “Stairway” становится самой популярной песней в Америке (хотя соло Бонзо “Moby Dick” вызывало у зрителей наибольший восторг). Было что-то необычное в “Stairway To Heaven” — звонкая акустика, изображение божества, артиллерийский финал — все в совокупности задело сердца молодежи Америки. «Это было пришествием ислама в пустыню». Джимми обнаружил, что если бы он не зажимал струны верхней акустической 12-струнной гитары, играя на соло (то есть нижней), то они (струны) вибрировали бы в унисон с мелодиями, исполняемыми на 6-струнной, схожие с сочувственными, проникновенными обертонами ситар, добавляя свое к общему основному тону. Гастроли изменили роль Джона Пола Джонса в группе. В прошлом — безликий басист, находившийся в тени и лишь дополнявший мелодию, в то время как Джимми и Роберт всегда находились под пристальным вниманием. Джонс был одаренным музыкантом. Однако он выбрал неприметную роль бас гитариста и его таланты оставались замаскированными долгое время. Но в последнюю поездку Джон буквально расцвел, играя на электрофоно, органе и меллотроне. Он вошел в группу на равных. «Мне не нравилось находиться в отдалении», — заявил он репортеру Ричи Йорку. «Я бы не хотел играть в тени, как это делает иногда Джимми. Любой артист — немного эксгибиционист … Знаю, что нужно делать вещи, в которых понимаешь толк. Если я басист, то я предпочитаю выдавать твердую бас-линию».
С триумфом дав концерты в Лос-Анджелесе, музыканты переехали в отель “Continental Hiatt House” на бульваре Сансет и стали заниматься обычными для них делами — репетициями (на одной записали дюжину мелодий Элвиса) и поездками в рок-клубы Голливуда типа “Rodneys English Disco” и “The Rainbow Bar”. Джимми везде появлялся с мисс Памелой и все шло своим чередом, пока он не связался с 14-летней фотомоделью по имени Лори Мэдокс.
Лори была хорошенькой девочкой, высокой и темноволосой, как и Джимми, с яркими чертами лица и огромными глазами. Она напоминала чем-то Бьянку Джаггер. Ее фотографию напечатали в журнале “Star”, а еще раньше она познакомилась с Б.П. Фаллоном, который тогда находился в Лос-Анджелесе с группой Silverhead. Фаллон сделал несколько фотографий Лори, которые он и предъявил Джимми, назвав девушку представительницей нового молодого поколения группи. Джимми был поражен. Бип дал Пейджу номер ее телефона. Гитарист позвонил девушке и сказал: «Привет. Говорит Джимми Пейдж. Я хотел бы встретиться.» Лори подумала, что ее разыгрывают и ответила: «Понятно, приятель» и повесила трубку. Однако Лори была заинтригована. По приезду Цеппелинов Лори и с подругами отправились в бассейн “Hiatt House”, находившемуся на крыше отеля. Ходили слухи, что мисс Памела поклялась выбить все дерьмо из девчонки, покусившейся на Пейджа.
“Тогда я была чуть ли не девственницей”, — говорит Лори. Я заявила ему: “Мистер Пейдж, я даже не хочу говорить с Вами, так как не хочу быть избитой”. Но Джимми ответил: “Дорогая, если ты будешь со мной — никто и пальцем тебя не тронет””. Пейдж преследовал ее по всему городу, наблюдал за ней в “Rodney”, бассейне и отеле. Затем оба отправились в люкс Роберта Планта освежиться. Она и другие новенькие группи — Сэйбл Стар, Линн провели здесь вечер, швыряя пустые бутылки из под шампанского в окно, стараясь попасть в большой рекламный стенд, прославлявший рок-н-ролл. Лори говорит, что Джимми никогда не предавался идиотскому шутовству, которым занимались в отеле Цеппелины. Люди, жившие поблизости, переименовали отель в «Мятежный Дом на Материке». Джимми вел тихо, он всегда взвешивал поступки и слова. И скорее являлся посторонним наблюдателем оргий, чем участником. На следующий вечер Лори опять появилась в “Rodney” со своими подружками. Неожиданно возник Джимми с мисс Памелой. Лори направилась в гримерную. Джимми пошел за ней, начал обнимать и целовать девушку на глазах у всех. Она воскликнула: «Боже мой! Не делай этого. Прекрати, меня же убьют». Конечно, я любила его, но и побаивалась, с другой стороны. Мне было только 14, а ему много больше. Я не понимала, что это за личность, да и не могла этого понять по молодости лет. Мои подруги упрашивали меня держаться подальше от Пейджа. Они утверждали, что Джимми наверняка высечет меня, как только мы останемся наедине». Девушка вышла из “Rodney” и направилась в “Rainbow Bar” — основное питейное заведение английских рок-звезд Лос-Анджелеса. Скоро здесь объявился и Джимми, но уже без Памелы. Он искал Лори и был полон решимости. Пейдж подослал к столику Ричарда Коула: «Джимми сказал мне, что будет с тобой — хочешь ты того или нет». Лори продолжила: «К сожалению, Джимми должен был покинуть “Rainbow” немедленно. Пейдж прыгнул в машину и укатил, сказав Коулу, что если тот потеряет меня из виду, то Ричарду будет очень плохо. Коул схватил меня, проговорив: «Ты поедешь со мной, бля. Я должен доставить тебя». Он запихнул меня на заднее сиденье лимузина, добавив: «Сиди тихо и заткнись». Я поинтересовалась — что собственно происходит. Но Ричард еще раз приказал заткнуться.
«И вот мы опять в “Riot House”. Коул доставил меня в апартаменты Лед Зеппелин, которая занимала целый этаж. Это же похищение! Я вошла в комнату, где тускло мерцали свечи. Поначалу, трудно было вообще что-либо разглядеть. Потом, я увидела Джимми, сидевшего на кресле в углу. На нем была шляпа, низко надвинутая на глаза, в руках Пейдж держал трость. Он походил на гангстера. Загадочно и причудливо. Он просто сидел, опершись тростью о пол. Великолепное зрелище. Вы можете поверить? Прямо детективная завязка. Похищенная девочка 14-ти лет. «Наконец, мы остались в одиночестве. Никто не бил меня и я перестала бояться. Мы выглянули в коридор и убедились, что там никого нет, а затем, отправились во вторую комнату. Момент, ставший началом нашего романа. Мы полюбили друг друга. С этого дня мы старались не разлучаться. Он приезжал в город, останавливался в “Riot House” и высылал за мной машину. Затем бежал на концерты, вечером возвращался, чтобы опять находиться рядом со мной. Мы безумно, безумно влюбились. Фантастично и сказочно!
«В то время, остальные музыканты еще были плохо настроены ко мне. Кто-то предупредил их, что если Джимми застанут с 14-летней девчонкой, то его непременно вышлют из страны. Уходя, Джимми постоянно запирал меня на ключ. Грант и Коул также убеждали меня закрываться изнутри. Они не позволяли мне никуда уходить, ведь я была такой малолеткой. В конце концов, отношения с другими участниками группы наладились. Джимми встретился с моей матерью. Однажды он позвонил и сказал: «Я думаю, Вы не обижаетесь, что я встречаюсь с вашей дочерью». Он был настоящим джентльменом. Мать знала, что Пейдж — респектабельный человек, имевший деньги. Да и что она могла сказать? Она знала, что я все равно буду этим заниматься, так уж лучше с ним. Это был настоящий роман. Он, вообще, самый романтичный человек в мире. Такой хороший и благородный по-своему, немного женственный … чувствительный, даже сверхчувствительный. Приезжая в город, Пейдж всегда присылал за мной машину, а мне нравилось встречать его в аэропорту. Мы приезжали в отель и стремглав неслись в нашу комнату, садились на пол и плакали от счастья созерцания друг друга. Он делал мне подарки, например, скарабейное ожерелье для оберега от злых духов, а я подарила ему что-то вроде старинной музыкальной шкатулки! Прекрасно! Понимаете, это была действительно невинная, прекрасная и чистая любовь. Мы любили друг друга и больше ничего … «Вы, конечно, много слышали о том, что Джимми — демон или вампир. Я чувствовала его власть над собой. Трудно объяснить, но мне кажется, что он обладал определенной силой воздействия … Всегда чувствовала, что нахожусь под влиянием Джимми. Честное слово. Иногда, мы занимались любовью, и, слава богу, могли делать это часами. Я чувствовала волшебство, головокружение, как бы перемещение в пространстве (хотя мы обходились и без наркотиков). Не покидало ощущение, что мы находились в космическом пространстве. Пейдж был самым замечательным любовником в мире — мощный, и вместе с тем мягкий и чувственный. Я просто уверена в том, что любая женщина, которой прикоснулась его рука, влюблялась в него … В первый год нашего знакомства, Джимми брал меня на все концерты. Иногда, они посвящали концерт мне! И если меня не было поблизости, он всегда звонил мне, где бы не находился. Особенно, во времена своей наивысшей славы с 73-го по 75-й год. Потом Пейдж стал самодовольным».
