ГЛАВА 79

Тоскана, январь 1293 года

Обратив спину к пронизывающему ветру, задувавшему с севера, Мартин Кармо притулился у костра. Вой ветра сливался с рокотом водопада, рушившегося в темную расщелину. Рядом с Мартином, завернутый в лохмотья плаща, снятого много месяцев назад с убитого в Бир-эль-Сифсааф мамелюка, слабо постанывал в забытьи Гуго.

За время долгого пути от берегов, куда их вынесло после гибели «Храма сокола», Мартин успел полюбить старого моряка. Не считая Эмара де Виллье, он не знал человека более верного и твердого, не говоря уж об умении Гуго стоически переносить любые испытания. За эти долгие мучительные дни моряк несколько раз был ранен в случайных стычках, но покрывал милю за милей без единой жалобы.

По крайней мере, так было до последних дней. Теперь зима крепко сжала их в смертоносных объятиях, и леденящие порывы ветра с горных хребтов, отделявших их от родины, отняли у измученных людей последние силы.

Первые несколько недель после ухода из Бир-эль-Сифсааф Мартин держал маленький отряд вместе, считая, что в окружении враждебных мусульман нельзя распылять силы. Оказавшись за пределами мамелюкских земель, он решил, что пора привести в исполнение план Эмара, и разбил спасшихся по двое. Но у предгорий Стара Планина им еще угрожали рыскающие по округе разбойничьи шайки, а впереди лежало больше тысячи миль до владений Венеции. Мартин выбрал самое простое решение. Они должны были идти парами по заранее определенному маршруту, разделенные несколькими часами дороги. Таким образом, идущие впереди могли предупредить отставших об опасности, а те успели бы прийти на помощь, если бы с передовым отрядом случилась беда.

— Прежде всего, — внушал Мартин спутникам, — мы должны сохранить письма. Даже если придется ради них пожертвовать жизнью.

С ним никто не спорил.

Он не учел особенностей местности. Перед ними были горы и расщелины, стремительные реки и густые чащобы. Приходилось то и дело отклоняться с намеченного пути. После того как они с Гуго расстались со второй парой, им только однажды посчастливилось наткнуться на следы товарищей, и было это несколько месяцев назад.

Они давно растеряли лошадей — одна издохла, другую пришлось променять на еду — и теперь шли пешком. Ночами, лежа у костра и не в силах уснуть, Мартин гадал, не оказались ли их товарищи удачливее. Может быть, они нашли более короткий и безопасный путь и уже достигли Парижа?

В его судьбе это ничего не меняло. Он не мог сдаться. Он должен был идти вперед.

Теперь, глядя на спящего Гуго, Мартин погрузился в невеселые раздумья. Вряд ли старый моряк доберется с ним до Парижа. Сухой кашель все сильнее мучил его спутника. В этот вечер у Гуго случился приступ жестокой лихорадки, и впервые он откашлялся кровью. Как ни тяжело ему было, Мартин понимал, что, кажется, пришло время покинуть Гуго и пробираться дальше в одиночку. Но бросить друга одного в предгорьях Мартин не мог. Гуго наверняка замерзнет насмерть. Прежде чем продолжать путь, надо было найти ему приют.

Накануне они заметили за гребнем маленький городок. Рядом располагались каменоломни, которые им пришлось огибать. Издали странники видели сквозь тучи пыли крошечные фигурки людей и огромные глыбы мрамора. Может быть, там найдется человек, чьим заботам он сможет поручить Гуго.

Когда Гуго вынырнул из тревожного забытья, Мартин поведал ему о своем решении. Капитан выразительно покачал головой.

— Нет, — возразил он, — тебе нельзя сворачивать с пути. Иди вперед. Я пойду за тобой следом, пока хватит сил. На здешних чужаков нельзя полагаться.

Он был прав. Местные жители славились недобросовестностью в делах, а здесь, на севере, разбой и работорговля добавили им недоброй славы.

Не слушая возражений товарища, Мартин спустился по скалам к подножию водопада. Выпавший за ночь снег одел горы призрачным покрывалом. Пробираясь в теснине, Мартин остановился передохнуть и обратил внимание на скалу, трещины которой напоминали равноконечный крест, похожий на эмблему. Он остановился, рассматривая странные трещины, в которых ему почудился добрый знак. Быть может, Гуго посчастливится мирно дожить свои дни в этой тихой затерянной долине.

В городе Мартин быстро отыскал дом местного лекаря. На стук вышел солидный мужчина. Глаза у него сразу заслезились от холода. Рыцарь выложил ему историю, которую успел сочинить по дороге: они с товарищем — паломники, пробирающиеся в Святую землю.

— Мой друг болен, ему нужна ваша помощь, — умоляюще проговорил он.

Пожилой лекарь настороженно рассматривал его. Мартин понимал, что выглядит оборванцем без гроша за душой.

— Заплатишь? — ворчливо спросил лекарь.

— Деньги у нас есть, — кивнул Мартин. — Немного, но хватит, чтобы заплатить за еду и ночлег на несколько дней.

— Очень хорошо, — смягчился лекарь. — Ты, я вижу, и сам едва на ногах стоишь. Войди, поешь немного и расскажи, где оставил своего друга. Я пошлю людей, и они принесут его в город.

Ободренный его словами, Мартин прошел в низкую комнатку и с благодарностью принялся за хлеб с сыром. Он в самом деле валился с ног, и пища и вино были желанным лекарством для измученного тела. В промежутках между жадными глотками он объяснил, — на каком гребне оставил Гуго, и лекарь степенно удалился.

К тому времени, как тарелка опустела, в душе у Мартина зашевелилось недоброе предчувствие. От непривычной сытости он был как в тумане, но все же добрался до окна и выглянул в него. Невдалеке, на немощеной улочке стоял доктор и с ним двое мужчин. Лекарь говорил с ними, указывая рукой в сторону своего дома. Мартин отскочил от окна. Когда он выглянул снова, доктор исчез, а те двое направлялись к дому.

Тело Мартина напряглось. Он понимал, что, возможно, это ничего не значит, но опасался худшего. Рискнув еще раз выглянуть в окно, он увидел в руках одного из горожан большой кинжал. Торопливо обыскивая дом в поисках оружия, Мартин услышал шепот за задней дверью. Бесшумно шагнув к ней, прижался ухом к створке и вслушался. Увидел, как поднимается железная задвижка, и отскочил к стене. Дверь заскрипела, медленно отворяясь.

Как только первый мужчина боком протиснулся в щель, Мартин протянул руку и схватил его, выбил из руки кинжал и с силой отшвырнул на каменную стену. Следующим движением он пнул ногой по двери. Второй пришелец оказался зажатым между створкой и косяком. Молниеносно подхватив кинжал, Мартин прыгнул к оглушенному противнику, схватил его за горло и вонзил кинжал между ребер.

Он высвободил клинок и, не глядя на оседавшее на пол тело, повернулся туда, где неуклюже поднимался на ноги первый. Одним широким шагом Мартин оказался над ним, сбил его ногой и вогнал кинжал в спину.

Затем быстро собрал в мешок еду, какую сумел найти, рассудив, что Гуго это сейчас нужнее всего. Выскользнув из дома черным ходом, он не сразу нашел тропу, уводящую в горы.

Погоня не заставила себя ждать. Голоса четверых, если не пятерых мужчин яростно заметались по зимнему лесу.

Когда Мартин вышел к приметной скале, в воздухе медленно закружились снежные хлопья. Небо тяжело нависало над головой. Наткнувшись взглядом на крестообразную трещину, Мартин замер. В голове звучали слова, сказанные им несколько месяцев назад товарищам по оружию. «Любой ценой сохранить письмо Эмара». Мысли неслись вскачь. Он не сводил взгляда со скалы.

Эту отметину он ни с чем не перепутает.

Мартин кинжалом разгреб камни у основания скалы, вывернул несколько булыжников размером с мужской кулак, засунул в образовавшееся отверстие сверток с письмом и, уложив на место камни, вбил их поглубже каблуком. После этого он, уже не скрываясь, продолжил подъем.

Крики за спиной вскоре затерялись за монотонным рокотом водопада. Мартин вышел к месту ночлега, но Гуго там не было. Зато, оглянувшись, он ясно разглядел преследователей. Пятеро. Последним в своре был предатель-лекарь.