Эта надпись вместе со щитом хранилась в галерее храма Зевса Элевтерия до тех пор, пока воины Суллы, грабя все остальные здания в Афинах, не захватили и висящих здесь щитов. 4. Тогда после битвы эллины около Фермопил стали хоронить своих убитых и снимать добычу с убитых варваров. Галаты не входили в соглашение относительно выдачи им убитых для погребения: им было безразлично, примет ли их земля или пожрут дикие звери или птичье племя, враждебное мертвым. Две причины, как мне кажется, вызывают у них безразличное отношение к похоронам скончавшихся: во-первых, этим они хотят устрашить своих противников, а во-вторых, потому, что у них не в обычае оплакивать своих покойников. Из эллинов в битве погибло 40 человек, а относительно варваров нельзя было точно установить числа, так как сверх всего очень много из них погибло в иле морской заводи.

1. На седьмой день после битвы отряд галатов попытался подняться на Эту со стороны Гераклеи. Сюда вела узкая тропинка, проходившая у самых развалин Трахина. Там над Трахином был храм Афины Трахинской и в нем много пожертвований. Галаты надеялись подняться по тропинке на Эту и, между прочим, захватить богатства из храма. Охрану этой тропинки нес Телесарх. Эллины победили варваров, но сам Телесарх пал в этой битве. Это был человек, который энергичнее других действовал в интересах эллинов.

2. Другие вожди варваров были поражены стойкостью эллинов; они вместе с тем не знали, что им делать в дальнейшем, видя, что все их предприятие нисколько не двигается вперед. Но Бренну пришла в голову мысль, что если он заставит этолийцев вернуться назад к себе на родину в Этолию, то ему легче будет вести войну с остальным эллинским войском. Поэтому, отобрав из войска 40 000 пехоты и около 800 всадников, он ставит во главе их Орестория и Комбутиса. Перейдя вновь через Сперхей по мостам и вновь направив свой путь через Фессалию, они вторгаются в Этолию. Та расправа, которой Комбутис и Оресторий подвергли каллиейцев, была самой жестокой и бесчеловечной, о какой мы только когда-либо слыхали в истории, не похожей ни на одно, даже ужасное человеческое преступление. Они вырезали всех мужчин, избивая одинаково стариков и младенцев у груди их матерей; у тех из них, которые, питаясь материнским молоком, были жирнее и нежнее, галаты, убив, пили кровь и поедали их мясо. Женщины и те из девушек, которые были взрослыми, которые были предусмотрительными, как только город был взят, успели сами себя убить; тех же, которые еще уцелели, кельты подвергли всякого рода особым глумлениям со страшными насилиями, как люди, по природе равно чуждые и жалости и любви. Те женщины, которым удавалось овладеть мечом галатов, сами на себя накладывали руки; другим же в скором времени суждено было погибнуть от голода и отсутствия сна, так как варвары тут же открыто, передавая друг другу, насиловали их и употребляли только что испустивших дух и даже ставших холодными трупами. 3. Уведомленные вестниками о тех бедствиях, которые их постигли, этолийцы быстро снялись из-под Фермопил и всем войском двинулись в Этолию, охваченные гневом за те страдания, которые испытали каллиейцы, а еще более желая спасти не захваченные еще города. Из всех их городов, изо всей Этолии, также выступило в поход все взрослое население, и даже люди преклонного возраста присоединились к ним под давлением нужды или храбрости. С ними вместе шли в поход и женщины, добровольно взявшись за оружие, еще больше, чем их мужья, охваченные гневом на галатов. 4. Тем временем варвары, ограбив частные дома и храмы богов, подожгли Каллий и двигались той дорогой, по которой шли патрейцы, единственные из ахейцев пришедшие на помощь этолийцам. Они ударили на врагов с фронта, так как они были обучены сражаться в пешем строю в тяжелом вооружении, но понесли тяжелое поражение ввиду численного превосходства галатов и их бешеной стремительности при нападении. Этолийцы же и этолийские женщины, расположившись вдоль всей дороги, поражали варваров дротиками и стрелами, и так как галаты не имели никакого другого вооружения, кроме своих местных фиреев, то этолийцы редко когда не попадали в них; когда же их начинали преследовать, то они легко убегали, а затем по окончании преследования вновь с новой энергией нападали на них. Таким образом, за эти ужасы, испытанные каллиейцами, при виде которых легко поверить тому, что Гомер написал о лестригонах или о Циклопе, галаты все же понесли заслуженное возмездие: из 40 800 человек меньше половины этих варваров спаслось и вернулось к войску у Фермопил.

5. В это время с эллинами, находившимися у Фермопил, случилось следующее. Есть две тропинки через гору Эту: одна — проходящая над Трахином по большей части по обрывам и очень крутая, другая — проходящая по земле энианов, более легкая и удобная, чтобы по ней провести войско; это та самая тропа, пройдя по которой некогда мидиец Гидарн напал с тылу на эллинов, бывших с Леонидом. Жители Гераклеи и энианы предложили Бренну, что они проведут его этой дорогой не вследствие своего недоброжелательного отношения к делу эллинов, но прежде всего руководясь стремлением, чтобы кельты ушли из их страны и не разорили ее окончательно, оставаясь здесь продолжительное время. Мне кажется, что Пиндар и здесь прав, сказав, что каждый болеет о своих собственных бедах и безучастен к чужим заботам. Эти обещания энианов и гераклеотов возбудили решимость Бренна; он оставил при войске Акихория, предупредив его, что, когда они зайдут с тылу и окружат эллинское войско, тогда и для него будет самый подходящий момент напасть на врагов. Он сам, отобрав из войска 40 000, двинулся с ними по тропинке. Случилось, что в этот день вся гора была покрыта густым туманом, который затемнял солнце, так что фокейцы, которые стерегли эту тропинку, заметили варваров только тогда, когда они были близко от них. Тут галаты начали бой, фокейцы храбро отбивались, но в конце концов они были сломлены и ушли с тропинки; но, отступая, они успели обойти и дать знать союзникам о том, что случилось, прежде чем будет окончательно окружено со всех сторон эллинское войско. Тут афиняне на триерах успели вывезти из-под Фермопил эллинское ополчение. И они разошлись все по своим родным городам.

1. Бренн, не задерживаясь и не ожидая, пока с ним соединятся галаты из войска, бывшего с Акихорием, двинулся прямо на Дельфы. Жители были охвачены ужасом и бежали в святилище, но бог не велел им бояться и сказал, что он охранит его народ и достояние. 2. На защиту бога пришли следующие эллины: фокейцы из всех городов, из Амфиссы 400 гоплитов, от этолийцев в данный момент прибыло немного, как только они услыхали, что варвары двинулись вперед; немного спустя Филомел привел еще 1200 человек. Но главный цвет этолийцев обратился против войска, бывшего с Акихорием; они не вступали в бой с галатами, но во время пути нападали на задние ряды, грабя то, что было под охраной находившихся в обозе, убивая и других. Поэтому движение варваров было очень медленным. Кроме того, у Гераклеи Акихорий оставил часть своего войска, которая должна была охранять войсковые ценности.

3. В Дельфах против Бренна и его войска стояли собравшиеся против них эллины. Тут богом были даны варварам немедленно чудесные знамения, наиболее ясные из всех, какие только когда-либо были. Вся земля, которую занимало войско галатов, в течение большей части дня сильно сотрясалась, и не переставая гремел гром и ударяли молнии; они поражали ужасом кельтов и не давали им ясно слышать приказания; кроме того, молнии, падая с неба, поражали не одного какого-нибудь человека, но сжигали и стоящих рядом с ним, их самих и их оружие. Тогда появились перед ними и призраки героев — Гипероха, Лаодока и Пирра; причисляют сюда и четвертого, местного дельфийского героя Филака. Погибло в течение этого боя и большое число фокейцев, в том числе и Алексимах, который в этом сражении произвел огромное избиение варваров, особенно выделившись среди всех эллинов своим цветущим возрастом, телесной силой и крепостью духа. Впоследствии фокейцы сделали статую Алексимаха и послали ее Аполлону в Дельфы. Таковы были несчастия и ужасы, которые преследовали варваров в течение всего дня; но в течение ночи им было суждено испытать гораздо более ужасное: ударил мороз, а вместе с морозом пошел снег, скатывались большие камни, и целые утесы, отрываясь от Парнаса, падали прямо на варваров, и под этими низвергающимися скалами погибали у них не один или два человека, но сразу по тридцати и более человек; как всем им приходилось стоять на страже или спать, всех их постигала гибель. 4. С восходом солнца эллины напали на них из Дельф. Все другие напали на них с фронта, фокейцы же, которые особенно хорошо знали местность, спустились по снегу по откосам Парнаса, незаметно зашли в тыл кельтам и стали поражать врагов дротиками и стрелами, находясь сами в полной безопасности. Когда началось сражение, галаты, особенно свита Бренна — а это были из галатов наиболее отличающиеся и ростом и силой, — бодро выдерживали бои, осыпаемые со всех сторон дротиками и стрелами и еще более страдая от мороза, особенно те, которые были ранены. Когда же и Бренн получил сильную рану и его едва живого вынесли из сражения, то, теснимые со всех сторон наседавшими на них эллинами, они, полные злобы, стали отступать и своих, которые не были в состоянии следовать за ними или вследствие ран или слабости, они сами же избивали.