«Манией», — подумала Тесс.

— Чем-то вроде миссии. — Венс светло улыбнулся, видимо, вспоминая библиотеки далеких монастырей. — Не упомню, сколько пыльных архивов я перерыл: в музеях, церквах, монастырях по всей Франции. Забрался даже за Пиренеи, в Северную Испанию.

Он помолчал, опустив ладонь на лежавшие у шифратора листы.

— И наконец кое-что нашел в замке тамплиеров.

«В замке с надписью над воротами…» В голове у Тесс было легко и пусто. Она вспомнила услышанные от него латинские слова, латинскую цитату, вырезанную, по словам Клива, на портале замка де Бланшфор, и снова бросила взгляд на бумаги. Видно, что это были очень древние рукописные документы.

— Ты нашел ту рукопись? — спросила она, с удивлением ощутив в себе отзвук того восторга, который наверняка испытал Венс. И в мгновенном озарении догадалась: — Она была зашифрована? Вот зачем тебе понадобился шифратор!

Он медленно кивнул, подтверждая ее догадку.

— Да. Это было невыносимо. Столько лет держать в руках нечто столь важное — я знал, что документ тот самый, — и не уметь прочитать. Простая подстановка не работала, как и метод перестановки, да я и сам понимал, что они использовали более сложные шифры. Я находил туманные ссылки на шифровальные машины тамплиеров, но самих устройств нигде не обнаружил. Дело казалось безнадежным. Все их имущество погибло при разгроме ордена, в 1307 году. И тут рука судьбы преподносит мне сокровище из чрева Ватикана, где оно валялось все эти годы, давным-давно спрятанное и забытое.

— И теперь ты сможешь прочитать…

Он похлопал по листкам:

— Как утреннюю газету.

Тесс смотрела на документы. Она упрекала себя, но безумное волнение не унималось, сколько ни напоминай себе о погубленных жизнях, о том, что этот человек, вероятно, болен и, судя по недавним событиям, безусловно опасен. Открытие, сделанное им, — открытие, о каком она и мечтать не смела, — утоплено в потоках невинной крови, и она не смеет об этом забывать. И за его рассказом ей упорно мерещилось что-то темное и пугающее.

Она всмотрелась в лицо Венса, снова ушедшего в себя.

— Что ты надеешься найти?

— Нечто, потерянное слишком давно. — Он прищурился, глаза ярко блестели. — То, что исправит мир.

«То, ради чего стоит убивать», — мысленно добавила она, но вслух сказать не решилась. Зато она вспомнила его предположение, что основатель ордена тамплиеров был катаром. И Венс сказал, что нашел письмо в Лангедоке — откуда, по его предположению, так рассердившему французского историка, происходил род Гуго де Пайена. Она хотела спросить, но ее прервал скрежет, раздавшийся наверху, — словно проскребли кирпичом по каменному полу. Венс рывком вскочил на ноги.

— Жди здесь, — приказал он.

Она подняла глаза, отыскивая источник звука.

— Что это?

— Подожди, — повторил он, быстро двигаясь по комнате.

Вытащил из стола шокер, который испробовал на ней, передумал, отбросил. Порылся на столе, извлек из-под бумаг обычный пистолет и, неумело заряжая его, бросился к лесенке.

Когда его ноги скрылись из вида, она услышала металлический щелчок: дверь открылась и закрылась за ним. Замок защелкнулся.

ГЛАВА 35

Де Анжелис проклял все на свете, едва ступив в развалины, засыпанные обломками камня и обугленных бревен. Двигаться по пожарищу бесшумно оказалось трудным делом: под ноги то и дело подворачивались остатки настила пола и камни из провалившихся церковных сводов.

Поначалу, услышав от Планкетта, где спрятал Тесс седовласый похититель, он удивился. Но сейчас, пробираясь по руинам сгоревшей церкви Вознесения, понял, что для того, кто занят тайным делом и готов пожертвовать ради него удобствами, лучше места не найти. Еще одно, ненужное уже подтверждение: этот человек точно знал, что именно он унес из Метрополитен в ту ночь.

Де Анжелис вступил в развалины со стороны входа — всего через сорок минут после того, как Джо Планкетт увидел, как похититель высаживает из серого «вольво» Тесс Чайкин и той же дорогой уводит ее внутрь. Женщина не могла идти сама, и седовласый почти нес ее, закинув ее руку себе на плечо.

Церквушка на Западной Сто четырнадцатой улице ютилась между двумя рядами складских зданий. В узком переулке, огибавшем ее с восточного фасада, стояли теперь «вольво» и «седан». Не так давно в церкви случился большой пожар, а восстановить ее, как видно, пока не доходили руки: большой плакат перед входом предлагал вносить пожертвования на восстановление, но табло в виде огромного термометра со шкалой, размеченной сотнями фунтов, требуемых для строительства, показывал, что собрано не более трети необходимых средств.

Монсеньор пробрался через узкий проход в неф. Двойная колоннада отделяла приделы от центральной части, перегороженной остатками молельных скамей. Осыпавшаяся со стен штукатурка открывала почерневшую и обвалившуюся местами кирпичную кладку. Алебастровые арки, соединявшие капители колонн с боковыми стенами, обрушились или перекосились. Витражная розетка над входом зияла пустой глазницей, а под ней на месте дверей открывался широкий проем.

Он прокрался по краю нефа мимо оплавившихся медных алтарных врат и осторожно поднялся по ступеням в алтарь. Справа выросла высокая кафедра под балдахином. В церкви было совершенно тихо, и только долетавшие с улицы редкие звуки гулко отдавались в пустой скорлупе храма. Де Анжелис предполагал, что человек, похитивший женщину, должен скрываться в задних помещениях. Оставив Планкетта на посту снаружи, он осторожно протиснулся в святилище позади алтаря, а затем в узкий коридор. На ходу он навинчивал глушитель на ствол своего «ЗИГ Зауэра». И, отвлекшись, задел ногой кирпич. По всему гулкому проходу пошло гулять эхо. Он замер, вслушиваясь. Прищурившись, сумел различить дверцу в конце коридора и тут же услышал: за дверью раздался негромкий хлопок и сразу — приближающиеся шаги. Де Анжелис быстро отступил в сторону, прижался к стене и прицелился. Шаги звучали громче, брякнула дверная ручка, но дверь открылась не наружу, как он ожидал, а внутрь, и он увидел только черную пустоту за ней. А сам оказался на свету.

Отступать было поздно, да и не в его привычках, и он бросил себя в эту темноту.

Сжимая пистолет в закостеневших пальцах, Венс взглянул на человека, вторгшегося в его святыню. Незнакомец. Ему показалось, что на нем воротничок духовного лица. Это заставило его помедлить.

А незнакомец тут же рванулся вперед, и пока Венс, опомнившись, собирался нажать курок, оказался рядом и сбил профессора наземь. Пистолет выпал из руки. В узком проходе Венс оказался у самой стены и оперся на нее, чтобы встать, но незнакомец повалил его снова. Тогда он резко вскинул ногу и с удовлетворением услышал болезненный стон. Второй пистолет, пистолет его врага, с лязгом ударился о пол. Но противник мгновенно пришел в себя и с силой ударил его кулаком по голове.

Удар причинил боль, но не оглушил Венса. Больше того, удар привел его в ярость. Дважды за один день, сначала Тесс, теперь этот незнакомец, ставят на грань срыва его предприятие. Венс снова ударил: коленом, потом кулаком — и замахал кулаками без остановки. Драться он не умел, но ярость придала ему силы. Никто и ничто не смеет встать между ним и его целью.

Пришелец умело оборонялся, понемногу отступая назад, но споткнулся о какое-то бревно. Венс немедленно ударил ногой, жестоко лягнув незнакомца в колено, подхватил пистолет, навел и спустил курок. Но незнакомец быстро метнулся в сторону, уходя от выстрелов. Услышав его сдавленный крик, Венс решил, что одна пуля все же достигла цели, но уверенности в том не было. Человек, двигаясь все так же зигзагами, бежал к санктуарию.

Венс остановился, размышляя, следует ли гнаться за ним, выяснить, кто это, и прикончить. Но он уже слышал шум в дальнем углу церкви. Незнакомец пришел не один.

Венс избрал бегство. Развернувшись, он нырнул в люк, скрывавший под собой его подземелье.