Кое-что Айомми рассказал и о том, как он справляется с ужасами гастрольной жизни: «Я уже многие годы живу в до­роге, но до сих пор считаю, что к такой жизни не так уж и просто приспособиться. Потому что, живя на одном месте, делаешь все по-другому: не приходится жить совсем без ве­щей, которые потерялись где-то в пути, тесниться в автобусах или самолетах… Иногда жизнь в дороге помогает мне со­браться, ведь я попадаю в определенный рутинный режим, существовать в котором у меня получается очень хорошо». Осложняет ли любовь к рутинным действиям его взаимоот­ношения с другими людьми? «Нет, просто так складывается жизнь, - отвечает он. - Посмотри на Ронни: у него уже долгое время есть своя группа. Мы с ним пошли каждый сво­ей дорогой, то же и с Оззи, и многими другими, кто создал свои группы. Когда они пытаются вернуться [в „Sabbath"], у них не получается работать в команде. Если ты член группы, нуж­но уметь работать сообща. Нельзя, чтобы кто-то один говорил: „Я хочу, чтобы все было именно так, и никак иначе!", потому что это не работает».

По поводу выходящего альбома участники высказыва­лись со всем оптимизмом, на который они были способны. Например, Мартин сказал следующее: «Я могу лишь надеять­ся, что [поклонники] воспримут его как шаг в будущее, на­чало новой эры. После двух неудачных попыток вернуть про­шлое - с Дио, а затем с Оззи - нужно уже перестать огляды­ваться назад и посмотреть в будущее. Единственное движение, которое принесет группе успех, - движение вперед. Именно к этому нам нужно приложить все усилия.

С момента ухода Оззи ушло уже много времени, а мы все еще исполняем песни того периода. Но я думаю, что время не стоит на месте и наш альбом достаточно хорош для того, чтобы не забивать концер­ты таким количеством старых вещей».

Айомми: «Я хотел, чтобы в альбоме было больше живых чувств, хотел передать эту атмосферу - пришел в студию, подключил оборудование, начал играть - и все. Вместо того чтобы три дня записывать ударные, потом три дня - гитару и так далее, я хотел просто прийти и сыграть… К тому же альбом получился не таким тяжелым, как я опасался». Крити­ки не упустили возможности пройтись по этой затее, и, как ясно из слов Тони, он запомнил их комментарии: «Однажды эти критики станут старше. Но станет ли их кто-нибудь осуж­дать, если они все еще будут писать хорошо? Мне нравится заниматься музыкой. Я получаю искреннее удовольствие от того, что делаю. Если бы я хотел всего лишь заработать по­больше денег, альбом вышел бы другим. И даже тогда его не стоило бы осуждать. Я люблю свою работу, поэтому и считаю, что осуждать кого-то - неправильно. Каждому найдется место по вкусу. „Black Sabbath" всегда была моей жизнью. Я в груп­пе с самого начала и всегда в нее верил. В противном случае я бы не стал этим заниматься. Мои чувства все те же, что и в самом начале».

Он прибавил: «Люди спрашивают: „Неужели ты до сих пор не устал играть «Iron Man», «Black Sabbath» и «Paranoid»?" Отвечаю: совсем нет. Возможно, у меня просто короткая па­мять, но мне все это еще не надоело. От большинства [старых песен] я по мере возможности стараюсь отказываться. Но в последнее время я полюбил их сильнее, чем прежде, и мне это нравится».

Потом группа отправилась в турне: музыканты заплани­ровали огромное количество концертов, обеспечив себя ра­ботой до конца года. В июне 1995-го группа посетила Данию и Швецию, а потом отправилась в США (в июле на разогре­ве у них снова выступила «Motorhead», а также прогрессив-дэт-металлическая группа «Tiamat»). Промчавшись по Штатам и Канаде, музыканты повернули обратно, и 3 августа дали концерт в Калифорнии. В это же время Айомми совсем заму­чил кистевой туннельный синдром, поэтому он вернулся в Британию, где перенес небольшую операцию. Дальше - больше: когда гастроли по США подошли к концу, группу ре­шил покинуть Кози Пауэлл. В качестве причины своего ре­шения он назвал усталость от постоянной жизни в дороге. Заменил его Бобби Рондинелли, на удивление легко согла­сившийся вернуться - ведь прошел всего год с того момен­та, как его заменили Биллом Уордом.

В новом составе «Sabbath» начала свое турне по Европе, сосредоточившись на ее центральной части: Германии, Польше, Венгрии, Италии, Швейцарии и Австрии. Затем последовали продолжавшиеся до декабря концерты в Скандинавии, Ве­ликобритании и на Дальнем Востоке, а на конец года у музы­кантов был запланирован отдых. Любопытно проследить, как со временем поменялось мнение участников группы о «Forbid­den», - скажем, покинувший коллектив Кози был им не то чтобы доволен: «Конечно же, у Эрни Си свой взгляд на музы­ку „Sabbath". Он привык к совсем другому стилю, но нам пред­ложили именно его кандидатуру. Мы записали несколько песен, и дело пошло. Он музыкант, большой фанат „Sabbath", за это его и наняли. В студии он выкладывался по полной, потому что хотел доказать, что выбрали его не зря. И все-таки диск звучит слишком похоже на альбом самого Эрни, поэтому я и не соглашался с его решениями. Музыка, конечно, принад­лежит „Black Sabbath", но в записи все звучит слишком грубо. Справедливости ради скажу, что он не всегда делал все по-своему. К счастью, у четырех опытных музыкантов было пра­во голоса».

На вопрос, что ему особенно не понравилось в альбо­ме, Пауэлл сказал: «Думаю, что восприятие сильно меняется из-за ударных: они звучат не так, как обычно. Эрни гитарист и знает все о звучании гитар, но не уверен, что он разбирает­ся в ударных. Я бы никогда не выбрал такой звук… часто он просто не понимал, чего я хочу добиться. На „Headless Cross" я был гораздо больше вовлечен в процесс записи, чем на той пластинке. Я решил вернуться в группу, а рекорд-компания приняла решение нанять именно этого человека в качестве звукооператора: эти два события я считаю шагом назад в моей карьере. Даже Тони не был сильно вовлечен в процесс запи­си, потому что менеджеры лейбла решили, что он не сможет объективно оценить свою работу. Всю подготовительную ра­боту мы сделали сами, и на демо-записях мои барабаны зву­чали как нужно. Я готовился к тому, что придет кто-то со своими мыслями по поводу записи, но, когда дело касается особенностей звучания твоего инструмента, очень сложно стоять в стороне. Иногда изменения бывают к лучшему, но, если бы я был продюсером „Forbidden", он бы звучал совсем по-другому. Может, и это решение было к лучшему, кто знает? Время покажет».

К несчастью, вскоре Пауэллу, у которого в то время были вполне конкретные планы на будущее («Теперь я свободен и, возможно, соберу новую группу вместе с Нилом Мюрреем, Тленном Типтоном и Джоном Уэстом»), было суждено погиб­нуть. Три года спустя, 5 апреля 1998 года, на шоссе М4 непо­далеку от Бристоля, он попал в аварию. Британские поклонники рок-музыки были в шоке, а рок-музыке столь ранняя смерть одного из всемирно известных английских ударников нанесла непоправимый ущерб.

Вот так завершился для «Sabbath» 1995 год.

Тем временем двое из трех ушедших музыкантов ориги­нального состава группы были погружены в активную деятель­ность. Гизер Батлер, который работал над сольным материалом с конца 1994 года, собрал группу под названием «G/Z//R» и 10 октября выпустил в новом качестве первый альбом - «Plastic Planet». В состав группы Гизера вошли вокалист «Fear Factory» Бертон Си Белл (великолепный исполнитель, обла­датель одновременно агрессивной и мелодичной манеры пе­ния), новый ударник Оззи Дин Кастроново и неизвестный доселе гитарист по имени Педро Хоузе. Вот что Гизер рассказал о приглашении Белла (очень удачный ход, учитывая то, что «Fear Factory» не только находилась на вершине успеха, вы­пустив свой альбом «Demanufacture», но и уже считалась клас­сикой одновременно металла и электронной музыки): «„Plastic Planet" изначально задумывался как разовый совместный проект с Бертоном Беллом, потому что его основная группа все же „Fear Factory"… Это первый альбом, который я выпу­стил под своим именем, точнее под именем своей группы, и я совершенно не представлял, как его примут. Я хотел, чтобы он звучал по-особенному. Многие восприняли „Plastic Planet" как альбом „Fear Factory", потому что они тогда не знали о „G/Z//R"».