– Я хочу, чтобы ты во всех подробностях посвятила меня в события прошлого вечера, – сказал Гарвин.

– О, Боб, – вздохнула Мередит, – каждый раз, когда я об этом вспоминаю, виню только себя.

– Не нужно, Мередит.

– Я знаю, но не могу иначе. Если бы моя секретарша не пошла решать свои квартирные вопросы, я могла бы вызвать ее в кабинет и ничего бы не случилось.

– Я думаю, будет лучше, если ты расскажешь мне все, Мередит.

– Конечно, Боб…

Мередит наклонилась и несколько минут негромко что-то говорила спокойным, ровным голосом. Гарвин стоял рядом с ней и слушал, свирепо мотая головой.

Дон Черри взгромоздил ноги в кроссовках «Найк» на стол Ливайна.

– Ага, значит, Гарвин вошел к вам, и что дальше?

– А дальше он встал вон там, в уголочке, тихонечко переминаясь с ноги на ногу – ну, знаешь, как он обычно переминается. Ждал, когда его заметят. Ничего не говорил – просто стоял и ждал, когда на него обратят внимание. А Мередит в это время разговаривала со мной насчет «мерцалок», которые я разложил для нее на столе – я как раз показывал ей, какую неисправность мы нашли в лазерных головках…

– Она врубилась?

– Ага, вроде бы. Она, конечно, не Сандерс, но тоже ничего. Быстро учится.

– И пахнет от нее приятнее, чем от Сандерса, – вставил Черри.

– Да, мне ее духи нравятся, – сказал Ливайн. – Taк или иначе…

– Одеколон Сандерса оставляет желать много лучшего.

– Ага. Так или иначе Гарвину скоро надоело скакать в уголке, и он деликатненько так кашлянул. Мередит его заметила и сказала: «О!» Даже не сказала, а вроде как выдохнула с такой дрожью, ну будто у нее дыхание перехватило, знаешь?

– Угу, – сказал Черри. – Мы здесь будем разводить турусы на колесах или как?

– Ты давай слушай, – огрызнулся Ливайн. – Она рванулась к нему, а он протянул к ней руки. Должен тебе сказать, что это выглядело, как встреча двух любовников прокрученная в замедленном темпе.

– Ничего себе, – присвистнул Черри. – Жена Гарвина, должно быть, кипятком брызжет.

– Так вот, – продолжал Ливайн, – они встали рядом и стали разговаривать, и она вроде как мурлыкала и строила ему глазки, а он, хоть и такой весь из себя крутой, на это клевал.

– Она в этом отношении свое дело знает, – сказал Черри. – Начальство лежит перед ней на блюдечке.

– Но на любовников, в конце концов, они не похожи.

Я смотрел на них, стараясь не смотреть, и говорю тебе – они не любовники. Тут что-то другое, Дон, – вроде папаши и дочурки.

– Ну и что? Почему бы не трахнуть свою дочь? Куча народа так и поступает.

– Нет, знаешь, что я думаю? Он видит в ней самого себя. Что-то в ней напоминает ему его же в молодости. Ну, там, энергичность или еще что. И, знаешь, она этом здорово играет: он скрестит руки, и она скрести руки, он прислонится к стене, и она прислонится к стене. Во всем его повторяет. И, видя их издали, я могу тебе точно сказать, Дон: она на него похожа! Подумай этим.

– Ну, значит, ты их видел совсем уж издали, – сказал Черри и, сняв ноги со стола, встал. – Так что, по-твоему, мы имеем? Замаскированный непотизм?

– Не знаю. Но у Мередит с Гарвином какой-то контакт, не только деловой.

– Э! – воскликнул Черри. – Да где ты видел отношения, основанные только на бизнесе? Я сто лет назад понял, что таких нет в природе.

Луиза Фернандес вошла в свой кабинет и бросила чемоданчик на пол. Пробежав глазами стопку телефонограмм, она повернулась к Сандерсу:

– Что происходит? За сегодня уже три звонка от Фила Блэкберна.

– Я сказал ему, что пригласил вас представлять мои интересы в качестве адвоката, поскольку готовлюсь судиться. И еще я… ну… в общем, я сказал, что завтра утром вы собираетесь зарегистрировать мое заявление в Комиссии по правам человека.

– Завтра я, по-видимому, не смогу, – ответила Фернандес. – И вообще, я бы не рекомендовала вам это делать, мистер Сандерс. Я отношусь к заявлениям, не соответствующим истине, очень серьезно. Никогда не предугадывайте мои действия впредь.

– Простите меня, – покаялся Сандерс, – но все произошло так быстро…

– И тем не менее давайте расставим точки над «i»: если это повторится, вам придется искать другого адвоката, – внезапный холод в голосе. Потом: – Итак, вы сказали это Блэкберну. Какова была его реакция?

– Он спросил, соглашусь ли я прибегнуть к услугам посредника.

– Это абсолютно невозможно, – категорически заявила Фернандес.

– Почему?

– Третейский суд однозначно выгоден только компании.

– Он мне сказал, что это ни к чему не обязывает.

– Если и так? Это значит сдаться на их милость. Не вижу причин так поступать.

– И он сказал, что вы сможете присутствовать, – сказал Сандерс.

– Конечно, я буду присутствовать, мистер Сандерс! Тут не может быть вариантов. Ваш адвокат должен присутствовать каждый раз, или же третейский суд будет признан недействительным.

– Они дали мне имена трех возможных посредников. – Сандерс протянул бумажку со списком.

Фернандес быстро пробежала список.

– Все те же лица. Правда, один из них получше остальных, но я по-прежнему…

– Он хочет провести третейский суд завтра.

– Завтра? – Фернандес посмотрела на Сандерса и откинулась на спинку стула. – Мистер Сандерс, я всегда была противником волокиты, но это просто смешно. Мы не успеем подготовиться. И, как я уже вам сказала, я не рекомендую соглашаться на третейский суд вообще. Или вы руководствуетесь какими-то соображениями, о которых я не знаю?

– Да, – признался Сандерс.

– Так посвятите меня. Сандерс засмеялся.

– Любая доверенная мне вами информация является конфиденциальной и разглашению не подлежит, – сказала Фернандес.

– Хорошо. Некая компания из Ньй-Йорка под названием «Конли-Уайт» хочет купить «ДиджиКом».

– Значит, слухи были верны…

– Да, – подтвердил Сандерс. – О слиянии этих фирм будет объявлено на пресс-конференции, назначенной пятницу. И тогда же Мередит Джонсон будет представлена как новый вице-президент.

– Вот оно что, – сказала Фернандес. – Теперь я понимаю, почему Фил так торопится.

– Ну да.

– И ваше заявление представляет серьезную угрозу для их планов.

– Да, можно сказать, оно появилось в самый пикантный момент, – согласился Сандерс.

Адвокат немного помолчала, глядя на Сандерса поверх очков для чтения.

– А я недооценила вас, мистер Сандерс. У меня поначалу сложилось впечатление, что вы довольно робкий человек.

– Они вынудили меня так поступить.

– Это так, – согласилась она и, оценивающе посмотрев на Сандерса, нажала кнопку интеркома. – Боб, принеси мое расписание – мне нужно кое-что изменить. И попроси Герба и Алана зайти ко мне. Пусть бросят все дела, здесь есть кое-что более важное. – Она отодвинула бумаги в сторону. – Все эти посредники налицо?

– Полагаю, да.

– Я думаю пригласить Барбару Мерфи. Судью Мерфи. Она вам не понравится, но свою работу она делает лучше других. Я попробую, если получится, завтра на послеобеденное время. Нам нужно время. Если не получится, будем ориентироваться на позднее утро. Вы отдаете себе отчет в степени риска? Надеюсь, что да. Игра, в которую вы решили сыграть, очень опасна. – Она снова заговорила в интерком. – Боб? Отмени Роджера Розенберга. Отмени Эллен на шесть. Напомни мне, чтобы я позвонила мужу, что не приеду к обеду.

Фернандес посмотрела на Сандерса.

– Вы тоже не успеете домой к обеду. Не хотите предупредить домашних?

– Моя жена и малыши сегодня вечером уезжают из города.

– Вы все рассказали жене? – подняла бровь Фернандес.

– Да.

– Вы настроены серьезно.

– Да, – подтвердил Сандерс, – серьезно.

– Это хорошо, – сказала адвокат. – Вам это необходимо. Позвольте мне быть с вами откровенной, мистер Сандерс: то, что вы собираетесь предпринять, нельзя назвать, строго говоря, законной процедурой. По сути, этой будет война нервов.