Миграции тундровых северных оленей, сложившиеся в течение исторически длительного периода, четко выражены во времени и пространстве – сроки и места прохода животных, как правило, постоянны. Весной первыми в тундре появляются небольшие табунки самок и телят, родившихся в прошлом году.
Вскоре же здесь происходит отел самок. Позднее более крупными стадами сюда направляются взрослые самцы. Осенью олени откочевывают на юг большими смешанными стадами. Ко времени осенней миграции приурочены гон и спаривание животных.
В настоящее время на земном шаре сохранилось около пятисот тысяч диких тундровых оленей, примерно половина которых населяет Северную Америку, а остальные обитают в СССР – преимущественно на Таймырском полуострове и севере Якутии. В недалеком прошлом численность этих животных была гораздо больше. Особенно резко сократилась численность американских оленей карибу.
Еще в начале этого столетия стада их, переправлявшиеся через судоходные реки Аляски, представляли подчас серьезную помеху для движения пароходов, вынужденных в ожидании переправы стада простаивать на месте по нескольку суток. По отчетным данным IV Генеральной ассамблеи Международного союза охраны природы, в Канаде в 1907 году насчитывалось не менее тридцати миллионов голов оленей. К 1947 году их число сократилось до шестисот тысяч, а к 1955 году – до двухсот семидесяти тысяч.
Основной причиной катастрофического уменьшения числа диких северных оленей повсеместно была безудержная охота на них, особенно усилившаяся в начале нашего столетия в связи с ростом в Арктике населения и – появлением усовершенствованного огнестрельного оружия (в СССР дикие северные олени относятся к числу охраняемых животных и охота на них разрешается лишь по специальным лицензиям). Как справедливо отмечает Л. Крайслер, на сокращении численности карибу не могли не сказаться также лесные пожары, достигшие на Аляске особенно грандиозных размеров в период «золотой лихорадки» и губившие большие площади зимних пастбищ животных.
Уменьшению численности диких оленей отчасти способствовало «вытеснение» их домашними оленями. Однако исследования последних лет показали, что биологические особенности дикого и домашнего северных оленей, в том числе манера пастьбы и состав поедаемых животными кормов, существенно различаются (кстати, наблюдения подобного рода содержатся и в книге Л. Крайслер). Дикие олени срывают растения с большим выбором и в гораздо меньшей степени нуждаются зимой в лишайниках. Иными словами, все более выясняется, что домашние олени не представляют столь опасных конкурентов для диких оленей и наоборот.
Еще большее место, чем оленям, уделено в книге основным врагам оленей – тундровым волкам. Автор имела редкую возможность не только наблюдать за образом жизни диких зверей в природе, но и воспитывать волчат в лагере экспедиции, каждодневно общаться с разными по характеру «домашними» волками; им и посвящены лучшие в книге страницы. Как справедливо пишет известный зоолог профессор А. Старкер Леопольд в предисловии к английскому изданию этой книги[9], она, быть может, «содержит наиболее полное и скрупулезное описание волчьих повадок и поведения во всей литературе о волках».
Читатель, по-видимому, обратит внимание на эпиграф, предпосланный книге Л. Крайслер: «Волкам полярной тундры и тем, кто хочет действовать, чтобы спасти им родину и жизнь». Эта мысль автора требует пояснения.
Известно, что пищу волка составляют самые разнообразные животные – от насекомых и мелких грызунов до лося, оленя и крупного домашнего скота.
Поедает он и некоторые растительные корма, например ягоды. Суточная потребность волка в пище весьма велика, что и естественно, учитывая крупные размеры этого животного и совершаемые им громадные суточные переходы.
Тундровые волки большую часть года живут при стадах домашних или диких оленей, нанося им большой урон. Связь, их со стадами менее выражена лишь в период короткого полярного лета, когда в рационе зверей большое место занимают птицы, их яйца и птенцы, грызуны и т. п. Особенно большой урон волки наносят стадам домашних оленей.
Ворвавшись в стадо, стая волков подчас затравливает десятки животных, создавая для себя запасы корма. Несъеденную часть добычи хищники прячут и места укрытий хорошо помнят: при надобности они возвращаются к ним.
По подсчетам советского исследователя В. П. Макридина, годовой ущерб от одного волка, не считая ущерба от его потомства, может быть исчислен минимально в 700-1000 рублей. Нередки случаи, когда за сутки волчья стая уничтожает до 100 оленей и причиняет ущерб на 3-4 тысячи рублей. Волк разносчик бешенства, опаснейшего заболевания человека и животных (волка считают едва ли не основным носителем вируса бешенства в природе); он также разносчик ряда глистных заболеваний, которые причиняют значительный вред оленеводству и представляют опасность для человека.
Можно добавить, что всюду и вне пределов тундры, где встречаются волки, они наносят очевидный и подчас громадный ущерб животноводству и охотничьему хозяйству, особенно если оно ведется интенсивными методами.
Известны также достоверные случаи нападения волка на человека. Правда, эти случаи крайне редки: «нормальный», даже раненый волк прямой опасности для человека не представляет. Как правило, нападают лишь бешеные волки и отдельные волки, «специализирующиеся» на охоте за людьми (как и другие крупные хищники, например тигры и леопарды, людоедами иногда становятся волки, неспособные к добыванию обычного корма из-за старости или увечий).
Все это объясняет резко враждебное отношение человека к волку и энергичную борьбу с ним, которая осуществляется разными способами, вплоть до применения авиации (последний способ, в частности, широко применяется в СССР, особенно в безлесных районах – степях и тундрах)[10]. И тем не менее точка зрения Л. Крайслер, выступающей в защиту волка, может быть не столь парадоксальна, как это кажется на первый взгляд.
Хищники, как четвероногие, так и пернатые, служат орудием естественного отбора и тем самым выполняют в природе важную роль. Попытки полного истребления хищников нередко приводили к плачевным результатам: вместо ожидаемого увеличения численности полезных животных происходило ее резкое падение, вызванное распространением разного рода заболеваний. Классическим примером подобного рода может служить опыт истребления пернатых хищников в Скандинавских странах с целью увеличить запасы боровой дичи. Полная неудача опыта коренным образом изменила отношение здесь к ястребам, канюкам и другим хищным птицам.
Сказанное в полной мере относится и к волку. Накапливается все больше фактов, свидетельствующих о том, что из диких животных добычей волка становятся преимущественно дефективные или больные особи, изъятие которых из стада ведет лишь к сохранению видом жизнеспособности, к его процветанию.
Ценные доказательства тому содержатся и в книге Л. Крайслер.
Из данных советских и зарубежных исследователей известно, что дикий северный олень и волк в состоянии развивать примерно одинаковую скорость (около восьмидесяти, восьмидесяти пяти километров в час). Однако бежать с такой скоростью волк может лишь в течение короткого времени (четырех-пяти минут), после чего его бег замедляется. Олени способны развивать предельную скорость гораздо большее время. Следовательно, «нормальный» олень и даже молодой олененок имеют шансы уйти от преследования.
По отношению к домашним и диким северным оленям волк ведет себя неодинаково. В то время как в стаде домашних животных хищники уничтожают подчас гораздо большее количество оленей, чем это необходимо для их насыщения, из стада диких оленей они изымают минимально необходимое количество жертв, к тому же, как правило, уничтожают неприспособленных к жизни особей. Объяснить это можно как относительной легкостью добывания скученных и менее подвижных домашних животных, так и причинами «психологического» порядка – близостью и запахом человека, «нервирующими» волка.
