Вчера по прибытии на остров мы разошлись спать довольно рано, вскоре после восьми вечера. Первый раз я проснулся в четыре утра, но усилием воли заставил себя снова уснуть и выбрался из постели в обычные для меня семь часов.
Пунктом номер один в моём здешнем распорядке дня стояла утренняя пробежка. Перед этим я обычно звонил в прибрежный ресторан «Акапулько» и заказывал завтрак, который мне доставляли на флайере. В этот раз я по привычке тоже стал набирать номер ресторана, но вовремя сообразил, что раз у меня поселился Симон, то у него на сей счёт наверняка есть свои планы, и решил для начала проверить, чем он занят.
Дав видеофону отбой, я вышел из комнаты и спустился на первый этаж в холл. Там находилась Марси – вполне уже проснувшаяся, одетая не в привычную для меня флотскую форму, а в лёгкое клетчатое платье, которое смотрелось на ней весьма симпатично. При моём появлении она как раз занималась программированием домашних автоматов-уборщиков.
– Зря ты это, – сказал я ей после «доброго утра». – Здесь позавчера убирали. И будут убирать завтра. Я плачу коммунальным службам острова, чтобы они поддерживали порядок в доме, ухаживали за усадьбой, чистили бассейн и всё остальное.
– А мне просто интересно, – ответила Марси. – Раньше я убирала только в своей школьной комнате и в каюте на корабле. А в таком большущем доме… Мне очень хочется попробовать.
– Ладно, попробуй. Ты давно встала?
– В полшестого.
– Рановато. А Симон?
– Тоже. Сейчас он на кухне, готовит завтрак. Мы взяли ваш флайер – вы ведь не против? – слетали в порт и закупили продукты в супермаркете.
– Ага, – кивнул я, нисколько не удивлённый их прытью. – Заплатили со своих денег?
– Сначала заплатили. Но на стоянке нас догнал менеджер и спросил, кто мы… То есть он и так догадался, что мы прилетели с вами, а когда мы это подтвердили, он вернул нам все деньги и сказал, что покупки будут записаны на ваш льготный счёт. Вас тут очень уважают!
Я хмыкнул.
– Дело не в уважении. Просто это мой супермаркет.
Марси понимающе улыбнулась:
– Богатенький Буратино, да?
– Вот именно. – Разумеется, я не стал хвастать, что этот супермаркет составляет лишь малую часть моей собственности на Эсперансе. – Очень выгодно делать покупки у самого себя, верно?
Я прошёл на кухню, где колдовал Симон, поздоровался и спросил у него, что будет на завтрак. Оказалось – тушёный картофель с мясом и грибами, салат из креветок и, разумеется, кофе. Облизнувшись, я отправился нагуливать аппетит.
За полчаса я совершил пробежку вокруг нашего небольшого плато, по пути несколько раз останавливался, чтобы перекинуться парой слов с соседями, а вернувшись, ещё успел принять душ, прежде чем Симон подал нам завтрак. Затем, как я и обещал накануне вечером, мы втроём спустились к побережью и там, в Жемчужной лагуне, весьма приятно провели всю первую половину дня, купаясь и нежась в ласковых лучах солнца – озоновый слой Эсперансы был плотнее, чем на Земле, и пропускал гораздо меньше ультрафиолета.
Правда, поначалу Марси с Симоном немного робели и не рисковали удаляться от берега, хотя оба плавать умели – в Звёздной школе имелись бассейны, а зачёт по плаванию был обязательным. Просто им требовалось время, чтобы привыкнуть к такому обилию воды, ведь Симон прежде вовсе не видел моря, а Марси хоть и провела детство на острове Мелвилл, но то был остров на самом севере Канады, далеко за Полярным кругом, и вряд ли там кто-нибудь купался даже в самый разгар лета.
В конце концов они осмелели, постепенно стали отплывать всё дальше от берега, а позже мне удалось подбить Марси на заплыв через всю лагуну аж до песчаного бара, отделявшего её от открытого океана (Симон участвовать в этом отказался и наблюдал за нами с берега). Назад мы решили плыть наперегонки, и Марси едва не обставила меня – лишь на последнем рывке мне удалось её обогнать.
Когда мы вернулись на пляж, то обнаружили, что в наше отсутствие Симон завёл знакомство с несколькими мальчишками и девчонками лет четырнадцати-пятнадцати. У них сейчас были каникулы, и они сразу прибежали в Жемчужную лагуну, как только по острову разнеслась весть, что я привёз с собой двух сослуживцев-подростков. В отличие от землян и марсиан жители звёздных колоний относились к нам, резистентным, довольно доброжелательно. Многие, конечно, завидовали, однако их зависть преимущественно была беззлобной, не окрашенной в чёрный цвет.
Само собой, ребята пригласили в свою компанию и Марси. Она присоединилась к ним не слишком охотно и, не в пример Симону, чувствовала себя несколько скованно. Марси в целом неплохо ладила со взрослыми, но имела смутное представление о том, как держаться с обычными детьми своего возраста. Я прекрасно понимал её, ибо сам после школы был точно таким же.
Зато Симон не испытывал никаких проблем в общении со сверстниками, которые смотрели на него, как на героя. Он до того увлёкся, что даже позабыл о своём намерении приготовить нам обед. А когда вспомнил и стал торопить нас с возвращением, я твёрдо заявил, что сегодня мы будем обедать не дома, и через час отвёл его с Марси в ресторан «Акапулько». Отведав тамошние блюда, Симон вынужден был признать, что местные повара знают своё дело.
– Поэтому, – сказал я, – ничего страшного с нами не случится, если мы будем заказывать еду здесь. Сейчас ты в отпуске, Симон, так что расслабься и отдыхай.
Однако Симон так просто не сдался. После долгого спора он уступил в вопросе с ужином, позже мне удалось уговорить его отказаться от приготовления обеда, но вот в завтрак он вцепился мёртвой хваткой. В конце концов я понял, что дальнейших уступок от него не добьюсь, и согласился на такой компромиссный вариант.
А вечером мне позвонила Краснова и стала расспрашивать о моих подопечных в тайной надежде, что они уже надоели мне и я буду только рад от них избавиться. Но, к её огорчению, я заявил, что охотно позабочусь о ребятах до конца отпуска. Краснова очень любила детей, однако своих заводить не спешила, хотя муж постоянно её уговаривал. По всей видимости, она опасалась, что ребёнок помешает её карьере, и, надо сказать, имела на то веские основания. Руководство Звёздного Флота вообще неохотно назначало женщин командирами кораблей, а женщин с детьми – почти никогда…
На следующий день я устроил для Марси и Симона экскурсию по островам нашего архипелага, и заодно мы навестили четверых астронавтов-отставников, которые здесь проживали. А на вопрос Марси, собираюсь ли я повидать кого-нибудь из наших, я ответил отрицательно:
– Обычно во время отпуска мы не встречаемся. Предпочитаем отдохнуть друг от друга. Это тоже полезно.
Я, конечно, не стал говорить, что почти весь позапрошлый год проводил свои отпуска вместе со Сьюзан Грегори. Им это знать ни к чему. К тому же что было, то сплыло…
– Хотя иногда, – добавил я, – ко мне на денёк приезжают Краснова со Штерном, и мы устраиваем прогулку на яхте. Но не в этот раз – ведь яхты сейчас нет. А вы что, соскучились по ним?
– Нет, ещё не успели, – ответил Симон за двоих. – Нам и с вами хорошо.
– Да, – подтвердила Марси, – очень хорошо.
Третий день нашего отпуска начался с того, что с утра к нам явились местные приятели Симона и Марси. Они привели с собой ещё нескольких ребят, и на время мой дом превратился в некое подобие скаутского лагеря. Тут уж и Марси нашла точки соприкосновения со сверстниками: помимо бассейна, у меня в усадьбе был ещё корт, и она устроила такой себе мини-турнир. Из личного дела Марси я знал, что теннис был её коронным видом спорта, и два последних года она становилась чемпионом школы среди девочек.
Чтобы не мешать ребятам, я закрылся у себя в кабинете, включил компьютерный терминал и принялся просматривать текущую финансовую отчётность принадлежащих мне предприятий. Многие называли меня удачливым бизнесменом, но я не считал себя таковым. Я всего лишь вкладывал в экономику Эсперансы деньги – как свои собственные, заработанные на службе во Флоте, так и те, которые выделил мне дед, назвав это моей частью наследства. Конечно, я мог просто держать их на счетах в разных банках на нескольких планетах (так поступали многие астронавты), но лет шесть назад во мне взыграла семейная предпринимательская жилка, и я занялся инвестициями, которые неожиданно оказались весьма прибыльными.
