— Я возьму несколько дней отпуска.

— Но ты же собираешься провести свой отпуск со мной и заняться подготовкой к открытию бутика «Индейские лужайки», — напомнила я ей.

— Я помню, и я предпочла бы именно так использовать свой отпуск. С другой стороны, я не смогу допустить, чтобы ты в суде была без меня, даже если твоя мать будет с тобой. Кстати, что сказал Дэвид?

Я быстро пересказала ей наш разговор, затем продолжила:

— Было бы странно, если бы там меня не было, Сэра. Тех юнцов будут судить за то, что они хладнокровно убили Эндрю, Лиссу и Джейми, и я должна при этом присутствовать.

Сэра некоторое время молчала. Она размышляла, а затем медленно произнесла:

— Я знаю тебя, Мэл, и я понимаю твою логику: ты чувствуешь, что должна присутствовать при совершении правосудия. Я ведь права?

— Да, — согласилась я. — Я хочу возмездия.

— Но от того, присутствуешь ты или нет, приговор не изменится. Улики против этих парней неопровержимы, Мэл. В соответствии с тем, что сказал Де Марко, судебные эксперты имеют рисунок отпечатков пальцев на машине, а эксперты из баллистического отдела идентифицировали оружие. И к тому же есть признание одного из юнцов. Ты знаешь, их признают виновными и приговорят к пожизненному заключению. У них нет способа избежать этого. Поэтому, если быть искренней с тобой, я согласна с Дэвидом. Я не думаю, что ты должна туда идти. Ты не сможешь ничего добавить, а для тебя это будет очень болезненно.

Я ничего не ответила, просто посмотрела на нее, беспокойно кусая губу.

Сэра продолжала, поразмыслив мгновенье:

— Зачем подвергаться всему этому снова?

— Я буду чувствовать себя не в своей тарелке, если не пойду.

— Ты стала намного спокойнее с тех пор, как вернулась из Йоркшира; ты добилась таких успехов, преодолев себя. Я думаю, что очень важно постепенно продвигаться вперед, думать об этом проекте, осуществлять его. И послушай, еще одна вещь… пресса. Скажи честно, смогла бы ты еще раз иметь с ними дело?

Я покачала головой.

— Нет, не смогла бы.

Сэра встала и подошла к окну; она долго смотрела в него и молчала. Я заметила, что она стоит неподвижно; ее острые лопатки слегка выступали под тонкой тканью рубашки. Спина выдавала ее напряжение; я так хорошо ее знала — так же, как она меня.

Откинувшись на спинку стула, я закрыла глаза и снова стала все обдумывать. Затем выпрямилась и сказала спокойно:

— Я просто думаю, что Эндрю хотел бы, чтобы я присутствовала на суде.

Обернувшись, чтобы посмотреть на меня, Сэра энергично воскликнула:

— Нет, он не хотел бы! Он пожелал бы чего угодно, но только не этого! Он бы хотел, чтобы ты о себе позаботилась, смотрела бы в будущее, делала бы то, что ты сейчас делаешь. Он не захотел бы, чтобы ты доставила себе лишние страдания, Мэл, он действительно не хотел бы этого. Пожалуйста, поверь мне: ты ничего не добьешься, если пойдешь на этот суд.

— Но ведь ты бы пошла со мной, не так ли?

— Как я могла бы отпустить тебя одну? Но, по правде говоря, Дэвид знает, о чем он говорит. Он был криминальным адвокатом всю свою жизнь, и он знает, насколько ужасающи бывают эти судебные заседания; и к тому же ты ему небезразлична, он хочет, чтобы тебе было лучше. На твоем месте я бы послушалась его.

Я медленно кивнула головой и подняла трубку телефона. Набрала номер маминой квартиры.

Ответил Дэвид:

— Алло?

— Это я, — сказала я приглушенно. — Здесь Сэра, Дэвид, и она согласна с вами насчет суда. Я уже приняла решение, но хочу спросить вас еще раз… вы действительно думаете, что мне не следует быть там?

— Да, я так думаю, Мэл.

— Я решила не идти.

Я уловила нотки облегчения в его голосе, когда он произнес:

— Слава Богу. Но я должен кое-что сказать вам, чего вы можете не знать. Вы можете присутствовать при вынесении приговора, чтобы дать показания судье, если пожелаете, высказать свое мнение о приговоре, которого заслуживают преступники.

— Я этого не знала.

— А как вы могли это знать? В любом случае, Мэл, к тому моменту вам, может быть, есть смысл пойти в суд. И естественно, я пойду с вами, а также ваша мама. Подумайте об этом.

— Хорошо, Дэвид.

— Вы приняли правильное решение. Я скажу вашей маме: знаю, она будет довольна. Спокойной ночи, дорогая.

— Спокойной ночи, Дэвид.

Я передала Сэре, что он мне сказал; она внимательно выслушала, как она это всегда делает, а затем села в кресло. Наконец она сказала:

— Быть может, тебе следует присутствовать при вынесении приговора, Мэл. Это имеет какой-то смысл. Но присутствовать все время на суде — нет. От этого ты бы просто заболела. Но выступить с речью перед судьей, выразить свою потерю, свою боль — это совсем другое, не так ли?

— Да. Может быть, я это сделаю, — сказала я. Затем я встала и пошла к дверям. — Пошли, Сэш, налью тебе что-нибудь спиртное. Не знаю, как ты, но мне это нужно.

35

Коннектикут, июль 1989

Как только я приняла решение не присутствовать на суде, мне удалось почти забыть об этом.

Не было смысла все время об этом думать — это к добру не приведет, а только заставит отклониться от моей цели. А моя цель — продвигать дела с магазинами и кафе «Индейские лужайки».

Каждый день появлялось что-нибудь новое, и эта работа занимала все мое внимание и силы — приходилось принимать еще одно решение, одобрять планы, заказывать дополнительные товары, требовалось позаботиться об изготовлении этикеток и возникало множество других дел.

Бывали времена, когда я прерывалась в середине какого-нибудь дела и удивлялась самой себе и всему, что произошло за последние два месяца.

Я приехала из Йоркшира с мыслью об открытии магазина и кафе, и все немедленно было воплощено в действительность. Я образовала компанию, обратилась в городское управление Шерона за разрешениями на коммерческую деятельность в этом районе, одолжила денег у матери, отца, Дэвида и Дианы и открыла счет в банке.

Они все стремились дать мне денег, стать моими партнерами, но я отказалась. Я не желала иметь никаких партнеров и отказала даже Сэре, которая также выразила желание вложить деньги в мое предприятие.

Я сказала им, что выплачу их деньги с процентами, как только смогу и, действительно, намеревалась это сделать.

Вооружившись свежеотпечатанными визитными карточками и чековой книжкой, я посетила нью-йоркские демонстрационные залы, представляющие товары. Два из них находились в небоскребе на Пятой авеню, а один на Мэдисон-авеню. И в них я нашла все, что мне требовалось для магазина кухонных принадлежностей. Об этих выставочных залах мне рассказала Сэра и указала, куда надо пойти, объяснив, что мне не придется путешествовать за границу, чтобы закупать товары.

— Все лучшее ты найдешь здесь, в Манхеттене, — просветила она меня. — Я разговаривала с различными закупщиками у себя в магазине Бергмана, и они посоветовали мне именно эти демонстрационные залы. — Она протянула мне список. — Из примечаний ты узнаешь, в каком демонстрационном зале можно получить французские, итальянские, португальские и испанские гончарные изделия, фарфор, кухонное оборудование — все вплоть до столового белья, то, что нужно для сервировки стола.

Она также сказала мне, что два раза в год в Нью-Йорке в Центре собраний Джейкоба Джейвитса устраивается Международная выставка подарков.

— Есть и другие выставки подарков, которые устраивают на пирсе в зале пассажирского вокзала реки Гудзон. Там представлена масса американских изделий, а также товары со всех концов света.

Когда я впервые отправилась на закупку товаров в Манхеттен, мне казалось, что я пропутешествовала по всему миру.

Я осмотрела все демонстрационные залы из длинного Сэриного списка и в конце концов еле переставляла ноги.

В действительности, я так устала к четырем часам, что взяла такси и поехала в квартиру моей мамы, где просто упала. Даже после отдыха и обеда с нею и Дэвидом у меня не было сил вести машину до Шерона. Поскольку у меня больше не было квартиры в Нью-Йорке, я провела ночь в моей бывшей комнате.