Вогаз сразу поверил Матаю, знал его уже четвёртый год и считал десятника для себя образцовым командиром. В жизни воина - это как второй отец. Поэтому оборвал сомнения и, не торопясь, побрел без цели и ковыряя клинком то там, то здесь каждый подозрительный бугорок. В груди засело: «Может, все таки, найдем живым хоть кого-нибудь?» Не сразу, с пятой-шестой попытки, но ему удалось найти и раскопать небольшой тюк и часть человеческого тела, скорее всего, владельца товара. Раскапывать голову парень не решился, чтобы не смотреть в лицо погибшему, да и холод неподвижного запястья говорил, что человек уже закончил свой путь…. В тюке оказались шесть рулонов красивейшей тонкой материи различных цветов с рисунками. Похоже, это был достаточно богатый «клад»…. Далее руки сами прокопали песок до груди покойного и под плотным халатом на левом боку отыскали большой сверток на ремешке через плечо (так почти все мужчины носили деньги и ценности). Внутри оказались в отдельных мешочках четыре перстня с небольшими красивыми камнями, длинная стопка китайских монет-пластин, стянутых шнурком через отверстие. В последнем мешочке нашлись две крупные горсти нарубленных из толстой проволоки брусков серебра, служившего основной разменной монетой на всём Великом Пути. Вогаз охнул - он стал богачом! Так быстро…. Но, ощущение в груди, что происходит что-то нехорошее, не исчезало…. Радости не было. Вогаз представил себе, сколько караванов погибло за многие столетия существования Великого Пути и обмер…. Да…, пустыня оставляет последнее слово за собой…. Прав Матай.
Память, ко всему быстро подсказала эпизод, как подростком ему пришлось пережить осаду родного городка бандой кочевников-отщепенцев с севера.
Воспоминание 1 – Первая Битва.
Уйгурский Род Горной Змеи, обосновавшийся в живописной долине на северной стороне Великого Тэнгри-тау (Тянь-Шаня), доблестно защитил «родное гнездо». На второй день разбойники, став малочисленной шайкой, еле уносили ноги, когда защитники предприняли первую и единственную вылазку с боем. К тому моменту осады искусные стрелки со стен своей маленькой, но надёжной крепости перебили и покалечили стрелами и камнями больше половины налётчиков.
Вогаз, как и все его сверстники, умевшие стрелять из лука и метать камни пращей, с небывалым рвением и храбростью, принимали участие в обороне. Было и страшно, и интересно, и очень хотелось помочь родным в битве. На его счету было четверо подстреленных бандитов - он тоже «защищал свой Род»! Потом, конечно, в разговорах хвалящихся подростков, их стало десятеро, затем – дюжина, ну и… - даже два десятка. Заканчивалось это хохотом старших, а иногда и подзатыльником, чтоб не завирался.
Запомнился на всю жизнь каждый момент его первого боя. Старшие одергивали нетерпеливых воинственных юнцов, в пылу сражения слишком высовывающихся, ведь это уже не игра детей. Двое одногодков тогда погибли, схлопотав по стреле из-за неосторожности. Старший брат Байсар, был всё время рядом и, уловив момент, грубо дернул за ворот и твердо наказал: «Попусту не вылезай, только холодная голова помогает выжить в бою…».
Когда разбойников перебили окончательно, Вогаз помогал убирать и хоронить тела убитых. Всё оружие, снаряжение и утварь налётчиков складывались по кучам возле ворот крепости. Старейшины потом разрешили взять Вогазу найденное им отличное седло для боевого коня. Вечером после разгрома бандитов был роскошный праздничный пир, на котором все подростки, бывшие на стенах по ходу осады, прошли обряд посвящения во взрослые и стали считаться мужчинами – воинами, которые защищают Род. Каждому вручили новый нож «пчак» - большой, как у взрослого мужчины. На тот момент ему исполнилось четырнадцать. Теперь он уже имел право самому отвечать за себя и носить оружие.
Теперь два-три раза в неделю и без каких-либо исключений, старшие воины Рода попеременно занимались с молодыми защитниками: бег с препятствиями, прыжки, кувырки, стрельба из лука, метание копья-дротика, топора, кинжала и пращей камней, борьба и кулачный бой, поединки на учебных мечах, дубинках, шестах, больших копьях, поднятие тяжестей. В северной части городка было выделено специальное учебное место. Сюда с детства всегда тянуло посмотреть на занятия старших, и вот наконец-то, пришло ЕГО время обучения сражаться по-настоящему! Раньше с мальчишками занимались только близкие родственники. Байсар и многочисленные дяди почти регулярно «натаскивали» Вогаза. Часто давали задачи самостоятельно изучать ту или иную разновидность мастерства. И внимательно наблюдали – какие склонности имеет подросток. У Вогаза, например, хорошо шла стрельба из лука, а вот копье ему было «немного не то…», пришлось долго доучиваться.
На первой же большой ярмарке в Урумчи в оружейной лавке парень выменял добытое седло на свой нынешний железный клинок. Выбрать неприхотливое внешне, но надёжное лезвие с необычными разводами на поверхности помог троюродный дядя по матери Багатай, родовой кузнец и знаток искусства клинка. Долго он таскал по ярмарке нетерпеливого парня, одёргивая от попыток схватиться за что-то красивое. Зато, наконец найденный в куче всяких заготовок и честно обменённый на седло внешне неприметный клинок (точнее, его основа) был отлично сбалансирован, выкован с пониманием дела, хоть и чуть тяжеловат. Но Вогаз ещё вырастет! Дядя тогда сказал, что такие клинки очень редки. Ему встречались, но сам он бы такой выковать не смог, хотя обязательно сделает к нему рукоять и справит ножны.
Секреты же такой оружейной ковки известны, по словам дяди, очень и очень немногим мастерам, лучшие из них - далеко на юге за хребтами Тэнгри-Тау и пустыней Такла-Макан, за великим снежным Тибетом, в древней сказочной Индии-Бхарате. И ещё он сказал, что клинок меняет судьбу человека и что опасно, когда вещи делают своих хозяев рабами. «Мы рождаемся в этом мире без вещей. Голому младенцу нужно только молоко матери, её любовь и защита отца. Поначалу наш мир очень прост…» А дальше были только мечты и грёзы Вогаза, прижимающего к своей груди завёрнутое в свёрток «сокровище» - его настоящий личный меч.
На обратном пути, кстати, парню довелось услышать обидные слова старшего брата, который, оказывается, рассчитывал, что младший догадается обменять свою добычу на полезную для семейного хозяйства утварь и порадует родню. Раздумывая над этим, Вогаз ощутил, что с братом, имеющем двух жен, семерых детей и размеренную жизнь, ему, скорее всего, не по пути в жизни…. К тому же он младший, рос без отца, землей и хозяйством не связан, поэтому, и скорее всего, будет искать себе новую жизнь. А Байсар, которому тогда исполнилось двадцать восемь, «твёрдо стоял на земле» после рано умершего отца, любил хозяйство, семью и не понимал тягу странствий и приключений…. Через три года Вогаз ушёл на запад с первым караваном.
---------------------------------
Только сейчас он глубоко прочувствовал, что судьба, даровавшая уже не первую победу его соплеменникам в родной долине над налётчиками, сделала всего лишь уступку Роду Горной Змеи перед неизбежностью. Каждое племя людей, как этот погибший в бурю караван, может бесследно исчезнуть. Недаром во многих легендах рассказывается о живших ранее различных народах, которые или погибли от нашествий завистливых соседей, или от мора, или от ненастий. На их место приходят другие… и тоже со временем исчезают, по тем или другим причинам. И тоже бесследно….
Почему так «на весах» у богов? Что люди того или иного племени делают не так? Смерть всегда заберёт и хороших, и плохих. И здоровых, и хилых. И доблестных, и недостойных. И любящих, и ненавидящих. Но всех. Рано или поздно. И как бы люди не объединялись в племена и союзы, чтобы выжить от внешних врагов или бурь, смерть забирает и их – союзы распадаются от предательств, племена растекаются по свету, теряя связи с «родными корнями», мор не щадит никого.
