3. Есть в Танагре могила Ориона и гора Керикион, где, по легенде, родился Гермес; есть местечко, именуемое Полос (Небесная ось); тут, говорят, жил Атлант и исследовал то, что находится под землей, и то, что совершается на небе. И у Гомера есть о нем такие стихи:

4. В храме Диониса заслуживает осмотра статуя Диониса; она сделана из паросского мрамора и является произведением Каламида. Но еще большее удивление вызывает тритон. Исполненный большого благочестия рассказ о нем говорит, что танагрские женщины, перед тем как праздновать оргии в честь Диониса, спустились к морю для совершения очистительных обрядов; когда они купались, на них напал тритон. Тогда женщины взмолились Дионису, прося его явиться заступником им. Бог услыхал их мольбу и в борьбе одолел тритона. Второй рассказ уступает первому в величавости, но более правдоподобен. Говорят, когда танагрцы гнали свой мелкий скот к берегу моря, этот тритон устраивал на него засады и похищал его; нападал он и на легкие суда. Продолжалось это до тех пор, пока танагрцы не поставили для него целый кратер вина. Говорят, он тотчас же пришел сюда, найдя его по запаху; выпив, он свалился и заснул на берегу моря. Тогда один из танагрцев ударом топора отрубил ему голову, почему у него и нет головы. А так как им удалось захватить его только пьяным, то они и считают, что погиб он от Диониса.

1. Видел я другого тритона в числе римских достопримечательностей, по величине уступающего танагрскому. У этих тритонов вид такой: на голове у них волосы такие же, как у лягушек, живущих в болотах, как по цвету, так и потому, что один волос от другого у них нельзя отделить. Все остальное тело у него покрыто тонкой чешуей, как у рыбы-ската; жабры у них за ушами, а нос человеческий; рот — более широкий и зубы, как у диких зверей. Глаза, как мне кажется, голубые; есть у них и руки с пальцами и ногтями, похожими на крышки раковин улиток. Под грудью и животом у них вместо ног хвост, как у дельфинов. 2. Видел я и эфиопских быков, которых по их характерному признаку называют носорогами, потому что у них на краю носа торчит кверху рог, а за ним другой, небольшой, а на голове у них рогов совсем нет. Видал я быков и из Пэонии- они покрыты по всему телу густою шерстью, но особенно густа она на груди и под нижней губой. Видел я и индийских верблюдов, по цвету шерсти похожих на леопардов. 3. Есть животное, которое называется лось, по виду нечто среднее между оленем и верблюдом; водится оно в кельтской земле. Это единственное из всех животных, которых мы знаем, такое, что его нельзя человеку ни выследить, ни даже издали увидеть. Иногда только людям, отправившимся на охоту за другими дикими зверями, бог посылает в руки и лося. Говорят, что он чует человека на очень большом расстоянии и скрывается по оврагам и в очень глубоких пещерах. Охотники, окружив или по ровному месту пространство по меньшей мере в 1000 стадиев, или целую гору, стараются нигде не разорвать этого круга, но постепенно суживая его, они таким образом захватывают все то, что находится в середине этого круга, в числе прочих животных и лосей. Если в этом месте не встретится его логова, то другого средства поймать лося нет никакого. 4. Что же касается зверя, о котором Ктесий говорит в своем повествовании об Индии, — индийцы называют его мартихора, а эллины — людоедом, то я думаю, что это тигр. То, что они передают, будто бы у него на каждой челюсти по три ряда зубов и что у него на конце хвоста какие-то острия и что этими остриями он защищается вблизи, но может бросать их и далеко, подобно стрелкам из лука, так вот, мне кажется, что индийцы сообщают друг другу такие неправдоподобные рассказы вследствие крайнего страха перед этим зверем. Ошибочно сообщили они и об окраске его шерсти: когда тигр являлся перед ними в лучах заходящего солнца, он представлялся им красным и одноцветным или вследствие быстрого бега или, если он не бежал, вследствие постоянных движений тела, тем более, что видели его не с близкого расстояния. Думаю я, если кто пойдет к крайним пределам Ливии или земли индийцев или арабов, желая найти там диких животных, которые водятся у эллинов, то, во-первых, одних из них он вообще там не найдет, а другие явятся ему совершенно в ином виде. Не один только человек имеет свойство вместе с изменением климата и почвы приобретать и другой облик, но и все другие существа переживают то же самое. Так, например, из диких животных ливийские и египетские аспиды имеют не одну и ту же окраску, а в Эфиопии почва производит таких же черных аспидов, как и людей. Поэтому относительно более или менее редких явлений не следует делать слишком поспешных заключений, но не нужно и быть слишком скептическими. Так, например, лично я никогда не видел крылатых змей, но я верю, что они могут быть, верю потому, что один фригиец привез в Ионию скорпиона, у которого были крылья, совершенно похожие на крылья саранчи.

1. В Танагре, рядом с храмом Диониса, есть три храма: один Фемиды, другой Афродиты и третий храм Аполлона, а вместе с ним и Артемиды и Латоны. 2. Что касается храмов Гермеса, то один посвящен Гермесу Криофору (Несущий барана), другой — Гермесу, которого они называют Промахос (Воитель). Относительно первого наименования они рассказывают, что Гермес отвратил от них моровую язву, обнеся вокруг их стен барана; поэтому и Каламид создал статую Гермеса, несущего барана на плечах. Так и до сих пор на празднике Гермеса тот юноша, который будет признан самым красивым по внешности, обходит городскую стену с ягненком на плечах. Наименование же Промахос дано, говорят, Гермесу за то, что когда эретрийцы с Эвбеи на кораблях сделали нападение на Танагрскую область, то он вывел на бой всю молодежь Танагры и сам в образе эфеба (юноши), вооруженный скребком, отражая врагов, был главным виновником того, что они обратились в бегство. В храме Гермеса Промахос хранятся остатки дикого земляничного дерева; считают, что под ним был воспитан Гермес. Неподалеку находится театр, а рядом с ним построена галерея. Мне кажется, что из всех эллинов жители Танагры лучше других организовали свое почитание богов: их дома стоят отдельно от храмов; храмы построены отдельно, выше их, на чистом месте, вдали от человеческого жилья.

3. Могильный памятник Коринны, единственной из жителей Танагры, которая писала стихи, стоит на видном месте в городе; а в гимнасии есть картина: Коринна надевает на голову торжественную повязку в знак победы, которую она одержала в Фивах над Пиндаром в песнопениях. Мне кажется, победила она главным образом благодаря своему диалекту, так как ее песни были не на дорическом наречии, как у Пиндара, но на том, которое могли понимать все эолийцы. Кроме того, она была по внешности красивейшей женщиной того времени, если можно в какой-либо мере верить картине. 4. В Танагре есть две породы петухов: одни бойцовые, а другие — так называемые черные дрозды. Величина этих черных дроздов такова же, как величина лидийских кур, а цветом они совершенно похожи на ворон; борода же и гребень у них по окраске напоминают цвет анемоны. На конце клюва и хвоста у них небольшие белые пятна. Таков их внешний вид.

5. Налево от Эврипа есть беотийская гора, которую называют Мессапион; у подошвы ее около моря находится беотийский городок Анфедон. Одни говорят, что название этому городу дано в честь нимфы Анфедоны, другие же говорят, что тут правил Анфас, сын Посейдона и Алкионы, дочери Атланта. Почти посредине города у анфедонцев находится святилище Кабиров, вокруг которого есть роща. Поблизости стоит храм Деметры и ее дочери, с их статуями из белого мрамора. Перед городом, с той стороны, которая обращена к материку, построен храм Диониса с его статуей. Там находятся могилы детей Ифимедии и Алоея. Что кончина постигла их от рук Аполлона, об этом одинаково писали и Гомер и Пиндар; (Пиндар при этом прибавил), что эта судьба их постигла на Наксосе, лежащем за Паросом. 6. Таковы памятники в Анфедоне; а около моря есть так называемый Прыжок Главка. Рассказывают, что сначалаон был рыбаком, но, когда он съел какой-то травы, он превратился в морское божество и с того времени предсказывает людям будущее. Этому в общем верят многие, а в частности люди, плавающие по морям, сообщают много рассказов по поводу предсказаний Главка, даваемых им каждый год. Эти истории от анфедонцев слыхали и Пиндар и Эсхил. Первый в своих песнях немного говорит о Главке, а Эсхил из них создал целую драму.