– Сегодня у тебя нет свидания с Заком?

– С Заком? – переспросила она с подозрением в голосе.

– Да, Ронни упоминал это имя.

– А почему ты интересуешься? Тебя совершенно не касается, с кем я встречаюсь и как часто.

– Если не учитывать, что ты мать моего ребенка, – ревниво заметил Арчибальд.

Деби рассмеялась злым смехом.

– О, я понимаю, теперь ты начал запугивать меня. Пытаешься доказать, что я плохая мать или чтото в этом роде.

– Ничего подобного, – возразил он, проклиная себя за допущенную оплошность. – Это лишь...

Но он не успел ничего объяснить, так как Деби язвительно прервала его;

– Да как ты смеешь? И это говоришь ты, кто потерпел неудачу в семейной жизни! Это ты обманывал свою жену, нарушая супружескую верность, а не я. Сколько раз ты грешил, Гроус? Сколько женщин у тебя было на стороне, прежде чем тебя бросила жена? – зло выкрикивала она ему в лицо.

Арчибальд помрачнел.

– Мы разошлись вовсе не изза этого. В любом случае тебя это совершенно не касается.

– Точно так же, как не касается и тебя, с кем я провожу время. По крайней мере, никому с репутацией, подобной твоей, не будет позволено участвовать в воспитании Ронни. А потому никогда – слышишь, никогда! – не обвиняй меня в том, что я плохая мать.

Деби вновь превратилась в тигрицу, готовую драться, царапаться, чтобы защитить своего детеныша. Но Ронни ведь и его ребенок тоже, поэтому Арчибальд попытался смягчить ситуацию.

– Я вовсе не думал ничего подобного. Я имел в виду лишь одно: все, что касается Ронни, должно интересовать также и меня. – Деби дернула подбородком, и он понял, что его слова опять ей не понравились. Он с горечью засмеялся и откинул волосы со лба. – Я, кажется, все глубже и глубже вязну в трясине, не так ли? Неужели мы должны быть врагами, Деби? – попытался он вызвать ее на откровенный разговор.

– Да!

– Поверь, я не хочу забирать от тебя Ронни.

– Ты это говоришь сейчас, но, если тебе удастся добиться своей цели на суде, ты тут же начнешь вредить мне. Ты захочешь провожать его в школу, забирать на каникулы, будешь пытаться завоевать его дорогими подарками. Неужели ты думаешь, что я не знаю, чего ты добиваешься?

– Ты все воспринимаешь совершенно неправильно. – Арчибальд резко наморщил лоб. – Что я должен сделать, чтобы убедить тебя в твоей неправоте?

– Просто выйти за дверь и никогда не возвращаться.

Похоже, она действительно этого хочет. Арчибальд медленно покачал головой.

– Боюсь, ты меня очень плохо знаешь, Деби. Если я чтото решил, то добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило. Я никогда не сдаюсь и никогда не отступаю. А сейчас самое большое мое желание – быть отцом для Ронни.

Деби поняла, что он упрям. Она должна была это предвидеть. Он не смог бы добиться таких успехов в бизнесе, если бы не был упрям, тверд, безжалостен. Но она не чувствовала себя побежденной. Она сама овладела искусством блестяще вести дела и чувствовала уверенность в собственных силах.

– Твои десять минут истекли, – резко заметила Деби. – Теперь убирайся, Гроув.

Арчибальд крепко сжал кулаки и сунул их в карманы. Уже давно никто не осмеливался говорить с ним так грубо, никто никогда не выставлял его из дома таким образом. С трудом сдерживая гнев, он сказал:

– У меня есть имя.

– Неужели? Мне так ни разу и не представилась возможность назвать тебя по имени.

Он с удивлением посмотрел на нее, и его мысли опять унеслись в прошлое. Действительно, подумал он, тогда она называла его мистером Гроусом. Но затем всплыли другие воспоминания. Они сидят рядом на кровати. Деби, утешая, обнимает его за плечи, гладит рукой по щеке, мокрой от слез, и нежно шепчет:

– Арчи, бедный Арчи!..

И позже, в минуты близости, она не раз шептала его имя, нежно и чувственно. От этих воспоминаний взгляд его загорелся страстью. Деби затихла в изумлении и выставила вперед руку, будто хотела предостеречь его от необдуманных действий, хотя Арчибальд и не пытался дотронуться до нее.

– Ты все же произносила мое имя, – сказал он охрипшим голосом.

Деби отступила от него, прислонилась спиной к раковине и крепко схватилась рукой за ее край.

– Уходи прочь! – пробормотала она. Арчибальд стоял напротив нее и смотрел сверху вниз на ее маленькие груди, плотно обтянутые свитером. Его охватило безумное желание дотронуться до них, заключить их в свои жаждущие ладони, нежно ласкать. Ему захотелось увидеть ее такой, какой она была тогда: обнаженной и трепещущей от желания, услышать, как она выкрикивает в порыве страсти его имя. Он почувствовал, как напряглось тело, как стала пробуждаться скрытая в нем сила, каждая клеточка его существа жаждала слиться с ее телом. Он резко отвернулся, чтобы Деби не смогла прочесть на его лице тот чувственный голод, от которого можно было потерять сознание. Отчаянно пытаясь стряхнуть с себя это наваждение, он направился к двери.

– На днях мы узнаем о решении суда. Собираешься ли ты выполнять его?

– А будешь ли ты выполнять его, если оно окажется в мою пользу? – ответила Деби вопросом на вопрос.

Чуть заметная складочка появилась у нее на переносице, пока она дожидалась ответа, пристально наблюдая за Арчибальдом.

– Я получу то, чего добиваюсь, Деби. Я совершенно уверен в этом, – произнес он ровным голосом.

– Если это случится, я подам на апелляцию.

Он мрачно усмехнулся.

– Думаю, ты просто потеряешь время.

– Может быть, и нет, если я расскажу им, как ты преследовал Ронни.

Арчибальд сделал нетерпеливый жест и начал было чтото объяснять, как дверь открылась и вошел Ронни.

– Я еще не успел закончить рисунок, – сказал он Арчибальду и повернулся к матери. – А обед скоро будет? Я хочу есть.

– О Господи! – Деби совсем забыла про обед. – Извини, милый, сейчас, это не займет много времени.

– Может мистер Гроув... – Ронни замолчал, в глазах его появились неуверенность и мольба. – Может мой папа остаться?

Это простое короткое слово, которое все дети так часто произносят, было для мальчика новым; он впервые произнес его вслух. Деби испугалась, зато Арчибальд испытал триумф. Он видел, что Деби уже готова возразить, поэтому поспешно ответил:

– Как это мило с твоей стороны, Ронни. Я останусь с большим удовольствием. Конечно, если мама не будет возражать. – И посмотрел на Деби с вызовом.

– К сожалению, у меня обед не рассчитан на троих, – не могла смолчать она.

– В таком случае мы можем заказать обед на дом. Или можем сходить куданибудь пообедать. Где тебе больше всего нравится, Ронни?

– Слишком поздно кудалибо идти, – категорично заявила Деби. – В восемь часов Ронни должен быть в постели.

– Мы могли бы заказать пиццу, – захныкал мальчик.

– Нет, это невозможно. Я... – Она осеклась, увидев огромные несчастные глаза сына.

Сердце ее сжалось. Он так мал. Ну как она может объяснить ему те отношения, которые сложились с Арчибальдом? Мальчик понимал только одно – его папа пришел к нему, и хотел только одного – чтобы папа остался. Деби закусила губу. Она была вынуждена согласиться.

– Хорошо, мы закажем пиццу. – Она опять бросила на Арчибальда взгляд, полный ненависти. – Но ровно в восемь Ронни ложится спать.

Он кивнул.

– Спасибо. – И добавил: – Я долго не задержусь.

– Ты уже сделал это, – уколола она его. Арчибальд улыбнулся. Он знал, что переупрямит ее, и душа его ликовала.

Вместе с Ронни они обсудили, какую выбрать пиццу, затем пошли к телефону, чтобы сделать заказ, и вместе спустились вниз, чтобы его получить.

Деби накрыла на троиx у окна, выходящего в сад, и они уселись за стол. Она вспомнила, как вместе с Арчибальдом они ели в доме его отца приготовленную ею пищу. Тогда он почти не разговаривал с ней; теперь ей самой не хотелось говорить с ним. Ей казалось, что это случилось не с ней, а с кемто другим. Возможно, тогда она была совершенно другой. Сейчас Деби ничем не напоминала ту беззащитную девочкуподростка, которая сбежала из дому. Жизнь научила ее многому – выдержке, стойкости, умению сопротивляться трудностям. А еще она научила ее не доверяться так легко людям, особенно незнакомцам. В ту ночь ей казалось, что она близко узнала Арчибальда, теперьто она понимала, как жестоко обманулась.