Алекс слегка расслабился. Он не мог не восхищаться смелостью и прямотой, с которыми Долорес призналась в своих прошлых ошибках.

Последовало долгое напряженное молчание. Наконец Долорес прервала его, почти крикнув:

— Пойми, Алекс не знал, что у него есть дочь! Это ведь совсем не то, как если бы он знал и не появлялся!

— Да, мама, я понимаю, — тихо ответила Марибель.

И снова последовало молчание, прерываемое, вернее, заполняемое звуком льющейся воды. Потом Марибель спросила:

— Ты собираешься выйти за Берти?

— Нет. — Ответ Долорес был мгновенным и категоричным. — Абсолютно точно нет.

— Он ничего не понимает в спорте, — прокомментировала немного насмешливым тоном девочка.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты отзывалась о нем неуважительно. Он прекрасный человек и знает много чего другого, — твердо сказала Долорес, закрывая обсуждение достоинств и недостатков своего агента.

— Тогда ты собираешься выйти за моего отца, да?

— Бог мой, девочка, ты седьмая или восьмая, кто задает мне этот вопрос.

— Неудивительно. Мальчишки в школе организовали тотализатор и принимают ставки.

— О Господи, Марибель, мне так жаль… — всплеснув руками, пробормотала Долорес. — Мы живем в проклятом месте, где сплетни — главное и зачастую единственное развлечение. Нельзя чихнуть в собственной спальне, чтобы через три минуты знакомые с другого конца острова не пожелали тебе доброго здоровья. Будь он проклят!..

— Ты пятьсот раз говорила мне не употреблять таких слов, мам…

— Извини, — раздраженно бросила Долорес. — Пойми, я не могу выйти замуж за Алекса только потому, что он надумал приехать повидать родину. Прошло одиннадцать лет. Мне было шестнадцать, когда он уехал. Теперь я взрослая двадцатисемилетняя женщина.

— Да, немолодая, — с искренним сочувствием вздохнула Марибель.

— Ой, помолчи уж!.. Но как бы то ни было, твой дом здесь, Алекс мотается по всему свету и мы с ним не любим друг друга. Нет, Марибель, это невозможно. И кстати, о доме. Не пора ли тебе заняться уроками?

— Спасибо, мамочка, за напоминание, — ехидно отозвалась девочка.

Голос Долорес потеплел.

— Я люблю тебя, малышка. Очень люблю. Это не изменилось и никогда не изменится.

— Я тоже, мам, — ответила Марибель и побежала вверх по ступенькам.

«Мы с ним не любим друг друга»… «Мы с ним не любим друг друга»… «Мы с ним не любим друг друга»…

Слова звучали и звучали в воспаленном после бессонной ночи мозгу Алекса. Меньше всего ему сейчас хотелось встретиться с Долорес. Он повернулся и потихоньку вышел на улицу, спустился на причал, завел мотор и вернулся в отель.

На следующий день Алекс подгадал свой приезд к окончанию занятий Марибель.

— Привет, — сказал он, подходя к ней и беря сумку. — Давай понесу. Пройдемся немного, не возражаешь?

— Ладно.

Они не спеша побрели знакомой дорогой. Оба молчали. И только оказавшись рядом с домом, Алекс решился заговорить:

— У тебя скоро каникулы. Я хочу пригласить тебя и твою маму провести какое-то время со мной. Сначала мы можем съездить в Европу, в Испанию, например, посетить Барселону или Мадрид, сходить в консерваторию или в театр. Твоей маме, я уверен, понравится. Потом поваляться немного на пляжах, поплавать, покататься на водных лыжах. А затем отправиться в Лос-Анджелес. Мы сможем посмотреть волейбольный турнир, и я устрою тебе несколько тренировок со студенческой командой Калифорнийского университета. И еще куплю новый велосипед, самый современный.

Если раньше Марибель смотрела на него, приоткрыв рот, то, услышав последнюю фразу, возмущенно воскликнула:

— У меня отличный велик! Мама экономила полтора года, чтобы купить его!

Алекс ударил кулаком по ближайшему дереву.

— Черт, я все не так говорю! Пойми, я не пытаюсь соблазнить тебя ни велосипедом, ни чем-то еще. Не собираюсь хвастаться своим состоянием. Но бессмысленно делать вид, что мы оба не знаем простого факта: у меня денег намного больше, чем у всех жителей этого острова вместе взятых. — Он помолчал, пытаясь успокоиться. Затем продолжил: — Я хочу, чтобы ты увидела, где я живу. Как я живу. Тогда, может быть, позднее тебе захочется приехать ко мне самой и немного пожить.

— Значит, если мама будет с нами, мы сможем сходить на турнир по волейболу? — Она робко взглянула ему в лицо и, увидев подтверждающий кивок, добавила: — Я никогда не каталась на водных лыжах.

— Я тебя научу. У тебя сильные руки, и ты отлично держишь равновесие. У тебя точно получится.

— Здорово. А мама уже согласилась поехать?

— Я ее пока не спрашивал. Решил узнать сначала, захочешь ли ты.

— Она пока в школе. Сказала, что сегодня задержится. У нее дополнительные занятия.

— Так тебе нравится моя идея?

Марибель хитро усмехнулась.

— А в консерваторию идти обязательно?

— Мне хочется, чтобы твоя мама тоже получила удовольствие от каникул.

— Ладно. Если она согласится, я поеду, — решилась Марибель и вдруг потупилась, словно испугалась собственной смелости.

Тронутый ее ответом и этой реакцией, Алекс предложил:

— Почему бы тебе самой не рассказать ей? А я загляну вечером и узнаю, что она решила. — Ему хотелось, чтобы у Долорес было достаточно времени обдумать предложение. Сразу она скорее всего безоговорочно отвергнет его.

11

Когда он пришел, как и обещал, ближе к вечеру, то сразу понял, что дал ей слишком короткое время на размышления.

— Заходи и закрой за собой дверь поплотнее, — сурово сказала Долорес. — Чтобы не вся улица слышала, как мы ругаемся.

— А мы собираемся ругаться? — спросил он, следуя за ней в кухню, где она предусмотрительно уже затворила окна. — Где Марибель?

— Ушла к подружкам. У нас есть около часа, чтобы окончательно все прояснить. Мой ответ окончательный и бесповоротный: нет! Я никуда с тобой не поеду. Это ваши каникулы, твои и ее. Время, чтобы получше узнать друг друга. Ко мне все это не имеет никакого отношения.

— Да? А что Марибель думает по этому поводу?

Долорес одарила его раскаленным, как лава, льющаяся из жерла вулкана, взглядом.

— О, должна отдать тебе должное: ты прекрасно поработал с ней. Она хочет, чтобы я поехала. Ты что, серьезно полагаешь, что можешь подкупить меня театрами и концертами?

— Нет. Просто подумал, что тебе было бы приятно послушать живую музыку. — Алекс пожал плечами, стараясь выглядеть как можно более безразличным. — А какие еще у тебя возражения?

— У Мирабель нет паспорта, а у меня — американской визы. Кроме того, она пропустит тренировки.

— Побойся Бога, Лола! Паспорта и визы — не проблема. Их можно оформить за несколько дней, максимум за неделю. Что касается тренировок… У нее хватит физических нагрузок, чтобы компенсировать их.

— Я не собираюсь ложиться с тобой в постель! — в полном отчаянии выкрикнула Долорес.

— Договорились, — небрежно ответил Алекс.

— Хотя ты, похоже, вовсе и не заинтересован в этом… — почти разочарованно протянула она.

Сами слова и тон, каким они были произнесены, придали ему сил.

— Заинтересован, даже очень. — Он шагнул к ней и с удовольствием отметил, как побелели суставы на пальцах — с такой силой Долорес вцепилась в край стола. — Между прочим, должен сообщить, что Марибель категорически отказалась от нового велосипеда. Так что мне не удастся купить ее привязанность. — Алекс помолчал, потом подошел еще ближе и с чувством добавил: — Ты прекрасно воспитала ее, Лола.

— Спасибо. Кстати, эта кухня не так уж и мала. Тебе нет ни малейшей необходимости загонять меня в угол.

— Что тебя смущает, Лола? Боишься меня? — Он нежно провел большим пальцем по ее губам.

— Ох, Лехандро, ты удивительно привлекательный мужчина. Как я смогу провести две недели рядом с тобой, скрывая от Марибель то, что чувствую?

— Ничего, ты женщина умная. Что-нибудь придумаешь.

— Ты должен поклясться, что будешь вести честную игру.

— Так ты согласна?