– Так, значит, это волос с головы?

– Сначала я тоже так подумала. Решила, что это волос с человеческой головы. Теперь обратите внимание на медуллу, сердцевину волоса. Она напоминает канал, проходящий по всей длине волосинки. В этом образце есть нечто очень странное.

– А поточнее?

– Медуллярный показатель. Это соотношение диаметров медуллы и самого волоса. Я видела бессчетное количество образцов человеческих волос, однако ни разу мне не попадался волос с человеческой головы, отличающийся такой широкой медуллой. У людей нормальное соотношение – менее трети. Здесь диаметр медуллы составляет больше половины диаметра волоса. Это не просто канал, это огромная сигнальная труба.

Выпрямившись, Джейн посмотрела на Эрин:

– Может быть, какое-нибудь заболевание? Генетическое отклонение?

– Мне ни о чем таком не известно.

– Тогда откуда взялся этот волос? – спросил Тань.

Эрин сделала глубокий вдох, словно подыскивая нужные слова.

– Почти во всем остальном он выглядит как человеческий. Но источник у него другой.

Тишину огласил изумленный смешок Джейн:

– О ком же идет речь? О снежном человеке?

– Я полагаю, это какой-то примат. Вид, который я не могу распознать при помощи оптической микроскопии. На волосе не осталось клеток эпителия, так что мы можем изучить только митохондриальную ДНК.

– Результатов таких исследований мы будем ждать целую вечность, – заметил Тань.

– Поэтому я думаю еще об одном тесте, – ответила Эрин. – Я нашла одну индийскую научную статью об электрофоретическом анализе рогового вещества волос. В Индии большие проблемы с нелегальной торговлей мехом, и они используют этот метод для установления шерсти экзотических видов.

– В каких лабораториях проводят такой анализ?

– В Штатах есть несколько лабораторий, специализирующихся на живой природе, и я могу с ними связаться. Вероятно, это самый быстрый способ установить, с каким видом мы имеем дело. – Эрин бросила взгляд на микроскоп. – Так или иначе, я выясню, что это за мохнатое создание.

Детектив в отставке Хэнк Букхольц выглядел как человек, который очень долго и тяжело воевал с дьяволом под названием алкоголь и в конце концов все же сдался. Джейн обнаружила его на обычном месте в баре «Дж. П. Дойл» – Хэнк сидел, уставившись в бокал со скотчем. Не было еще и пяти часов, но, судя по виду Букхольца, он уже хорошо подготовился к наступлению вечера; когда отставной детектив встал, чтобы поприветствовать ее, Джейн обратила внимание на его нетвердое рукопожатие и влажные глаза. Впрочем, восемь лет пенсии не изменили старых привычек, и Букхольц все еще одевался как детектив – в форменный пиджак и оксфордскую рубашку, даже если это была рубашка с изношенным воротником.

Час был еще слишком ранний для многочисленных завсегдатаев бара «Дж. П. Дойл», любимого места встреч копов из Бостонского УП. Одним взмахом руки Букхольцу удалось привлечь внимание бармена.

– За ее напиток плачу я, – объявил он, указывая на Джейн. – Что будете пить, детектив?

– Я ничего не хочу, спасибо, – отказалась Джейн.

– Да ладно. Не заставляйте старого копа пить в одиночестве.

Риццоли кивнула бармену:

– Светлое «Сэм Адамс».

– А мне – повторить, – добавил Букхольц.

– Хэнк, не хотите ли переместиться за стол? – спросила Джейн.

– Не-а, мне и здесь хорошо. Это мой табурет. Он всегда был моим. Да и вообще, – заметил отставной детектив, оглядывая почти пустой зал, – кто тут будет подслушивать? Это такое старинное дело, что все о нем давно уже забыли. Ну, может быть, кроме семьи.

– И вас.

– Да, такое трудно выбросить из головы, знаете ли. Дела, которые я так и не смог закрыть, все эти годы преследуют меня по ночам. Особенно дело Шарлотты Дион – я взбесился, когда ее папаша нанял частного детектива, чтобы тот во всем разобрался. Намекнул мне, что я паршивый коп. – Шумно вздохнув, Букхольц глотнул скотча. – Столько денег потратил впустую и в конце концов удостоверился, что я ничего не упустил.

– Значит, частный детектив тоже не смог ничего прояснить?

– Не-а. Эта девочка просто взяла и пропала. Ни свидетелей, ни вещдоков, кроме оставленного в переулке рюкзака. Девятнадцать лет назад и камер слежения-то не было толком – поди зафиксируй что-нибудь. Человек, который похитил ее, сделал это быстро и аккуратно. Наверняка это спонтанное похищение.

– С чего вы взяли?

– Дело было на школьной экскурсии. Шарлотта училась в модной школе-интернате, Болтонской академии, там, за Фрамингемом. В город на частном автобусе приехали тридцать детей, чтобы пройти по Тропе Свободы[5]. Они в последний момент решили зайти в Фанел-холл. Учительница сказала мне, что дети проголодались и они зашли туда перекусить. Думаю, преступник заметил Шарлотту и украл ее. – Букхольц покачал головой. – Речь идет об умелом похитителе. Патрик Дион – венчурный инвестор, он был в Лондоне, когда это произошло. Прилетел домой на собственном самолете. Учитывая его работу и состояние, я решил, что с него потребуют выкуп. Но этого так и не случилось. Шарлотта просто исчезла с лица земли. Ни улик, ни тела. Ничего.

– Ее мать всего за месяц до этого погибла в ресторане «Красный феникс».

– Да, я знаю. Этому семейству страшно не повезло. – Хэнк глотнул скотча. – От смерти деньгами не откупишься.

– Думаете, в этом все дело? Им просто не повезло?

– Мы с Лу Ингерсоллом много говорили об этом. Но так и не нашли способа связать эти два события, хотя очень внимательно их изучили. Тяжба за право опекунства над Шарлоттой? Плохой развод? Деньги?

– Ни то, ни другое, ни третье?

Букхольц покачал головой:

– Я сам разводился и до сих пор ненавижу эту суку. Но Патрик Дион и его жена остались друзьями. Он даже поладил с ее новым мужем.

– Несмотря на то, что Артур сбежал с женой Патрика?

Хэнк рассмеялся:

– Да, представляете? Жили-были две счастливые семьи. Патрик, Дина и Шарлотта. Артур, Барбара и их сын Марк. Оба ребенка учились в этой крутой Болтонской академии, так семьи и познакомились. И стали время от времени вместе ужинать. Потом Артур спутался с женой Патрика, и все развелись. Артур женился на Дине, Патрик получил опеку над двенадцатилетней Шарлоттой, и все они продолжили дружеские отношения. Говорю вам, это неестественно. – Хэнк отставил свой бокал. – Естественно было бы возненавидеть друг друга.

– А вы уверены, что между ними не было ненависти?

– Думаю, они могли скрывать ее. Возможно, через пять лет после развода Патрик Дион выследил свою бывшую жену и ее нового мужа, вошел за ними в ресторан и в приступе ярости расстрелял их. Однако Марк Мэллори поклялся мне, что все сохраняли дружеские отношения. А ведь из-за этого массового убийства он потерял своего отца.

– А как насчет матери Марка? Она тоже была счастлива, что ее муж ушел к другой женщине?

– Мне так и не удалось поговорить с Барбарой Мэллори. За год до массового убийства у нее случился инсульт. В тот день, когда исчезла Шарлотта, она была в реабилитационной больнице. А через месяц умерла. Еще одна невезучая семья. – Букхольц махнул бармену. – Эй, мне нужно повторить еще раз!

– Э-э-э… а вы сюда на машине приехали, Хэнк? – нахмурилась Джейн, глядя на его бокал.

– Да все нормально. Обещаю, пью последний.

Бармен поставил на стойку еще один скотч, и Букхольц просто уставился на него, словно сейчас его способно было удовлетворить одно лишь присутствие выпивки.

– Ну вот, в двух словах это вся история, – подытожил он. – Шарлотта Дион была семнадцатилетней красавицей-блондинкой. Уезжая из школы-интерната, она жила у своего богатого папочки. У нее было все, и вдруг – раз! Девочку похищают на улице. Мы просто до сих пор не нашли ее останков. – Букхольц поднял бокал со скотчем. На этот раз рука у него не тряслась. – Жуткая эта штука – жизнь.

– И смерть.

Рассмеявшись, он глотнул из бокала.