– Итак? Какое срочное дело привело вас сюда в столь неурочный час?

Сюзетта скосила глаза на Кристиану, затем на Лизу, после чего, вооружившись довольно прохладной улыбкой, любезно ответила Дикки:

– Ничего особенного. Мы просто ужасно соскучились по Кристиане. Прошло уже больше года со дня вашего бракосочетания, а вы ни разу не привезли ее к нам погостить, как обещали.

Кристиана почувствовала, что Дикки весь натянулся как струна, когда Сюзетта напомнила ему о данном им обещании, и вздохнула про себя. Теперь у него появился лишний повод, чтобы ее наказать.

– Я граф, барышня, я важная персона, и я слишком занят, чтобы тратить время на пустяки. Мне некогда шататься по окрестным деревням, когда здесь, в городе, так много работы, – сквозь зубы процедил Дикки.

– Ну что же, мы наконец встретились, – пробормотала Кристиана, опередив Сюзетту, чтобы помешать ей сказать что-нибудь еще. – И я очень рада вас видеть. Вы должны рассказать мне обо всем, что случилось с тех пор, как я уехала из дома.

К огромному облегчению Кристианы, Сюзетта поняла намек и немедленно принялась во всех подробностях излагать все новости, касающиеся жизни в усадьбе. Мало-помалу сестра по-настоящему увлеклась игрой, и в глазах ее плясали озорные огоньки, когда она перечисляла, кто из слуг женился, а кто еще нет, пересказывала все местные сплетни, какими бы скучными они ни казались. Что касается Лизы, то она сидела молча, и в глазах ее все явственнее проступали тревога и нетерпение. Дикки, похоже, тоже вся эта болтовня стала действовать на нервы. Для всех стало большим облегчением, когда он внезапно встал, бросив раздраженно:

– Вынужден вас оставить. Мне некогда с вами болтать. Меня ждут важные дела.

– Слава богу, – простонала Сюзетта, когда дверь за ним закрылась, и тут же маска напускной веселости сползла с ее лица. Глаза ее горели гневом, когда она, подавшись вперед, с нажимом в голосе спросила у Кристианы: – Что тут происходит, черт возьми? Он все время так себя ведет? Господи, он был совсем другим, когда ухаживал за тобой. Цербер!

– Тсс, – прошептала Кристиана. Она встала, быстро подошла к двери и опустилась на колени, чтобы заглянуть в замочную скважину. Не увидев ничего, кроме пустого коридора, она облегченно вздохнула и повернулась лицом к сестрам.

– Твой муж – настоящее чудовище, – тихо сказала Сюзетта, когда Кристиана опустилась на кушетку между сестрами. – Мы все сочувствуем тебе. Ты выглядишь усталой и бледной. Он плохо с тобой обращается, так?

– Не будем об этом, – устало сказала Кристиана. Едва ли кто-то мог помочь ей, а говорить об этом – все равно что бередить рану. Станет еще больнее. Проще всего было вообще не думать о той ситуации, в которой она оказалась. – Что случилось? Почему вы здесь?

Сестры переглянулись, и затем Лиза наконец заговорила – впервые с момента приезда.

– Отец снова стал играть на деньги, – объявила она.

– Что? – Кристиана прикусила губу. – Но он обещал никогда не делать этого после того, как Дикки оплатил его карточный долг.

…Вот почему она стала женой Дикки. Всего раз в жизни проведя ночь в казино, их отец едва не разорился. Чтобы оплатить долги, он продал почти все драгоценности, переходившие из поколения в поколение, но этого оказалось мало. Как оплатить оставшуюся часть долга, он не знал. Кредиторы уже обивали порог их дома, когда спасение явилось в виде улыбчивого и любезного Дикки. Он прибыл в Мэдисон-Мэнор, чтобы просить руки Кристианы, и, услышав об их затруднительном положении, предложил уладить все дела в обмен на согласие Кристианы стать его женой.

Надо отдать должное отцу – он не давал согласия до тех пор, пока Дикки не убедил его, что любит Кристиану. Он заявил, что увидел девушку на местной ярмарке и даже имел удовольствие поговорить с ней, пусть недолго. Сама Кристиана, впрочем, этого разговора не помнила. Дикки также утверждал, что был очарован ею и что он навел о ней справки и все, что ему удалось о ней узнать, вполне ему понравилось.

Слова его звучали убедительно, и ее отец склонился к тому, чтобы поверить ему, но, несмотря на свое отчаянное положение, настоял на том, что благословит их союз лишь в том случае, если Кристиана захочет выйти за Дикки замуж. К несчастью, убедить ее оказалось легко. Дикки хорош собой, богат, и к тому же он был графом. Любой девушке было бы лестно внимание такого мужчины. А как он за ней ухаживал! Он был сама любезность, называл ее розовым бутончиком, читал трогательные стихи о вечной любви, осыпал цветами. У деревенской простушки, всю жизнь общавшейся лишь с сестрами и детьми соседей, от всего этого голова пошла кругом, и очень скоро Дикки добился от нее согласия.

Кристиана поморщилась, подумав о том, какой наивной дурой она была. Теперь она понимала, что могла бы уже тогда задуматься над его истинными мотивами, задать ему кое-какие вопросы и не торопиться с принятием окончательного решения. Но кредиторы установили жесткие сроки оплаты долга – две недели, и она по простоте душевной верила каждому слову своего ухажера. Она была уверена, что он ее любит, ведь Дикки так старательно за ней ухаживал! Да и какие иные мотивы, кроме любви, могли у него быть? Ведь он не мог знать о громадном приданом, что завещал ей и ее сестрам отец ее матери, покойный барон Сефтон. Это была семейная тайна.

Конечно, как только они поженились и его поведение так резко изменилось, Кристиана начала кое-что подозревать. По-видимому, он откуда-то узнал, что она богатая невеста, и поставил цель добиться ее руки во что бы то ни стало. Она лишь не понимала, откуда он мог узнать об этом.

– Отец сказал, что он не собирался играть, – уныло сообщила Сюзетта, вернув тем самым Кристиану к насущным проблемам. – Он ужасно расстроен. Пытается изыскать средства на оплату долгов, но ничего не может придумать.

Кристиана презрительно поджала губы. В прошлый раз он тоже очень расстроился. И что толку?

– Когда это произошло? И как? Он ведь не бывает в Лондоне, а в окрестностях Мэдисон-Мэнор нет ни казино, ни…

– Он приезжал в Лондон в этом месяце, – тихо поправила ее Лиза. – Разве ты не знала?

– Нет. – Кристиана пребывала в растерянности и смятении. – Почему он не заехал меня навестить?

– Он заезжал, – заверила ее Сюзетта. – На самом деле он и поехал в Лондон, чтобы с тобой увидеться. Он переживал из-за того, что Дикки не привозит тебя домой погостить и мы не получали ответа на письма, которые посылали.

– Я не получала никаких писем, и сама каждую неделю писала вам, – тихо сказала Кристиана. В груди у нее все закипело от гнева. Не получая ответных писем, она чувствовала себя еще более подавленной и одинокой. Выходит, Дикки позаботился о том, чтобы ни одно написанное ею письмо не дошло до адресата, как и о том, чтобы она не получила ни одного отправленного в ее адрес письма. Какие еще подлости были на его совести, хотелось бы знать?

– Ублюдок, – бросила Сюзетта. Посмотреть на нее, так она готова была наброситься на него с кулаками.

– Говорите, отец приезжал сюда? – спросила Кристиана, вернувшись к теме.

– Да, – пробормотала Лиза, озабоченно поглядывая на раскрасневшуюся от гнева Сюзетту. – Дикки сказал, что ты уехала к портнихе.

– Он ничего мне не говорил, – удрученно призналась Кристиана.

– Очевидно, Дикки принял его и отвез в клуб, где они выпили… а потом отправились в игорный дом, – сказала Лиза.

Кристиана в ужасе откинулась на спинку кушетки.

– Отец должен был вернуться домой две недели назад, – тихо продолжала свой рассказ Сюзетта. – Когда он не приехал к обещанной дате, ничего не сообщив о причинах задержки, мы начали волноваться. Я отправила письмо на адрес нашего дома в Лондоне, но не получила ответа. И тогда мы с Лизой решили приехать в Лондон и выяснить, что случилось.

Сюзетта замолчала, и Лиза дополнила ее:

– Мы приехали на рассвете и сразу направились в наш городской дом. И нашли отца там. Он сидел в библиотеке, пьяный и мрачный.