Коэнн пошел куда дальше Гилкриста. Ему удалось создать собственный ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ мир. Он сумел стать Творцом с большой буквы. Собственный мир, подумать только!.. Этим миром и стал Овраг. За что, однако, такое название? А вот за что. Как гласят священные книги, Коэнн при всей своей божественной одаренности и тех возможностях, которые обеспечивались личными качествами и надличностной психоматрицей, был человеком весьма лукавым и своекорыстным. Он не стал выкладываться на полную мощь, потому что переоценить себя, вложить в сотворение НОВОГО больше, чем можешь дать, – это верная смерть. Коэнн, воплощенный Белый Пилигрим, решил схитрить. Он в самом деле сотворил свой собственный мир, пути в который из Истинного знал и определял только он сам. Он задал этому миру четкую структуру. В центре этого мироздания текла Река. Коэнн, Белый Пилигрим, не стал оригинальничать и взял за линию отсчета именно Реку, как это дано во многих древних мифологиях. С которыми конечно же знаком маг Коэнн, воплощенный Белый Пилигрим. Маг заполнил созданные земли лесами и полями, пастбищами и озерами, горами и холмами, он дал своему миру солнце и дождь, смену дня и ночи, зимы и лета, он населил земли зверями и птицами и впустил в воды рыбу и прочую речную живность; он увлекся, как маленький ребенок, строящий замки из мокрого песка… Наверно, это увлекательно – творить свой собственный мир, БЫТЬ СОЗДАТЕЛЕМ.
Но, сотворив так много собственными силами, маг Коэнн слукавил в главном. Он не стал создавать ЧЕЛОВЕКА. Наверно, он подумал, что даже со своей надличностной сущностью бессмертного Белого Пилигрима он остается смертным человеком, что он подвержен болезням и старости; что ему не хватит сил на неслыханное – самому создать человека! Ему не хватит сил, он надорвется и разрушит себя… И Коэнн схитрил. Он применил метод, который лично мне чем-то напоминает о бурной деятельности незабвенного Павла Ивановича Чичикова по приобретению мертвых душ. Многоумный Горыныч снова не преминул вставить умное словечко и назвал хитрость Коэнна «темпоральной экстраполяцией человеческих судеб». Во как! Как хочешь, так и понимай. Даже Макарка Телятников, привыкший к шумной и громоздкой терминологии в устах своего ученого батюшки, начал икать и опасливо коситься в сторону выхода из пещеры, дескать, пора бы уже и честь знать, сколько же можно гостить у любезного Трилогия?..
Выход выходом, а все-таки попытаюсь пояснить, что имел в виду Трилогий Горыныч. Это – важно. Пояснять стану, конечно, в меру собственного разумения, а вот не поручусь, что я все правильно понял. Итак… м-м-м… примерно так: Коэнн не создавал новых людей, а рассматривал уже живущих в Истинном мире. Брал за точку отсчета какую-либо критическую дату в жизни этого человека (например, дату его безвременной смерти) и начиная с этого момента моделировал дальнейшую его судьбу, перенеся в свой мир. Это чем-то напоминает написание продолжения какой-либо очень популярной книги без ведома ее истинного автора, примерно так, да? Своей хитростью Коэнн сэкономил много сил и быстро заселил свой мир людьми, которые жили уже в совершенном отрыве от своих «прототипов». Порой под теми же именами. А так как в старину умирали охотно и обильно, причем в молодом возрасте, то очень скоро Белый Пилигрим заселил свои «угодья» большим количеством людей.
Но на этом он не остановился. Метод темпоральной (временной) экстраполяции, продления жизни человека в другом мире, он дополнил еще одной своей хитростью. Обнаглевший маг не стал уже дожидаться, когда умрет тот или иной человек в Истинном мире. Коэнн придумал еще и метод интерполяции. Ух, Горыныч со своими хитрыми словечками!.. Впрочем, я понемногу начал разбираться. Интерполяция применительно к роскошной деятельности мага Козина означала вот что: он выискивал в судьбе человека какую-либо критическую дату, поворотное событие, когда тот находился на распутье: или-или. В конце концов один из возможных вариантов решения ситуации срабатывал, а Коэнн брал альтернативный вариант, и ни о чем не подозревающий бедолага проживал этот другой вариант уже в рукотворном мире Белого Пилигрима. Человек и не догадывался, что его раздвоили, что где-то в недосягаемом для него мире живет, и живет совсем иной жизнью, его точная копия.
Белый Пилигрим решил населить свой мир продолжениями и вариантами выдающихся людей. Он отладил канал между мирами, по которому наиболее выдающиеся представители земной цивилизации попадали в созданные Коэнном земли. Попадали БЕЗ ПРЯМОГО участия мага. Конечно, иначе и быть не могло: ведь Коэнн смертен…
Коллекцию выдающихся людей Коэнна открыл фараон Тутанхамон, умерший в восемнадцатилетнем возрасте. Именно он стал правителем первого государства в мире Белого Пилигрима и правил им долго и счастливо. Впрочем, почему правил?.. Правит. Тут заключается еще одна хитрость Коэнна, но о ней чуть ниже.
А пока что – о Темном Пилигриме, маге Гилкристе. Этот ударник магического труда, поняв, что он проиграл, принялся портить Коэнну жизнь. Собственно, я так понимаю, и Белый Пилигрим был совсем не агнец божий, и характерец у него был еще тот (насколько вообще можно верить Горынычу, приводящему ну совсем детальные подробности); однако Гилкрист был еще паршивее. Ломать – не строить, эта поговорка имела силу и в те мифические, невнятные времена. Не сумев создать ничего путного, Гилкрист принялся поганить рукотворный мир Коэнна. Начал он с того, что нащупал канал перехода из Истинного мира в созданный Белым Пилигримом. Для затравки он наплодил в Реке Коэнна, стержне мира, кровожадных крокодилов, которых доставил туда, верно, прямиком из Нила. Затем он навел дурное заклятие, и пойма Реки стала болотистой. Большого вреда, конечно, он не принес, но тем не менее… Сейчас это, вероятно, именуется психологическим прессингом.
Мелкие пакости Гилкриста, возможно, до поры до времени и не особенно выбивали Белого Пилигрима из колеи. Он продолжал отделывать свой мир, как отделывают только что отстроенный особняк. Правда, его очень огорчало то, что с легкой руки Гилкриста его рукотворный мир в Школе магов называли Овраг. Почему Овраг? Да потому, что могущественные властители или мудрецы, владыки Истинного мира, будучи перенесены в мир Коэнна в качестве продолжения (метод экстраполяции) или варианта (интерполяция) самих себя, выглядели неудачниками в сравнении с тем, чего они добивались там, в нашем Истинном мире. Отсюда и Овраг!.. Канава истории, свалка человеческих судеб– вот как еще именовал Гилкрист мир Коэнна, но привился только Овраг.
Позже появилась еще и Мифополоса. Сказочные существа из мифов и легенд, бесконечно приукрашенные воображением людей Истинного мира, получили воплошение уже в мире Оврага. Коэнн нашел отличное заклинание, которое трансформировало любой многослойный миф в его телесную форму. «Слово облекается плотью, и тень на стене прорастает и оборачивается чудовищем», – гласила древняя книга. Одновременно с созданием Мифополосы, существующей параллельно с Оврагом, Коэнн занялся усовершенствованием темпоральных характеристик Реки. Он добился того, чтобы на ее берегах появились люди из разных эпох. Ближе к истокам жили самые древние, и чем ниже по течению, тем новее эпоха. Время было ловко подменено пространством. Но двигаться вниз и вверх по Реке люди Оврага не могли: законы Коэнна исключали общение людей из разных времен, и никто не мог преодолеть охранные заклятия, отделяющие эпохи, соседствующие на берегах Реки, друг от друга. Но…
Проще говоря, если бы появился человек, способный преодолевать охранные заклятия так, чтобы суметь пройти берегом Реки, он шел бы вверх по течению, углубляясь все дальше и дальше, и видел разновременные эпохи, плавно сменяющие одна другую. Время обратилось вспять: от закованных в панцири рыцарей-крестоносцев он пришел бы к гордым римлянам, от римских императоров пожаловал бы к египтянам, возносящим хвалебные гимны Амону-Ра, Осирису, Птаху и Хаторам, а оттуда, перевалив через череду холмов, спустился бы в долину пещерных людей, охотящихся на мамонтов и обменивающихся ударами дубины.
